Книга Оборотень - Евгений Сухов

Через восемь дней после прибытия в лагерь нового этапа Леватый вызвал к себе Тимофея Беспалого.

Каморка, где располагался хозяин зоны, была уютной и чистой: на окнах кружевные занавески, на полу мягкие ковры. И невозможно было поверить, что в нескольких шагах отсюда течет совсем иная жизнь, которая скорее напоминает круги ада, нежели человеческое существование.

Постучавшись и получив разрешение войти, Тимофей открыл дверь комнаты и неловко застыл на пороге, опасаясь запачкать грязными подошвами вымытые до блеска полы. А когда Леватый дружелюбно поманил его рукой, он долго и тщательно вытирал ноги о грубую щетку для обуви, закрепленную перед входной дверью, и, лишь убедившись, что сапоги стали чистыми, решился шагнуть в комнату к «куму».

Хозяин сидел на краю кровати. Из-под цветастого покрывала выглядывала белоснежная простыня.

— Веселовский мне о тебе все рассказал. — Леватый впечатал тяжелый взгляд в исхудавшее лицо Тимофея. — Так это правда, что ты собак голыми руками передушил?

— Нет, не правда, — покачал головой Тимофей. — Штыком и прикладом.

Он закатал правый рукав и показал на предплечье затянувшиеся рваные раны.

— Смотри, хозяин… Мне этот подвиг достался недешево, — Вижу, вижу. Видать, ты отчаянный парень. И хорошо, что не врешь.

Вот что я тебе хочу сказать: последнее время у меня с вашим братом зеками получается все очень непросто. Народ в лагере собрался самый непредсказуемый.

Имеются такие, которые бегали по пять-шесть раз и никак не могут остановиться на достигнутом. Впрочем, у нас тут далеко не убежишь, летом болота непроходимые, а зимой холод лютый, так что скорее сдохнешь, чем куда-либо выберешься. Поэтому побегов я не опасаюсь. Если пожелает кто, так я перед смельчаком могу и ворота пошире распахнуть. Много их таких по тундре вокруг валяется. Одни кости остались. А к тебе у меня вот какой разговор. Я тебе готов помочь стать старшим среди зеков. Ты будешь присматривать за ними. Я тебе дам ряд привилегий: позволю то, что не положено другим. Твоя же задача — не дать повториться той беде, что произошла здесь пару лет назад. Слыхал что-нибудь об этом?

— Кое-что слышал. Братки захватили на зоне власть, перебили всю охрану, а потом решили освободить соседние зоны.

— Верно. Об этом тебе рассказал Веселовский?

— Да.

— Ну что же, видно, из этого уже не сделаешь тайны, — глубокомысленно вздохнул Леватый.

— Это точно. Все северные зоны только об этом и говорят… — подтвердил Беспалый.

— Ладно, Беспалый. Давай так: подберешь себе команду из лагерников и с ее помощью начнешь устанавливать свои новые порядки. А я тебе в этом помогу.

Для меня самое главное, чтобы мы с тобой добились того, что нужно, и чтобы порядок был таким, какой нам нужен. Ты меня понял?

— Как не понять, товарищ начальник!

— Водки хочешь? — почти дружески поинтересовался Леватый.

— Не откажусь.

Леватый молча достал граненый графин и щедро налил вору водки в большую металлическую кружку — Можешь считать, что это твой первый аванс за верную службу, — «кум» протянул вору кружку, наполненную до самых краев.

Тимофей размышлял несколько мгновений. Начальник лагеря не поставил кружку с водкой на стол, а именно протянул, рассчитывая, что вор возьмет ее из рук «хозяина». Если подобное случалось на людях, то соблазнившийся зек непременно попадал к «хозяину» в зависимость. И, словно угадав мысли Тимофея, начальник лагеря, демонстрируя уважение к зековским принципам, поставил кружку на край стола и слегка улыбнулся, приглашая Беспалого взять водку как равного собутыльника.

Варяг слушал рассказ Беспалого с таким напряженным вниманием, что неожиданная трель мобильного телефона заставила его вздрогнуть. С досадливой гримасой он поднес аппаратик к уху и услышал голос Чижевского:

— Владислав Геннадьевич, есть кое-какие новости. Мои люди сейчас позвонили из Москвы мне в гостиницу — они отсмотрели материалы видеозаписи, которую вели возле ресторана…

— Только сейчас?! — недовольно перебил Варяг.

— Владислав Геннадьевич, побойтесь Бога! Вы же помните, какой тогда был суматошный день после этого взрыва, — обиженно возразил Чижевский. — Пока ребята освободились, пока смогли спокойно сесть на базе и начать работать, пока отсмотрели все пленки… Запись-то велась в течение многих часов и с двух точек плюс они еще получили кассету, записанную ресторанной видеокамерой…

— Ну и ну, — удивился Варяг. — Подход серьезный… Чижевский уловил в его насмешливой интонации одобрение и, успокоившись, ответил в том же тоне:

— А как же, Владислав Геннадьевич! Серьезные мероприятия требуют такого подхода. Всякое ведь могло случиться…

— Да и случилось, — заметил Варяг.

— Так вот я к этому и веду… В течение дня машину заминировать не могли — в ней постоянно находились либо водитель Саша, либо мы с Сашей вдвоем.

К тому же перед выездом на мероприятие я на всякий случай осмотрел машину и снаружи, и даже внутри. Помню, Саша еще обиделся на меня из-за этого…

— А чего обижаться? — хмыкнул Варяг. — Это работа.

— Я так ему и сказал… Но в машине все было чисто. Остается только то время, в течение которого машина находилась на стоянке возле ресторана.

— И что же говорит видеозапись? — нетерпеливо поинтересовался Варяг.

— Да в том-то и штука, что вроде бы ничего не говорит. К машине никто не подходил, по крайней мере на такое расстояние, чтобы подложить бомбу, — с грустью сообщил Чижевский. — На той видеозаписи, которую мои орлы получили из ресторана, стоянка тоже просматривается, и тоже нет ничего интересного.

— Это что, все новости? — с иронией спросил Варяг.

— Отсутствие новостей — тоже новость, — рассудительно произнес Чижевский. — Я просто хотел обрисовать вам картину, а потом вместе подумать, как следует понимать такой расклад.

— Очень хорошо, Николай Валерьяныч, вот и думай, — подхватил Варяг.

— Думать над этими проблемами — твоя работа. Извини, у меня тут беседа важная, так что ты звони, только когда появятся конкретные соображения. Давай, остаемся на связи.

Убирая телефон обратно в карман. Варяг поймал иронический взгляд Беспалого.

— Видать, и нынче нелегка воровская жисть, — усмехнулся старик. — Никак стряслось что-то?

— Стряслось, Тимофей Егорыч, но худшее уже позади, — ответил Варяг.

— Теперь пойдет разбор полетов. Извините, мне придется иногда отвлекаться.

— Ничего, ничего, отвлекайся, — разрешил Беспалый. — Ну что, пока никто не звонит, поехали дальше?

Веселовский не ошибся, выбрав из огромного количества зеков именно этого паренька по кличке Удача. Тимофей среди воров пользовался авторитетом, и хоть сам был небольшого роста, но обладал недюжинной силой, которую пришлось почувствовать на себе многим. В биографии Тимофея была еще одна деталь, которая привлекла Веселовского: Тимоха вышел из среды беспризорников, а это была отменная школа, которую ценили даже самые закоренелые блатные. Беспризорники обладали редким качеством — умением не забывать друзей детства. Их сообщество напоминало братство, создавшееся в пору голодного детства и хранимое до глубокой старости. Они доверяли друг другу безоглядно и друг для друга были готовы пожертвовать всем.