проводить только обряды на главные празднества, а для остального определить выбранных «дуат нечер» (*«почитательниц бога»), то вам нужно будет пребывать здесь не больше месяца или двух в году на Ахет[20].
– Ты думаешь Хумос согласится? – спросила неуверенно.
– Почтенный верховный жрец не может вмешиваться в дела «дома супруги бога». После того, как божественный Небхеперура (*Тутанхамон) вернул исконную веру, обязанности всё равно исполняли «почитательницы» из школы.
– Мне тоже придётся посетить это заведение? – задумчиво поинтересовалась.
– Это было бы весьма дальновидно с вашей стороны, моя Госпожа.
Я отрешённо смотрела в даль, пытаясь выудить из воспоминаний Анхесенамон всё, что та знала об обязанностях «супруги бога Амона». Но их было катастрофически мало.
– Кроме того, – прервал мои размышления Аапехти, – если я не ошибаюсь в своих предположениях, будущего наследника следует так же объявить и «сыном Амона», дабы избежать любых возможных случайностей в будущем.
– Просчитываешь на несколько ходов вперёд? – спросила усмехнувшись.
– Я лишь служу своей Госпоже, – важно произнёс жрец, уважительно склонившись.
Вот и понимай, о ком он говорит… обо мне или Бастед?
В этот момент на террасу вышел Зубери. Странно, не заметила когда он уходил.
– Божественная, – тихо обратился ко мне храмовник, – у меня есть для вас приятные новости. Но…
– Пия, Манифер… займитесь моей подготовкой ко сну! – произнесла, повысив голос.
Меня правильно поняли и женщины поклонившись, попятились на выход. Дождавшись, когда и служанки покинут террасу, оставив только молчаливых телохранителей у входа, сюда вошли несколько нубийцев, по двое внося что-то, накрытое тканями.
Зубери пафосно, как фокусник стал сдёргивать покрывала с того, что поставили перед моим креслом. Это оказались довольно неприглядные сундуки, покрытые комьями земли и глины. Два из них были обвязаны и запечатаны, а третий закрыт на бронзовый замок в виде сфинкса.
– Какой интересный экземпляр… – прошептала, склонившись над последним.
– Действительно, жаль будет его ломать, божественная, – печально произнёс храмовник.
– Ну зачем же ломать, – возразил Аапехти, – у нас в братстве есть весьма сведущий в своём деле мастер.
– Хорошо, этот пока вскрывать не будем. Посмотрим, что у нас хранится здесь.
Вытащив небольшой кинжал, Зубери несколькими резкими взмахами разрезал верёвки, что обвязывали один из сундуков. Аккуратно, дабы не поднимать пыль раздвинул их и сняв печать убрал крышку.
Ну что ж, довольно богатый улов. Тут были и собранные на кожаные шнуры кольца разных видов, и связка браслетов. Небольшие резные курильницы ладана и несколько симпатичных пекторалей. Парочка небогато декорированных усехов, состоящих только из мелких бусин. На дне горками лежали вырезанные из драгоценных камней фигурки кошек, ибисов, крокодилов и обезьян, фаянсовые ежи и амулеты скарабеев. В отдельном мешочке оказались собраны стеклянные и фаянсовые бусины. Многие даже были уже нанизаны на нитки. Эквивалентную стоимость подобного клада мне было трудно подсчитать.
Второй сундук оказался проще, но интереснее. Его доверху наполняли металлические кусочки, которые кто-то старательно сплющил. Но судя по некоторым деталям, это были части каких-то фигурок. Они никак не разделялись по типу, сваленные вперемешку. Золото разной чистоты и сплава, электрум, серебро, бронза и медь. При том, часть медных кусков была даже частично покрыта патиной различных оттенков от бирюзы до яркой зелени.
– И что это? – спросила, обратившись к Аапехти.
Мужчины переглянулись. Выражения их лиц не предвещали ничего хорошего.
– Если это то, о чём думаю, то перед нами большое святотатство, божественная, – зло произнес жрец.
– Объясни.
– Как я понимаю, это кусочки ритуальных статуэток, моя царица. Они разбиты и раздроблены.
– Ну и? – удивилась я, всё ещё не понимая. В памяти Анхесенамон не сохранилось подобной информации. Для Атона не создавалось статуй. Солнце ежедневно сияло на небосводе.
– Любое изваяние несёт в себе частичку сущности того, кому она посвящена.
– Странно. Вон прежние цари не стесняясь набивали свои имена поверх статуй других правителей. И ничего… никто их за это не проклинал.
– Есть разница, моя Госпожа, – грустно произнёс Аапехти.
– Да? И в чём же?
– Когда резчик обрабатывает камень, то не может вложить ничего в его состав. Он просто высекает лик и имя. В принципе, чьё имя остаётся для потомков последним, того и статуя… а вот метал… Чтобы создать статуэтку достойную богов или Ка, ювелир должен быть не только мастером, но и магом с большим Сехем[21]. Лучшие из них, конечно карлики, моя Госпожа, поэтому так ценятся. Пока льётся раскалённый метал, читаются молитвы и наговоры. В форму добавляют различные ингредиенты, способные пробудить дух и помочь божеству вселяться в статуэтку при богослужении. Других в храм не жертвуют.
– Получается, разбив чьи-то металлические изображения, нанесли урон Ка умершего или же повредили вместилище бога?
– Совершенно верно, моя царица, – печально заметил Зубери.
– Но… если к примеру статуэтка упала и сломалась или ещё как повредилась? Что тогда?
– Для неё проводят обряд погребения, – опять взял слово Аапехти, – заворачивают в льняные пелена и закапывают под обязательное чтение молитв. Обычно такие захоронения создают недалеко от храма. Постепенно зарывают в одну и ту же яму все повреждённые статуэтки, пока не наполнится, а потом создают новую.
– То есть… пред нами разорённый храмовый могильник для статуй?
– Думаю всё это подготовили для переплавки, моя госпожа.
– А так можно было?
– Только могущественный колдун…
– Так… я поняла… нужно подумать…
Мужчины низко поклонились. Я же, усевшись в кресло предавалась размышлениям о том, что вместо того, чтобы вернуть ценный металл в казну, его просто банально закапывали.
– Хубинеф, – позвала я юного помощника Аапехти, – дай мне чистую табличку.
Не утруждая себя «трудностями перевода», стала на русском языке записывать свои мысли попунктно, чтобы не забыть потом что-то нужное.
– А что это за знаки, моя царица? – удивлённо спросил Зубери, наблюдая из-за плеча.
– Тайный язык богов, – тут же вклинился Аапехти. – Сам Птах даровал божественной эти знания для общения.
– А Великая Госпожа может научить меня? Тогда записки от наших агентов никто не смог бы прочитать, – заинтересованно протянул храмовник, вглядываясь в размашистые строки, что оставались после тростниковой палочки.
– А это мысль… – одобрительно посмотрела на Зубери. – Сам язык богов слишком сложен и учить его очень долго, – при этих словах мужчина заметно огорчился, – но, если усвоить какая
