хочет. Его именно такой вариант как раз полностью устроит. Будет меня контролировать. Если что-то вдруг ему не по вкусу придется, то я и слова против не смогу сказать. Придется подчиняться, делать все, что он говорит.
Хотя это и так придется. Не важно, буду ли учиться.
При мысли о подобном будущем дурно становится.
— Анют, — тихо обращается ко мне мама, обнимает. — Ты можешь поговорить с ним. Может быть не сразу. Через время. Аккуратно. Мы, женщины, много можем добиться, но мягкой силой.
Звучит разумно.
Однако стоит представить, как именно эта «мягкая сила» будет выглядеть при общении с Айдаровым, по спине сразу ползут ледяные змеи. Сразу хочется поежиться.
А потом память будто назло подбрасывает мне вчерашний вечер. В ярких красках.
Накрывает настолько сильно, что я снова как будто его жесткие губы на своих чувствую. Как он меня сминает, душит поцелуем. Как буквально пожирает.
Нервно мотаю головой, гоню это все от себя. Изо всех сил.
Мама продолжает меня успокаивать.
Алиса фыркает, поднимается и выходит из комнаты, напоследок бросив нам едкое:
— Мам, да чтобы ты меня так вчера успокаивала, как с Анькой носишься. На пустом месте проблему раздули. Раз ей так неохота за Айдарова замуж идти, надо отказаться. Других желающих хватает.
Перевожу взгляд на маму. Вслух ничего не спрашиваю. Она меня без слов понимает. Медленно качает головой.
Нет. Отказаться нельзя. Тогда всем плохо будет.
И снова мелькает идея побега.
Но что это будет за жизнь? Вечно скрываться, дрожать от страха. И неизвестно, как долго мы сумеем скрываться от Айдарова.
Что будет, если он нас поймает?
Ладно, поговорю с ним. Хотя бы попытаюсь. Мысленно выстраиваю речь, готовлюсь.
А потом вижу Айдарова — и дар речи пропадает. Просто от одного его голодного взгляда на меня.
Какие разговоры?
Тут только бежать. На край света.
Папа обращается к нему. Заводит беседу. Но Айдаров будто полностью его игнорирует. На меня смотрит. Пристально, напористо. В упор.
— Вещи собирай, — выдает жестко.
Потрясенно моргаю.
Айдаров поворачивается к моему отцу.
— Я ее забираю, — заявляет. — В свой дом.
— Но это против наших традиций, — говорит отец. — Жених не может жить в одном доме с невестой до свадьбы. Это нарушение всех законов.
— У меня большой дом, — чеканит Айдаров. — У нее будет свое крыло.
— Так не принято, — бормочет мама, побледнев.
— Нельзя так, — выпаливаю, не выдержав напряжения. — Если свадьба не состоится, то я буду опозорена.
И тут меня будто током бьет.
А что если он этого и добивается? Не замуж взять. А опозорить. Обесчестить. Потому никакого уважения не проявляет. Вчера набросился будто голодный зверь.
— Свадьба будет, — отрезает Айдаров. — Я сказал.
И что-то такое темное мелькает в его глазах, что мне становится еще более жутко.
А вдруг он знает? Про побег?
12
Отметаю эту мысль.
Если бы Айдаров хоть что-нибудь узнал, то говорил бы со мной совсем иначе. Нет, вообще, он вряд ли бы говорил.
Боюсь думать про его реакцию.
Но тогда почему он вдруг решил перевезти меня в свой дом? Против всех законов, против традиций и норм приличия.
Это же немыслимо.
— У тебя сестра есть, Дамир, — вдруг говорит отец. — Ты бы позволил ей переехать в дом будущего мужа. В отдельное крыло. Ты бы одобрил такое?
Айдаров отворачивается от меня. Смотрит на моего папу.
Теперь мне еще более жутко.
Отец затронул опасную тему.
Айдарову можно все. Он всегда в своем праве. А вот остальным ничего подобного не разрешается.
Тучи сгущаются за считанные секунды.
Наблюдаю, как мрачнеет мой жених, как четче проступают желваки под его смуглой кожей, как резче обозначаются высокие острые скулы.
Воздух электризуется за считанные мгновения.
Нужно что-то делать. Срочно. Прямо сейчас.
И я выпаливаю:
— А мы можем поговорить наедине?
Айдаров медленно поворачивается на мой голос. Его жесткое выражение лица немного преображается. В чертах как будто доля удивления мелькает.
Такого предложения, похоже, не ожидал.
Мама смотрит на меня с тревогой. Отец — тоже.
Наедине общаться до свадьбы у нас не принято. И я пока понятия не имею, что скажу Айдарову, но чувствовала его надо любой ценой отвлечь. Только бы хоть немного переключился.
— Поговорим, — заявляет он хрипло.
И угол его рта слегка приподнимается. Только на улыбку это мало похоже. Скорее смахивает на оскал.
— Отчего же не поговорить? — протягивает Айдаров, пропаливая меня пристальным взглядом.
— Здесь, — замечаю. — В соседней гостиной.
Большая комната. Просторная.
Как будто это может меня спасти.
Родители молчат.
Иду туда.
Айдаров — за мной.
Дверь открывается и закрывается. Даже посреди гостиной, оказавшись перед ним лицом к лицу, ощущаю себя так, будто мы с тесном лифте заперты.
Он меня глазами жрет. Хищно. Его взгляд везде проходится, ничего без внимания не оставляет.
Как могу, стараюсь побороть нервную дрожь. Получается плохо.
— Чего молчишь? — разрывает затянувшуюся тишину Айдаров. — Что ты хотела?
— Хотела попросить, — сглатываю. — Можно мне до свадьбы здесь остаться? Провести эти дни с моей семьей. Все-таки потом у меня больше не будет такой возможности.
Он пристально смотрит в мои глаза. Отвечать не спешит.
А меня так колотит, что молчать не могу.
— Не знаю, чем вызвано такое ваше решение, — продолжаю. — Наверняка, есть серьезные причины. Но пожалуйста, прошу вас. Позвольте мне провести несколько дней дома. С родителями, с сестрой.
— Просишь, значит, — оскаливается.
— Да, — говорю тихо.
— Просить надо так, чтобы мне понравилось, — чеканит.
Невольно приподнимаю брови.
Айдаров одним шагом сокращает расстояние между нами. Его горячая ладонь опускается на мою поясницу. Притягивает вплотную.
— Дай мне свой рот, — говорит хрипло.
Чего?
Хорошо, что не произношу это вслух.
Горящий взгляд буравит меня. Что-то такое исходит от Айдарова, что я как-то подвисаю, не в силах ничего вымолвить.
— Открой, — выдает он.
— А? — единственное, что выдаю в растерянности.
Мужчина впивается в меня таким поцелуем, от которого буквально подкашиваются ноги. Будто ураганом сносит.
Это длится недолго. Но в тот момент едва ли это осознаю. Происходящее кажется вечностью.
Когда он отрывается от моего рта, смотрю на него опешившая от такого напористого штурма.
— Лучше вчерашнего, — заключает Айдаров. — Но в следующий раз будешь мне отвечать.
Рассеянно смотрю на него.
— Завтра приеду, — говорит он. — Так что постарайся. Чтобы я не передумал.
13
От всего происходящего настолько теряюсь, что даже забываю сказать ему про универ.
Ну да. После того, как Айдаров чуть не забрал меня в свой дом еще до свадьбы, мои проблемы с учебой кажутся
