Евгений Сухов. Сходняк
ПРОЛОГ
В густых кустах позади себя Полупан услышал шорох и, мгновенно развернувшись на сто восемьдесят градусов, ткнул туда коротким блестящим стволом с навернутым глушителем. Он замер и напряг слух. Кто там еще? Их бригадир Слива приказал держать ухо востро, потому что не исключал возможности налета чужих. С местными ментами, сказал Слива, как всегда, есть четкий уговор — они сюда не сунутся, а если заметят на подходе незваных гостей из Москвы, то просигналят заранее на мобилу. Но вот наезда каких-нибудь отморозков, купленных за пачку «зеленых», исключать было нельзя, и Слива дал команду: если покажутся НЛО — то есть неопознанные лоховатые объекты, — стрелять без предупреждения, для начала по ногам.
У Полупана заныло под ложечкой. Сегодня он впервые пошел в дозор и потому — хотя он не мог даже сам себе в этом признаться — малость сдрейфил.
Точнее сказать, перебздел. Во всяком случае, короткоствольный «узи» — такой, какими обычно вооружены азиаты-наркокурьеры в американских боевиках, ему пришлось держать в руках впервые. Раньше он все больше действовал «пером» или «тэтэшником».
В кустах опять шорхнуло. По звуку он не смог определить, что там — может, человек, может, зверь лесной. Он подождал, потом медленно опустился на корточки, подобрал с земли ветку и бросил в кустарник. И вдруг высокие ветки резко качнулись — и прямо на него из густой зелени прянуло что-то темное.
Полупана бросило в жар — он нажал на спусковой крючок, и железный инструмент смерти мелко задрожал у него в ладонях, выплевывая один за другим огненные плевки. Темное мохнатое пятно дернулось в воздухе и с тихим взвизгом упало на зеленую траву. Только теперь Полупан понял, что это была кошка. Должно быть, из соседней деревеньки. "Вот сука! — подумал Полупан, опуская еще дымящийся ствол.
— Как же напугала, котяра паршивая!" Он радовался только тому, что автомат с глушителем и никто выстрелов не услышал. И что никого из пацанов не было рядом и они не видели, как перепугала Полупана эта лесная бродяжка.
А еще Полупан подумал, что его начальник Слива, отвечавший за безопасность сегодняшнего мероприятия, отправлявший его в дозор вместе с другими пятью пацанами, за эту стрельбу точно бы уши отрезал!
Облегченно вздохнув, Полупан стал думать о том, что к шести вечера сюда подъедут шесть или семь тачек с самыми авторитетными в России «людьми» и что сегодня на этой подмосковной даче будет важный воровской сход, в котором должны участвовать и Паша Сибирский, и Дядя Толя, и Закир Большой, и Тима Подольский и, может быть, даже сам Шота Черноморский — знаменитый грузинский вор. Полупан мечтал хотя бы одним глазком поглядеть на известных воров в законе, о которых до этого разве что читал в криминальной хронике, но приказ есть приказ: ему, как и остальным четверым дозорным, надо было пристально следить за всеми подходами к даче, чтобы, не дай бог, кто из чужаков не пробрался к ней.
Полупан глянул на часы: половина шестого. Сейчас начнут подваливать тачки. Он двинулся сквозь редкий кустарник в сторону шоссе. Вдали показалось асфальтовое полотно. Укрывшись за толстым стволом березы, Полупан замер. Ждать пришлось недолго. Минуты через три послышалось мерное урчание автомобильного движка, и еще секунд через десять мимо него, мягко шурша шинами, проследовал белый «мерседес», за которым — в метре один за другим, можно сказать, зависая друг у друга на заднем бампере, — прошли два тяжеленных черных джипа «шевроле» с тонированными стеклами. «Круто!» — зацокал языком Полупан и восхищенно шмыгнул носом, проводив взглядом кортеж. У самого Полупана была старенькая, перекупленная через третьи руки двенадцатилетняя «шкода», и он давно уже хотел сменить ее на хоть какую, но новенькую тачку. "Ну ничего, — подумал Полупан, — надо потерпеть малехо, хотя бы полгодика, а там поднакоплю деньжат и справлю «обновку»…
Он не заметил, как из кустов у него за спиной внезапно вырос рослый мужичара лет тридцати с копной рыжих волос на голове. Не говоря ни слова, рыжий выхватил из-за пояса пистолет с глушителем и практически в упор выпустил дозорному в затылок две пули. Полупан дернулся и, не успев даже удивиться, рухнул в высокую траву, широко раскинув руки. Бесполезный автомат, тихо звякнув, упал рядом.
Рыжий исчез в кустах так же неожиданно, как и появился.
Традиция устраивать раз в году большие сходняки с участием крупнейших, авторитетнейших коронованных воров России сложилась еще при Медведе — «крестном отце» российского криминального мира, который на протяжении более тридцати лет держал братву под своим строгим неусыпным контролем. Поначалу большие сходки собирались из пятнадцати воров. Когда в начале 90-х на большой сходняк, по инициативе того же Медведя, пригласили Варяга и благословили его на смотрящего России, большой сходняк стал собираться в составе шестнадцати человек. Но потом старый Медведь отдал Богу душу — и все вернулось на круги своя, большой сходняк опять сократился на одного человека. С благословения смотрящего время от времени для решения экстренных проблем воры собирались на малых сходняках. Как правило, здесь рассматривались вопросы не столь значительные, и считалось, что для их решения не требовалось присутствия всех авторитетных людей. В малых сходках принимали участие те, у кого был непосредственный интерес к обсуждаемым делам.
Сегодня малый сход собрался втайне от смотрящего и без участия многих крупных авторитетов России, которых и не собирались извещать о том, что в подмосковном поселке Красноводово проводится эта встреча «в верхах».
Тому была веская причина, так как собравшиеся предполагали обсудить весьма щекотливый вопрос, который мог бы не понравиться кое-кому из старой гвардии законных воров, свято чтящих память старика Медведя и беззаветно доверяющих его выдвиженцу Варягу.
А именно о Варяге и должна была пойти сегодня речь в Красноводово…
Сходняк собрали по предложению старого вора Дяди Толи, но хитрый вор идею-то подбросил, а сам благоразумно на сход не приехал и остался сидеть в «каменном дворце» под Звенигородом, в последний момент сказавшись больным. Боевым слоном Дядя Толя выставил хозяина подмосковных вещевых и строительных рынков Антона Тимакова по кличке Тима. Этот был из новых, и, по слухам, воровскую корону он приобрел себе не за дела, а за бабки. Таких воры звали «апельсинами». Тима был мужик с гонором и вечно лез на рожон — даже когда стоило бы хлебало не разевать.
Но собравшиеся с особым нетерпением ждали сегодня Шоту Черноморского, который, как было всем собравшимся за столом известно, не далее как две недели назад открыто выступил против Варяга… И теперь формальное объявление войны требовало конкретного развития. Ради этого и собрались сегодня в Красноводово сторонники Шоты.
Стол, по обыкновению, был густо уставлен изысканными яствами: жирной лоснящейся севрюгой в нарезку, зернистой икрой, запеченными карбонатами, копчеными цыплятами. Между тарелками уместились квадратные бутылки с яркими иностранными этикетками. Шесть человек сидели за столом и неторопливо закусывали, томительно дожидаясь, кто же подаст голос первым.
