когда позвал Риску замуж. Да и сейчас от своих слов не отказывался. Из раздумий его вывел новый вопрос, однако Илай даже не сразу понял, что обращается Риса к нему.
– Почему ты решил стать наёмником?
– А чем ещё в деревне заниматься? Наёмником и денег можно заработать, и мир посмотреть, – парень улыбнулся, поймав взгляд девушки, а затем продолжил, – и жену найти.
Тема сменилась совсем не так, как хотела Орисия. Она опустила глаза вниз, делая вид, что не понимает многочисленные намёки парня. Надо сказать, очень приятные для неё намёки.
Они были уже у городских ворот, когда Мил стал прощаться:
– Здесь нам надо расстаться, отец Рисы не оценит подобное сопровождение.
Илай обернулся на девушку, молчаливо спрашивая подтверждения слов её друга. Она смущённо кивнула.
– Тогда до следующей нашей встречи.
– Вряд ли наши дороги ещё пересекутся, – с заметным удовольствием сказал Милош.
– А с тобой, надеюсь, больше и не увидимся, – Илай усмехнулся. – А вот с Риской мы явно связаны судьбой. Два раза случайно встретились в разных частях страны, и третий раз обязательно будет.
Простившись с Илаем и поплутав по городу, чтобы точно сбить возможную слежку, Милош с Рисой добрались до дома.
– Не нравится он мне, – Мил не успокаивался, – подозрительный тип.
– Не знаю, я так не считаю, – рассеянно проговорила княжна, задумчиво крутя колечко на пальце.
– Наёмник, да с дорогими амулетами, – Мил не мог простить Илаю, что из-за артефактов не может его вовремя обнаружить.
– Это как раз сходится, – пожала плечами девушка. – Хочешь выжить – нужны амулеты, а он хорошо зарабатывает и может их купить.
– По отношению к тебе ведёт себя вызывающе. Дерзко и нагло.
– Это как же?
– Пристаёт! Замуж зовёт! Уже дважды, кстати. Это тоже подозрительно, – Милош активно строил догадки. – Может, он тебя преследует, потому что знает, кто ты.
– А разве я не могу приглянуться просто как девушка?! Думаешь, меня замуж только как княжескую дочку можно звать?! – Орисия не на шутку рассердилась и громко хлопнула тяжёлой дверью прямо перед носом друга, злость придала ей сил.
– Можешь. Ты можешь, – тихо сказал Мил, больше для самого себя, чем для Орисии.
Глава 4
После глупой ссоры с Милошем прошло уже несколько дней. Перед отъездом на дальнюю заставу по княжескому особому заданию он приходил и пытался помириться, но Орисия была с мачехой, поэтому личного разговора не получилось. Просто невнятно попрощались, а затем молодой оборотень уехал.
– Хороший сын у Малка, настоящий мужчина. Повезёт его жене, – Рогнеда, вышивающая сказочные цветы на рушнике, бросила быстрый взгляд на задумчивую падчерицу. Риса почти свечу бездумно смотрела в окно: выпала из реальности и не замечала, что происходит вокруг.
– Да, Мил очень хороший, – Риска, витавшая где-то в облаках, просто повторила фразу мачехи,– повезёт его жене.
Только через пару лучин подняла глаза на Рогнеду и задала интересующий её вопрос:
– Ты сразу влюбилась в моего отца? Как вы вообще поняли, что любите друг друга?
Княгиня поправила косу цвета вороного крыла и, немного подумав, ответила:
– Нет, совсем не сразу. Меня не спрашивали, когда сватали. Собрали тогда смотр невест, нас семеро было: стояли бледные, тряслись от страха и переживаний, одна даже чувств лишилась. Часть из нас, конечно, мечтала выйти замуж за молодого князя, но не все.
– А ты?
– Не хотела, – Рогнеда, разгладив последний стежок на вышивке, вздохнула. – У меня уже жених имелся, сосватана была… Но зашёл Ингвар, посмотрел мне в глаза и поняла я, что пропала. Он лишь с виду, как медведь дикий, зато внутри – добрый. Глаза его выдают. А когда выбрал меня, я очень обрадовалась. Только рано. Он горевал по твоей маме ещё долго. Выбора просто у него не было, ведь эта свадьба была его обязанностью, а не желанием.
Орисия притихла, внимательно слушала княгиню, отложив шитьё подальше от себя.
– Первые зимы я больше с тобой водилась, а не с ним виделась. Это уже потом стали жить как муж и жена. Детей Светлая тоже не сразу даровала. Да и я уже не ждала, думала, только ты у меня будешь, – Рогнеда с большой нежностью посмотрела на Рису. – А теперь собираем тебе приданное. Не верится, как быстро зимы пролетели.
– Думаешь, когда мы увидимся с Радомиром, то полюбим друг друга?
– Обязательно, – закивала мачеха, но, посмотрев на притихшую Орисию, протянула к ней руку. – Милая, твоё сердце уже занято?
– Да, – на выдохе проговорила Риса. – Мне кажется, что да. Я постоянно думаю об одном человеке.
– Моя хорошая, это пройдёт. Первая влюблённость, ещё и в такого достойного парня. Но вам уже не суждено быть вместе. Ты скоро выйдешь замуж, а он женится.
– Конечно, я понимаю, – грустно проговорила Орисия, – но сердцу больно.
– Постарайся забыть. Хочешь, мы его отправим на службу подальше, чтобы сердечко не мучил?
– Как?
– На заставе оставим, например. Уж Малк найдёт, куда сына отправить. Ему для службы полезно, и чтобы не наказанием было.
– Малк? Мама, ты подумала про Милоша?!
– А ты про кого говорила?
Риска засмеялась, за ней – Рогнеда.
– Чуть бедного Мила не отправили границу сторожить! А он и ни при чём! – княгиня вытирала слёзы, выступившие от смеха. – Не скажешь имени?
– Нет, – отрицательно покачала головой Риса, – мы с ним, думаю, вряд ли больше увидимся.
Через половину луны, так и не дождавшись Мила с патрулирования, Риса в сопровождении из нескольких дружинников опять ненадолго отправилась в деревню Большая Велка. Следовало выполнить обещания, данные старосте Добрану. Встретили её ещё лучше, чем в первый раз, ведь приехала дочь князя уже не поговорить, а существенно помочь деревне. Хоть опасности никакой не было, да и охрана была хорошая, но всё равно без привычного Милоша рядом княжна Орисия ощущала какую-то неясную тревогу.
«Так надолго мы никогда не расставались, хотя мама права, скоро наши жизненные дороги окончательно разойдутся и пора привыкать быть друг без друга», – размышляла Риса, улыбаясь окружившим её людям.
Вечером незамужние девушки отправились к местной реке: погадать на суженого да узнать, у кого свадьба будет уже этой осенью. Когда весело хихикающая компания во главе с дочками старосты, Тальей и Ладой, позвали княжну пойти с ними, то Риса с большой радостью согласилась. Скучать в одиночестве в чужом доме ей меньше всего хотелось. Даже тот факт, что гадать она совершенно
