оттенять декольте изумрудного цвета платья.
— Я ещё тогда поняла, что ты — настоящая!
Она смотрела с такой нежностью и гордостью, что на глазах Анны наворачивались слёзы.
— Понятно, — презрительно фыркнул Бел, прерывая их совместный момент воспоминаний и нежности. — Ну, раз Мастер — иди, чини, — кивнул он на проклятое платье.
Анна сглотнула. Прямо вот так? Идти и чинить?
И медленно, поправляя юбку и опуская глаза, пошла на подкашивающихся ногах к платью. Мимо строя минотавров — огромных, шумно дышащих, провожающих масляными взглядами. Всё казалось, что смотрят они на юбку. И то, что в ней. И вроде юбка не красная, как тряпка тореадора, в всего-то тёмно-вишнёвая, благородного цвета «бордо»! А пялятся как… как быки на новые ворота!
Она поднялась на пьедестал. Не оборачиваясь, глубоко вздохнула, выдохнула, настраиваясь. И нахмурилась, снова сосредотачиваясь. Итак, где там туфли?
Туфли, конечно, никуда не делись. Обе валялись на лестнице, посверкивая перламутровыми боками в свете, наконец, успокоившихся летающих свеч.
Анна собрала их и, поправив на носу очки, стала рассматривать.
Подошва, мысок, кантик, стелька. Всё было бесскверно. Но пушок необычного зайца — кристального — был просто восхитителен и притягивал взгляд. Анна ласково тронула легкие шерстинки и… тут же стала разглядывать внимательнее. На одной туфле. На второй. На одной. На второй!
— Вот! — воскликнула она, вскидывая туфлю. — Вот разгадка!
Лиза, быстрая как высококлассная «джаноми», мгновенно оказалась рядом, буквально взлетев на помост:
— Где?! — и уставилась на туфли, словно они её родные!
Анна осторожно раздвинула пушинки и триумфально показала середину опушки.
Там, скрытая за слоем тонких волосков, лежала крошечная залысинка с торчащим вверх коротеньким кончиком нити.
— Что это? — удивилась Лиза.
«Белый бычок» подошёл ближе — пьедестал экспозиции задрожал в такт от его тяжёлой поступи. И, оказавшись рядом, он навис над Анной и выдохнул через огромные расширившиеся ноздри:
— Что?
Воздух от его дыхание обдал жаром и даже сдул чёлку со лба. Анна сглотнула и торопливо зашептала:
— Вот, смотрите! На второй туфле хорошо видно — опушек крепится в этом месте с помощью маленькой бусинки. Мне кажется, это жемчужинка. На этой туфле она есть, а на этой — вот, пожалуйста! — только кончик нитки!
— Оборвалась? — выдохнула Лиза.
— Найдём! — резко выдохнул Бел и повернулся к ожидающим минотаврам: — Ребят! Всем на поиски!
Минотавры без вопросов бухнули кулаками по груди и разбрелись по залу. Каждый подозвал к себе летающих свеч и пошли нарезать круги по помещению, внимательно рассматривая полы. Бел и сам не остался в стороне и стал оглядывать прилегающую к помосту часть. Да и Лиза быстро подключилась, споро побежав по залу.
А Анна, глянув на это действие, снова переключилась на туфлю. Оказывается, достаточно вот такой малюсенькой и постороннему взгляду невидимой детальки, чтобы целое волшебство убежало из платья! Но самое главное не в этом…
— Постойте! — она помахала туфлей, добиваясь общего внимания. — Нитка не оборвана! Она отрезана!
Лиза сообразила первой и снова, как обычно, кулачками зажала себе рот, смотря на подругу расширившимися глазами.
— Та-а-ак, — с ужасающим спокойствием протянул Бел. Его мохнатое ухо нервно дёрнулось, а из ноздрей снова дохнуло жаром. Минотавр выпрямился и окинул взглядом всех, кто был в помещении: — Никому не покидать зала до приезда ищеек! Ясно? Дело переходит под контроль Инквизиции…
— Инк… ик!.. нинк?.. цик? — на Анну внезапно напала икота. И ноги стало потряхивать, словно помост качается.
Лиза бросилась к ней, обняла, горячечно зашептала на ухо:
— Не бойся! Не бойся! Это я…! Я виновата во всём! Я не должна была тебя сюда тащить! Нельзя было, слышишь?.. Но теперь всё равно. Ты здесь… Но тебя отпустят, поверь мне, отпустят! Ведь кто им поставит обратно эту жемчужину, если её найдут?! Кроме тебя — некому. Ты же Мастер!
Анна стояла столбом, обводила зал, заполняющийся какими-то странными, нечеловеческими существами, а в голове, как в плохо смазанном механизме, дергающим, путающим, рвущем нить единой мысли, хаотически металось всякое лоскутная ерунда. Но сквозь неё просматривалось яркое, золотом вышитая буква — «М». И Анна с некоторым удивлением понимала, что — нет, это уже не из Булгакова. Это уже тут, в её жизни, трепетное и суровое, лежит на судьбе клеймом, и ничем не стереть…
Глава 7. "Инк… ик!.. нинк?.. цик?" или ещё поживём?
Мастер она или не Мастер, а сделалось так страшно, что Анна надолго ушла в себя. Села на ступеньку пьедестала, обхватила голени, натягивая ниже злополучную юбку и упала лбом в колени. Где-то на краю слышимости улавливала разговор Лизы и Бела — оба говорили шёпотом, слов оказывалось не разобрать, но накал бурных эмоций сирены и мрачный тон минотавра явственно читались. Анне было всё равно. Наверное, слишком много на неё навалилось за эту ночь. А время тянулось к рассвету и сознание обессиливало от перегрузки.
Сбоку осторожно притопал один из минотавров и встал рядом, словно обиженный или расстроенный, сопя. Анна подняла лицо.
Монстрик в парадных латах стоял прямо над ней и в огромных мускулистых лапищах осторожно, двумя пальчиками, держал белоснежную, посверкивающую крошечными разноцветными искорками, меховую горжетку.
Минотавр сделал ещё шаг, стремительно набросил ей на плечи шикарную свадебную накидку, явно снятую с какого-то из нарядов, и нервно дёргая ушами и отводя взгляд, быстро отошёл.
Анна не успела и удивиться, как тепло обхватило плечи, словно объятие родного человека. Такое спокойное и такое заботливое…
— Так! — подошла Лиза и торопливо присела рядом. — Мы договорились! — мрачно сообщила она, словно минотавровая угрюмость передалась ей, как респираторное заболевание.
— До чего? — кротко поинтересовалась Анна. После известия о том, что все они станут подопытными инквизиции, очень хотелось убежать обратно домой. Но истерить и требовать доставить её прямо сейчас, вот прямо в этот момент, обратно в кроватку и отмотать плёнку назад, чтобы можно было не принимать звонок, совесть мешала. Всё-таки тут оставалась Лиза, её солнышко-зайчик… И бросать подругу — это приблизительно, как обещать к балу новый наряд и запороть его ровно пред торжеством!
— Это люди Бела, из парадной сотни, были тут на охране весь этот месяц, — вздохнула Лиза. — И он хорошо понимает, что первые, кого начнут потрошить — его ребята. И меньше всего он бы хотел… В общем, Инквизицию пока не звали. Надеемся сами разобраться.
Анна выдохнула и тут же поинтересовалась:
— И как это сделать?
— Ну, — пожала плечами Лиза. — Бел, как видишь, уже некоторых специалистов успел пригласить…
Анна огляделась. В зале, действительно, стало больше «народа», если так можно сказать про добавившихся к стаду
