Книга Амнезия - Камбрия Хеберт

— Я не буду держаться в стороне от нее.

— Да. Вы совершенно ясно дали это понять.

— Я не причиню ей боль.

Он вздохнул, признавая поражение.

— Я знаю это, Эдди. Ты и твоя семья — хорошие люди. Дело не в тебе.

— Во мне. — Я тихо выругался. — Я тоже часть этого.

Доктор ущипнул себя за переносицу.

— У нее тяжелый случай амнезии. Тот вид, возникающий в результате травмы.

— Ее память вернется? — Я должен был знать.

— Я не могу прогнозировать это.

Я подошел ближе, понижая голос.

— Вы думаете, это она?

— Ты знаешь, что нет, — ответил он печально.

— Но это возможно? — давил я. Я, вероятно, был последним человеком в этом городе, на этой планете, который отказывался терять надежду.

Он не хотел говорить этого, но не мог лгать. Не мне. Не самому себе. Черт, весь город судачил об этом и строил догадки.

— Есть несколько сходств, и возраст кажется подходящим.

— И тот факт, что никто не пришел за ней.

Я заберу ее. Заберу ее прямо сейчас.

— Не возлагай надежд, сынок. — Доктор Бэк положил руку мне на плечо. — Даже если и существует какой-то ничтожный шанс, что это она, она уже не тот человек. И никогда не будет.

Я не мог это слушать. Не хотел.

Я развернулся, чтобы войти в ее палату, но доктор Бэк меня остановил.

— Ты не можешь сказать ей, не сейчас. Она хрупкая. Ее разум все еще примиряется с новой реальностью. Слишком многое может навредить ей.

Разочарование нахлынуло на меня. Я хотел пойти и излить ей душу. Рассказать ей обо всем и надеяться, что узнавание заблестит в ее глазах.

Я не мог.

Подобные действия, слова, бурлящие внутри меня, могут осквернить ее. Ей нужен был друг. Кто-то, кто будет рядом с ней. Без всякого давления на кого-то, кем она являлась сейчас, без упоминания ее прошлой жизни.

Я не знал, как сделать это, но и не мог оставаться в стороне.

Моя голова качнулась вперед.

— Я могу сделать это. Я ничего не скажу.

— Успокой ее. Будь ее другом. Не торопись. При любых признаках возвращения памяти немедленно звони мне.

Я кивнул.

Доктор Бэк двинулся, чтобы уйти. Я схватил его за запястье.

— Насколько, эм… насколько плохо все было для нее?

Его глаза потемнели, а рот сжался в напряженную линию.

— Ты имеешь виду то, что вызвало полную диссоциацию?

Я снова согласно кивнул.

— Жестоко, очень жестоко… — Он остановился и покачал головой.

— Что? — надавил я.

— Настолько жестоко, что, возможно, будет лучше, если память никогда к ней не вернется.

Глава 6

Амнезия

Меньше всего я ожидала, что попаду в объятия темноволосого, голубоглазого мужчины с ямочками на щеках.

Не то чтобы я действительно чего-то ждала. Имею в виду, это все, что у меня было. Ничего.

Я думала, что мужчина, который нашел меня, вероятно, был рыбаком или кем-то постарше… менее привлекательным.

Полагаю, было еще кое-что, что я могла бы добавить к моему постоянно растущему списку черт характера. Мне нравились мужчины. Точнее, я находила одного из них особенно привлекательным.

Эдди был привлекательным, и я не могла отрицать этого. Красив настолько, что заполнил ту мрачную тишину в моем сознании. Его лицо являлось именно тем, о чем я могла подумать, когда ничего другого не оставалось. Синева его глаз ошеломляла, напоминая небо солнечным летним днем. Цвет глаз подчеркивали черные, длинные ресницы и волосы, такие темные, что навевали мне мысли о полуночи. Они были густыми и кучерявыми, слегка непослушными, ниспадая на лоб и уши. Мне также в нем понравился подбородок, его сила и четкость линий. Готова поспорить, что, если бы Эдди рассердился и напряг его, это заставило бы все в моем животе перевернуться.

И он был высоким. Очень высоким. Мне приходилось запрокидывать голову, чтобы изучить его. Когда я чуть не упала, а он внезапно оказался рядом, я почувствовала тепло его кожи, каким живым он ощущался, даже беспорядочное биение его сердца.

Устраиваясь на своей кровати, я удивлялась своим мыслям. Меня поразило, как энергично все крутится в моем сознании; как, обратив внимание на простые детали о ком-то, оживали те части меня, которые, как я думала, исчезли. Это давало мне надежду. Надежду на то, что, может быть, я не настолько потеряна, как все предполагали.

Конечно, если я подозревала, что изгиб мужской челюсти заставит в животе все дрожать, если понимала, что летнее небо голубое, а полночное небо — черное, тогда во мне зарыто гораздо больше.

Верно?

Я понятия не имела. То, о чем я думала, могло считаться общеизвестным, от чего мой мозг не посчитал необходимым избавиться. Я была подавлена, и это смущало меня. Я прошла несколько футов вниз по коридору, черт возьми. Увидела одного человека. Одного. И все же я здесь, дрожала в своей постели, будто увидела приведение, пытаясь понять смысл жизни.

Дверь медленно открылась. Эдди просунул свою темную кудрявую голову внутрь, немного растопив мое беспокойство. Достаточно, чтобы я смогла дышать.

— Я по-прежнему нужен здесь? — спросил он.

Я кивнула.

Мне понравилось, что он, зайдя внутрь, не позволил тяжелой двери захлопнуться. Вместо этого Эдди проскользнул в палату, обернулся и тихо прикрыл дверь за собой. Мой взгляд не отпускал его, даже когда он повернулся. Эдди был худым и длинным. Широкоплечим, пропорционально его росту. Мужчина был одет в пару выцветших джинсов, которые протерлись на краях, будто он носил их не первый год и редко надевал обувь, отчего они постоянно волочились по земле.

Его рубашка была темно-синей, а на спине было написано белыми буквами «Генерал Лох». Я понятия не имела, что это такое. Также на ней было изображено что-то похожее на Лох-несское чудовище. На ногах — простые белые с синими полосками по бокам кроссовки.

Он проигнорировал раскладную табуретку, которой пользовались все доктора, и вместо этого потянулся к стулу у стены и подтащил его к кровати. Выглядело это так, будто он планировал остаться здесь на какое-то время. Стул прочнее, чем табуретка. С тяжелым вздохом он присел, облокотился и закинул ноги на край моей кровати.

— Твоя обувь грязная, — сообщила я, взглянув на подошву.

Он издал легкий смешок и усмехнулся. У него оказалась своенравная усмешка, которая говорила о том, что ему почти все сходило с рук. Эдди спустил ноги с одеяла и устроил представление, скидывая со своих ног кроссовки. Которые, упав на плитку, издали резкий звук.