ней учитель уж точно силен. Рядом с креслом стоял столик, на нем лежала книга.
В руках у солы Ренуар исходила парком все та же голубая чашка. Только на этот раз в ней была не вода, а кофе. Крепкий, душистый, с кардамоном и мускатным орехом.
Губы сами потянулись к бокалу, ноздри вдохнули изумительный запах… Ника сделала крохотный глоток и расплылась в счастливой улыбке.
— Рэй, — промурлыкала она, лукаво сверкая глазами, — ты такой душка!
Куда только подевались слезы? Такая Ника была куда больше похожа на себя настоящую. И Рэймонд от души рассмеялся.
— Вот же нахалка! — сказал он с восхищением. — Ладно, пусть будет так. Можешь называть меня на «ты», но только не при отце. Боюсь, твой папа не поймет такой фамильярности.
Ника от счастья взвизгнула, попыталась вскочить и плеснула напитком на блузку.
— Ой! — Она моментально расстроилась. — Папа многое не понимает.
Сказано это было так, словно в испачканной блузе виноват никто иной, как сол Ренуар. Ника поставила кофе на столик и пальцем пощупала пятно.
— Ну вот, — сказала девчонка с грустью, — такую хорошую рубашку испортила.
Выглядела она при этом настолько расстроенной, что Рэй проникся.
— Горе ты мое, — сказал он, — это все ерунда. Смотри!
Он что-то прошептал и прищелкнул пальцами. Ника снова ойкнула. Пятно сначала посветлело, а потом исчезло вовсе.
— Как это? — Девчонка подняла на учителя восхищенные глаза.
Это было так приятно, что тот не сдержался:
— Легко! — Сказал он слегка рисуясь. — Простейшая магия.
Восхищение в глазах юной ведьмочки сменилось обожанием.
— Я тоже так хочу! Научишь?
Бровки домиком, ладошки просительно сложены на груди, глаза несчастные-несчастные.
Рэй только покачал головой.
— Как же вас женщин иногда сложно понять! Такая ерунда приводит вас в восторг…
— Ты что! — Ника даже забыла про слабость.
Она вскочила и принялась курсировать по комнате от окна к двери и обратно, рассуждая на ходу:
— Это такая полезная штука! Вот так в гостях капнула чем на себя, и от обиды хоть вой! А тут бац! И будто ничего не было. Или если на диван что-то нечаянно пролилось… Знаешь, как папа ругается?
Рэй с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.
— И часто ты диваны портишь? — Стараясь быть серьезным, поинтересовался он.
Ника беспечно отмахнулась.
— Бывает. И не только диваны. Папа так и называет меня — Ника тридцать три несчастья.
Она словно гордилась своим прозвищем, по крайней мере, расстроенной точно не выглядела.
— Тебе подходит, — подтвердил Рэй.
— Смейся-смейся, — девчонка на миг притормозила и оглядела комнату, — и радуйся, что у тебя здесь нет диванов.
— Могу тебе для этих целей предоставить тебе кресло…
Сол Моризо уже не пытался сдерживаться и откровенно улыбался, благо, ученица совсем не обижалась. Она плюхнулась в означенный предмет меблировки, практически залпом выпила злосчастный кофе и снова спросила:
— Так научишь?
— Научу. Но не сегодня.
— Почему?
И снова эти несчастные глаза.
— Потому! — Рэй отобрал у нее кружку и, от греха подальше, переставил на подоконник. — Сегодня мы узнаем, что о тебе думает индикатор. — Он указал пальцем на книгу. — А потом ты поедешь домой. Там как следует поешь, выспишься, а завтра уже начнешь заниматься.
— Я не хочу завтра! — расстроенно вскричала Ника.
Рэй ехидно приподнял бровь.
— Если мне не изменяет память, — произнес он, — кто-то всего лишь час назад клялся, что ни за что не станет заниматься и пытался с отсюда сбежать!
Ника лукаво прищурилась и как ни в чем не бывало выпалила:
— Не было такого!
И сол Моризо легко согласился:
— Ну хорошо, пусть не было. Но заниматься мы все равно будем завтра. А пока бери книгу и открывай.
Девушка больше не стала спорить. Ей и самой было интересно, что такого может о ней рассказать древний фолиант. Она взяла со столика книгу, та сама собой открылась посередине. И на этот раз ее страницы уже не были пустыми.
* * *
Магия начертала на книжном развороте двенадцать прямоугольников, расположенных в четыре столбца. По шесть штук на каждой странице.
Слева в верхнем ряду Ника без проблем узнала символы огня и воды. Она их видела сотню раз в учебниках в академии. Огонь, к вящему удивлению девушки, стоял первым. Под ним проявилась надпись: «Активация не завершена». Сола Ренуар вспомнила, как все полыхало в экзаменационном зале, довольно хмыкнула и перешла к символу воды. Текст под ним гласил: «Способность активирована полностью».
— А почему огонь первый? — задала она вопрос.
— Это твой основной навык, — ответил Рэй. — То к чему у тебя наибольшая предрасположенность.
Ника провела рукой по странице. Символ огня был горячим. От прикосновения ладони во все стороны разлетелись искры. Но девчонку они отчего-то не напугали, скорее наоборот обрадовали. И она провела по значку еще несколько раз туда-сюда, с любопытством наблюдая, как послушный огонь выплескивает наружу свои частички.
Сол Моризо ей не мешал.
Наигравшись, Ника коснулась воды. Знак был прохладным. Из-под пальцев вниз сразу же потекла тоненькая струйка. Девушка ойкнула и отдернула руку. Не хватало еще вымокнуть! И струйка исчезла, не добежав до края страницы. Под огнем было две алые клетки, под водой — две голубые.
Третьим слева направо был символ земли. Чуть ниже надпись: «Активация в начальной стадии». Ячейки под надписью оказались зелеными. Последним — символ воздуха с надписью: «Активация отсутствует». Цвет прямоугольников в этом столбце был серебристо серым.
Ника вздохнула и посмотрела на учителя:
— Первой должна быть вода, — сказала она уверенно, — с ней мне проще всего. Она меня всегда слушается. Мне за нее на экзамене поставили целый балл. А за огонь ничего!
Сол Моризо заглянул ученице через плечо, еще раз изучил картинки и повторил:
— И все-таки твоя основная стихия — огонь. Только он еще не до конца активирован. А почему у тебя первой проявилась вода, я не знаю. Иногда такое случается.
Случается, так случается. Ника не собиралась долго ломать голову над подобной аномалией. У нее была в запасе еще целая куча вопросов.
— Хорошо, — согласилась она, — а что означают остальные знаки?
Девушка указала на восемь оставшихся прямоугольников. Надписей там не было вовсе.
— У всех по-разному, — уклончиво ответил мужчина. —
