Нельзя было рисковать. Утром, до занятий, я взяла у папы пять евро и нашла в его кошельке визитку, которую ему дали на новой работе. Там было написано: «Хавьер Гомес Торрес. Торговый представитель», а ниже значились адрес и телефон фирмы. Мне так понравилась находка, что я оставила её себе.
Тут-то я о ней и вспомнила. Вдруг мне сильно-пресильно захотелось посмотреть, где работает папа. Я знала, как добраться до офиса, — папа сам мне объяснил — и спустилась в метро. Раньше я никогда не ездила на метро одна, но это оказалось нетрудно. Проехав пять станций, я вышла, сверилась с картой, убедилась, что идти недалеко. Фирма располагалась в очень высоком и блестящем здании, из тех, у которых стёкла вместо стен. Интересно, сколько литров стеклоочистителя тратят на уборку такого здания? Я вгляделась в окна, как мне показалось, папиного офиса, но никого не увидела. В стёклах отражались вечер и огни других зданий, а что творилось внутри — не разглядеть.
Поняв, что шпионаж — это не моё, я решила прогуляться по ближайшим улицам, но старалась не уходить далеко от метро. И тут я увидела его. В неприглядном крохотном баре посетителям подавал кофе мой папа, одетый в клетчатую рубашку и джинсы.
Сперва я хотела зайти и потребовать объяснений, но передумала. Папа обманул маму, меня и бабушку, тут и прибавить нечего. Несмотря на обещание работать в той фирме и продавать стиральные машины, нарядившись в деловой костюм, ему совсем не хотелось это делать. Мне было всё равно, кем он работает, но я ужасно рассердилась на него за то, что он солгал маме и нарушил своё слово.
Я так разозлилась, что пошла дальше, не задумываясь, куда иду, а когда очнулась, поняла, что заблудилась. Страшно-то как! Можно было спросить дорогу к метро у кого-нибудь из прохожих, но на улице темнело, а я от волнения не могла сказать ни слова.
Вернулась прежняя Сандра-трусиха. Мысленно я позвала Рамона, Египтянку, Герду, Пиру, Лиру и Миру. Если они пришли ко мне той ночью, может, и сейчас выручат. Но никто не появился.
Было очень поздно, когда одна любезная дама спросила, не нужна ли мне помощь. Я ответила, что не нужна, и узнала у неё дорогу к метро. Она не просто объяснила мне, как пройти, она меня ещё и проводила. Её размеренная походка напомнила мне кого-то. Дойдя до станции, дама предложила проводить меня до дома, но я ответила, что это не обязательно, большое спасибо. Мы попрощались. Странно, но она не сказала «до свидания», только подмигнула мне. Я решила, что это одна из городских сумасшедших, и не стала придавать той встрече значения.
Когда я вернулась домой, началось что-то невообразимое. Мама перепугалась из-за того, что я долго не возвращаюсь, и позвонила родителям Паломы. Так она узнала правду, позвонила папе и даже бабушке, а та позвонила в полицию.
Стоило мне переступить порог, как мама бросилась меня обнимать и плакать, а бабушка ещё раз позвонила в полицию и сказала, что я дома и можно меня больше не искать. Папа закричал:
— Ты лгунья! Обманщица! — Он ругал меня таким тоном, что я не сдержалась и ответила:
— Сам ты обманщик! Я видела, что ты работаешь в баре! И вот ещё что: школа просто ужасная, а семья у нас — настоящий кошмар!
Я закрылась в комнате и стала ждать, пока утихнет буря. Папе пришлось признаться, что он уволился из той фирмы и нашёл работу в баре, и, хотя зарплата была меньше, ему там нравилось больше. Он не стал говорить об этом маме и бабушке, чтобы не расстраивать их, потому что они всё равно бы его не поняли. Всё это он говорил на повышенных тонах, очень сердитым голосом, но кричал не только он, а ещё и мама, и даже бабушка. Потом родители сказали ей, что переведут меня в другую школу, а она обиделась, и они ругались ещё несколько минут. В итоге бабушка уехала, не поцеловав меня, и воцарилась тишина.
В тот день я не ужинала.
Предсказатели
Мне не спалось. Неужели родители переведут меня в другую школу? Если они сделают это, бабушка перестанет со мной разговаривать? А как же Мартин? Да, школа просто ужасная, но я только-только нашла настоящего друга из плоти и крови, потерять его было бы грустно. Что будет с родителями? Папа бросит работу официантом? Если мама проведает его и узнает, что никакой это не приличный бар, а простая забегаловка, они опять поругаются.
Ход моих мыслей прервал голос Рамона. С ним были Пиру, Лиру, Миру и все остальные.
— Привет! Смотри, что ты устроила. Мы всё слышали даже в лимбе.
— Ничего я не устраивала, — недовольно буркнула я.
— Ладно. Но с друзьями так не разговаривают, — пожурила меня Египтянка.
Мне было так грустно, что слёзы брызнули из глаз.
Тут-то я и вспомнила, что сказали попугайчики: «Всё не то, чем кажется». Они знали, что произойдёт, знали, что Мартин не позвонил, потому что заболел. Они прорицатели!
— Прошу, скажите, что мне делать. Умоляю! Вы же видите будущее!
Повисла тишина.
— Вы нарушили правила, да? — спросил Рамон.
Попугаи-призраки сознались:
— Немножко. Мы только намекнули!
Я ничего не понимала, но всезнайка-Египтянка объяснила:
— Каждый из нас может предсказывать будущее, но стоит рассказать человеку о том, что нам известно, как мы сразу же вернёмся туда, откуда пришли: уснём вечным сном, пока кто-нибудь другой нас не позовёт.
Новость хуже некуда. Я хотела узнать, что будет дальше. Мне нужно было, чтобы всё в моей жизни стало как раньше, но, если бы друзья помогли мне, я больше никогда бы их не увидела.
Я крепко задумалась. Потом с огромной болью в сердце попросила продемонстрировать их способности.
— Ты должна уговорить папу проводить тебя в гости к Мартину, — серьёзным голосом ответил Рамон.
— И это всё, что ты можешь сказать? — Честно говоря, его предсказание показалось мне пустячным.
— Нет. Ещё хочу сказать, что рад был с тобой познакомиться, — ответил мой любимый зомби-пёс.
— И я. Не забудь повторить таблицу умножения на семь, — Голос Египтянки дрогнул.
— Я то-о-оже рада знакомству, милочка. Возвращайся на площадку, играй с другими детьми, — печально и в то же время радостно напутствовала Герда.
— Всё не то, чем ка-а-а-ажется! Всё ина-а-аче!
