были знать. Как и об остаточной магии, которой обладали обитатели Грайгцура.
Ещё тысячи лет назад драконы нашли способ сохранять крупицы магии, что покидала их мир. Однако они укрыли это от людей, чтобы те не использовали опасные знания во вред себе и себе подобным. Может быть, именно поэтому его отец — бывший король драконов — принял решение помочь человеческим королям в войне с кочевниками? Этого Адайн достоверно не знал.
Он знал лишь одно: вторая бусина, висящая на его шее, бирюзовая с белыми прожилками, уже никогда не нагреется и не зазвучит глубоким бархатным голосом, ласкающим слух, ибо принадлежит… принадлежала его любимой, его жене, женщине, созданной для него самой природой — Нэрис Мэйб из славного рода Дарсгуард, которая погибла, защищая приграничный мадхавский Кериб.
10
Лика
Сидя в ванной, наполненной ароматными эссенциями и глядя в потолок, расписанный пионами и гортензиями, Лика пребывала в тягостных раздумьях.
С утра она, уже по привычке, сбегала на рынок к гадалке. И по привычке же чувствовала ступор от каждого чоркиного слова. Но если раньше её мнение о советах кочевницы быстро менялось — размышляя, Лика начинала видеть в них смысл, и чётко понимала, что нужно делать, то сегодня всё было ровно наоборот.
Чорка сказала несколько вещей: смотреть на него почаще, но не так, как Лика, будто съесть его хочет, а с лёгким интересом, граничащим с равнодушием. Откуда чорка знала, как именно Лика смотрит на Адайна — отдельный вопрос, который лишь добавлял тревожных размышлений принцессе Ардара.
По-настоящему её расстроило другое. Лика пожаловалась, что драконий король не танцует на балах. На это чорка усмехнулась:
— Ожидаемо. Немногие мужчины любят танцевать, зато каждый стремится быть героем. Станьте для него принцессой в беде.
— То есть?
— Попадите в опасную ситуацию, но сделайте так, чтобы у него появилась возможность спасти вас.
Лика тогда крепко задумалась, и через несколько минут гнетущего молчания спросила:
— Я понимаю, о чём речь, но видит Творец, не могу сходу придумать «беду», из которой он сможет меня выручить. Что если я пропущу этот шаг?
— Ничего.
— То есть… — обрадовалась Лика и уже приготовилась выслушать какой-нибудь новый совет, более реалистичный и более результативный.
— Ничего не получится, — равнодушно пояснила чорка.
— Хос!.. А раньше вы не могли сказать, к чему это приведёт? Вы же понимали, что всё напрасно!.. Ах, зачем только я послушалась вас? Зачем совершила все эти глупости? — щёки Лики заполыхали от стыда, и она спрятала лицо в ладошки.
— Хм, я знаю многое, но не всё, ваше высочество. Следовало применить самые мелкие и безобидные крючки, прежде чем подобраться к более действенному средству.
— А вы уверены, что это единственное действенное средство?
— О да, ваше высочество. Этот крюк вонзится в его сердце сразу и наверняка. А дальше вам всего-то останется: пробыть рядом с ним дней двадцать, чтобы он привык к вам, к вашему присутствию в его жизни. Только не…
— Дней двадцать рядом?! — перебила Лика. — Как вы себе это представляете?!!
— Ну-у… не совсем рядом-рядом. Не привяжете же вы его к себе. Всего-то и надо — дней 25 мелькать у него перед глазами.
— Почему так много? — взмолилась Лика.
— Он должен начать тосковать.
— В смысле?
Чорка принялась объяснять о привычке, как именно она вырабатывается, за какое время, и к каким последствиям должна привести.
— Сколько он уже гостит в Ардаре? Неделю? — закончила кочевница тоном человека, подсчитывающего прибыли.
— Меньше. Четвёртый день, — мрачно отозвалась Лика.
С тех пор она так ни разу и не улыбнулась — всё думала и думала, что это должна быть за «беда»?
«Явно постановочная. И как её устроить? Адайн ведь — не дурак… Как бы ни сделать хуже…»
Вода в ванной уже остыла, и служанки, помогающие обычно справляться с мокрыми волосами и притираниями, в очередной раз постучались в дверь.
— Не сейчас! — Лика как раз обдумывала сценарий с лесной прогулкой и нанятыми «разбойниками». — А если что-то пойдёт не так, актёры переиграют, пережмут… вдруг Адайн занервничает, сделает оборот и спалит их к хосовой бабушке? Говорят, в гневе драконы страшны.
Стук в дверь повторился.
— Нет-нет! Всё не то! — ударила принцесса по воде кулачками.
— Ваше высочество, — послышался из-за двери приглушённый голос горничной. — Простите, но ваша матушка настаивает на завершении водных процедур, иначе морщинки на пальцах не успеют разгладиться. А скоро уже начало спектакля.
— Ладно, входите, — раздражённо ответила Лика.
Всё равно она ничего путного не придумала.
Через час, сидя во втором ряду зрительного зала, Лика делала вид, что наслаждается постановкой Королевского театра. На самом деле она продолжала решать в уме две нерешаемые задачи: как задержать короля драконов на 16 дней? И как попасть в беду, не попадая в беду?
При этом актёрская беготня по сцене и длинные рулады, после которых полагалось хлопать в ладоши, никак не помогали раздумьям. Да ещё Гвен вздумалось пошептаться.
— Почему нас усадили здесь? Ничего не видно, — подруга выразительно глянула на высокие причёски трёх светских дам, которым достались места, закреплённые за принцессами.
Лика не ответила. Не могла же она, сидя в полуметре от Адайна, рассказать Гвен, как упрашивала церемониймейстера, чтобы он устроил принцесс именно во 2-й ряд? Причём так, чтобы Лика оказалась ровно за спиной короля драконов.
— Потом, — еле слышно ответила она, скользя влюблённым взглядом по абрису головы, увенчанной тонким золотым венцом… и по белому камзолу, ладно сидящему на широких плечах…
— Понятно, — буркнула Гвен.
Что ей было понятно, Лику сейчас мало интересовало. Актриса на сцене воздевала руки к картонным облакам и пела душещипательную арию, а Лика пребывала в настолько расстроенных чувствах, что была готова ей подвывать.
Закрыв рот на всякий случай, она облокотилась на левый край кресла, так, чтобы увидеть хотя бы намёк на профиль своего любимого мужчины, и думала, думала…
Это уже напоминало уроки арифметики, когда ей не давались особенно сложные задачи. Во всяком случае, ощущения были те же.
Учителя, кстати, в такой ситуации вели себя по-разному. Некоторые заставляли её сидеть над тетрадкой до тех пор, пока принцесса не найдёт решение. Но были и такие, которые отпускали её прямо с урока в сад погулять, правда, с обещанием — подумать на досуге над нерешённой задачей. На удивление, к следующему уроку Лика уже понимала, как её решать.
— Точно! — чуть ли не подпрыгнула она в кресле.
Гвен шикнула, Брянка округлила глаза и схватила Лику за руку, спины родителей вздрогнули, отец Гвен еле слышно вздохнул, и только Адайн не шелохнулся.
Лика сначала
