Ксантия провела их через полукруглый зал, украшенныйфризами, в гостиную. Каждая деталь в ней была великолепна, темно-красная, ссеребром, обивка вольтеровских кресел, расположившихся у мраморного камина, резнойорнамент, богато отделанный листьями и гроздьями винограда, медныеприспособления для дров и каминная решетка, столики из персикового дерева,бесценные китайские вазы на эбонитовых подставках, персидские ковры лежали натщательно отполированном полу из кедрового паркета.
Для Хизер было не в новинку бывать в роскошных интерьерах,но это было что-то превышающее просто роскошь, хотя и не пересекалась граньдопустимого, обстановка не становилась вульгарной.
Очень высокий, с соколиным профилем, слуга-араб, одетый вчерный кафтан и тюрбан, подал розовые хрустальные бокалы с шампанским. Ксантиявзяла один с серебряного подноса и поблагодарила слугу с восхитительнойулыбкой.
– Спасибо, Самир, – сказала она и, к изумлениюХизер, протянула свободную руку и слегка потрепала его за яйца.
Это произошло так быстро, что Хизер не была уверена, было лиэто вообще. Держа в руке бокал, Ксантия уселась на покрытую ситцем кушетку искрестила свои восхитительные ноги. При этом Хизер было дозволено заметить, какмелькнули волосики на самом верху внутренних сторон ее бедер. Только мгновенноевидение, не больше. Но этого было вполне достаточно, чтобы кровь забурлила в еетеле, к этому примешивалась фамильярность, с которой Ксантия обращалась сСамиром.
– Андре объяснил, какие развлечения мы предоставляем вТоставине? – спросила Ксантия, улыбаясь от того, что она заметила смущениеХизер и ее срытый интерес.
– Ну, нет, не совсем, – смогла ответить Хизер,которая сидела напротив Ксантии, казалось, излучавшей поток чувственности ипригласившей Андре присоединиться к ней на кушетке.
– Я думаю, я поплаваю, поезжу верхом или погуляю.
Ксантия озорно хохотнула и, лежа на невесомых подушках,вытянула свои загорелые ноги и положила их на колени Андре.
– Вы, если хотите, можете этим всем заняться, но у насесть кое-что получше. Андре говорил мне, вы много читаете?
– Да, это так. – Хизер чувствовала, как онавнутри вся натягивается и возбуждается при виде того, как Ксантия интимноиграла волосками на шее Андре. «Они что, любовники?» – подумала она. Огненноевидение их, совокупляющихся прямо здесь на кушетке перед ней и Джулией,промелькнуло перед ее мысленным взором. Ее промежность намокла, соскичувствительно терлись о вязаную хлопковую ткань ее безрукавки. Она взглянула наДжулию и увидела, что та тоже смотрела на них широко раскрытыми голубымиглазами с безвольно раскрытым ртом. Хизер пришла в ужас от мысли, что ейхотелось потрогать огромные груди Джулии.
– А когда вы читали, вам никогда не хотелось быть наместе героини? – продолжала Ксантия, потирая своей ногой ногуАндре. – Уверена, хотелось, Хизер. Наверняка вы мечтали быть на местеКэти, когда она трахалась с Хитклифом из «Грозового перевала». Или как насчетСкарлетт О’Хара и Ретта Батлера? Помню, когда я читала «Унесенные ветром», ябыла очень огорчена тем, что Маргарет Митчелл не описала подробно любовныесцены. Хизер, дорогая, я могу сделать так, чтобы твои мечты воплотились вреальность. Это часть услуг, оказываемых здесь. Каждый, кто попадает сюда,может осуществить свои самые заветные мечты.
– Понимаю. – Хизер запиналась. – Нокак вы это делаете? Для этого нужно иметь актерское дарование? Я играла влюбительских спектаклях, но немного.
Ксантия спустила ноги на пол и послала ей ободряющую улыбку.
– Не беспокойся ни о чем. Предоставь практическую частьмне. Этот дом наполнен волшебством. В нем дюжины комнат, кроме того, позадиимеются небольшие строения, мы зовем их студии, где можно построить любыедекорации, какие пожелаешь.
Она поднялась, гибкая, как пантера, двигаясь с чувственным,уверенным изяществом женщины, которая знает, что она очень желанна для обоихполов, и наслаждается этим. Джулия, полная вожделения и черной завистиодновременно, смотрела на Андре глазами, полными упрека. Он избежал этоговзгляда, просто улыбнулся и сказал:
– Уверен, что вы обе хотите посмотреть ваши комнаты.Самир проводит вас. Встретимся позже.
– Нет ли у вас ко мне каких-либо поручений, мистерБофорт? – выдавила из себя Джулия, будучи полностью захваченной ситуациейи не в силах расстаться с ним.
– Не будет никакой работы, во всяком случае, той,которую ты привыкла выполнять, – произнес он чарующимголосом. – Расслабься, Джулия и ни о чем не беспокойся.
Когда за Хизер и Джулией, сопровождаемыми Самиром, закрыласьдверь, Ксантия прижалась к Андре.
– Пойдем наверх, – промурлыкала она, – я хочубольше узнать про Хизер. А зачем ты привез эту скучную Джулию?
Он поцеловал ее, причем кончик ее языка слегка высунулсянавстречу его.
– А, преданная Джулия… Понимаешь, дорогая, она слишкомвлюблена в меня. Жертва, которую всегда использовали и бросали мужчины, еслитаковые вообще были. Человек, больной любовью, если хочешь, вступает вотношения, которые не принесут ничего, кроме боли. Мы должны помочь ейповзрослеть.
Рука об руку они поднялись наверх по лестнице с замысловатымчугунным литьем. На верхней площадке они задержались и посмотрели навеликолепный зал внизу.
– Это очень благородно с твоей стороны, дорогой, –сказала Ксантия, искоса взглянув на него своими кошачьими глазами, – ноона не в состоянии заплатить, не так ли?
– Меркантильная сучка, – засмеялся он в ответ,слегка укусив ее за ухо. – Я сам заплачу. Игра стоит свеч, если онаотстанет от меня.
– А Хизер? – Она прильнула к нему, и они такпродолжали идти, пока не уперлись в огромную дверь, ведущую в ее личные покои.
– Она очень богата. Чарльз оставил ей недурноесостояние. Я ей желаю только добра. Это будет одним из самых ярких воспоминанийна всю жизнь.
В своем будуаре она села на стул, стоящий у богатоукрашенного туалетного столика, скинула накидку и сняла верх своего бикини. Еегруди предстали во всей своей красе. Поддерживая их руками, она потерла соски,чтобы они поднялись. С полузакрытыми глазами она смотрела на свое отражение взеркале.
– Она не девственница, не так ли? – спросила она,обращаясь к Андре.
Он стоял позади нее, и она, откинув голову, прислонилась кнему, касаясь его живота и чувствуя возбуждение его члена.
– Технически нет, но она говорила мне, что у нееникогда не было оргазма.
– Никогда? – Ксантия не могла в это поверить.
Он покачал своей темной головой, наклоняясь, чтобы лизнутьее голое плечико.
– Никогда. Так она утверждает. Она даже не знает, чтопри этом чувствуешь.
– Даже не знает. – Она взяла его за руку иположила ее на маленький треугольный кусочек ткани, едва прикрывавший ееполовые органы.
