самым первым. Смотря поверх очков на рисунки и надписи, он корявым почерком стал молча записывать всё мелом на доске. Так продолжалось двадцать минут. Я специально засёк время. Многие студенты быстро теряли интерес к лекции, начиная разговаривать друг с другом. Кто-то даже умудрялся записками перебрасываться через головы других. Роджер не мог не слышать этой возни, но продолжал писать мелом на доске длинные формулы и обозначения той или иной переменной. Изредка он замирал, недовольно качал головой, стирал мокрой тряпкой несколько последних строк и заново их переписывал, практически ничего не меняя. Когда информация на листке заканчивалась, он бегло пробегал по строчкам глазами и шёл убирать его в портфель. Ещё через десять минут свободное место на доске закончилось. Роджер отошёл на несколько шагов от доски и частым покачиванием головы оценил своё творчество. Потом он повернулся лицом к аудитории и молча уставился куда-то в середину аудитории.
– Я, кстати, больше никого не увидела из нашей группы, – шёпотом произнесла Фанни.
– Да тебе и некогда было рассматривать всех студентов, я же сразу тебе помахал, – озвучил я неоспоримый факт.
– Тоже верно, – Фанни шмыгнула носом. – Роджер Занни на самом деле не наш постоянный лектор и семинарист. Он вроде как заменяет заболевшего Вуди Грэя. На самом деле Роджер никакого отношения к математическому анализу не имеет. Он с кафедры физики…
Внезапно Роджер резко наклонил голову и сфокусировал свой взгляд на нас троих. В аудитории тут же наступила полнейшая тишина. Казалось, что последнее слово, произнесённое Фанни, мячиком отражается от стен и потолка, звеня эхом в аудитории.
– Вы не правы! – грозно прокричал Роджер. – Я не заменяю. Я и есть ваш преподаватель. На два семестра. Да и вообще математический анализ и физика имеют много пересечений, куда больше, чем вам может показаться.
Я с трудом сдержал смешок. Похоже, сказанное Фанни было действительно правдой, иначе как объяснить такую реакцию преподавателя? Я как будто попал в школу, где учителей меняли как перчатки не на своих предметах. Не думал, что где-то столкнусь с таким снова.
– Вам, девушка, не стоит повторять слухи, которые распространяют не очень умные студенты. Всю информацию вы можете узнать у своих кураторов или в деканате. Вы поняли? – грубо спросил Роджер, сжимая ладони в кулаки.
– Да, конечно, простите, – тут же извинилась Фанни.
– Хорошо, – прокашлявшись, ответил Роджер. – Теперь давайте вернёмся к содержанию нашей первой лекции. А то мы и так потратили слишком много времени на опровержение глупостей, – и он метнул ещё один недовольный взгляд на Фанни. – Меня зовут Роджер Занни. И я ваш преподаватель по курсу математического анализа. Если кому-то интересно, то когда-то я в самом деле состоял в числе преподавателей физики. Но заменял я именно там, а не здесь, потому что после окончания института по чистой случайности и ошибке в распределении попал туда. Какое-то время пришлось потратить на то, чтобы дождаться свободного места на кафедре математического анализа. И вот теперь я уже десять лет там, где мне и положено быть, – он замолчал, набирая в грудь побольше воздуха, и поправил очки. – Математический анализ встречается во всех технических вузах. Раньше он назывался курсом анализа бесконечно малых. И в целом этот предмет разовьет в вас представление о бесконечности. От того, как вы изучите математический анализ, будет зависеть то, какими вы специалистами и инженерами станете. Главные имена, которые вам следует запомнить, – это Ньютон и Лейбниц. Хотя помимо них мы столкнёмся ещё с Эйлером, Лагранжем, Коши и многими другими.
Я внимательно глянул на то, что записано в левой части доски. Там перечислялись названные Роджером Занни фамилии и приведены различные уравнения и примеры с решениями. Плюс несколько графиков. Зачем всё это было писать, если можно делать в параллели, как Лайза Тэйлор?
– Многие дисциплины в дальнейшем будут использовать основы математического анализа. Главная такая дисциплина – теория вероятностей. Уважаемая студентка, не спросил вашего имени, что вам известно о тервере? – он ткнул указательным пальцем в Фанни. У девушки от неожиданности аж карандаш в руке сломался, которым она старательно перечерчивала графики с доски.
– Фанни Адамс, – представилась она. – Особо ничего не известно, ведь я первый день в институте. Разве что могу рассказать о коте Шредингера. Наверное, там точно должны применяться знания из курса тервера.
Кто-то из студентов хохотнул, но тут же замолчал, стараясь не навлекать на себя гнев Роджера Занни. Преподаватель недовольно покатал желваки на лице, буравя взглядом Фанни. Девушка же с серьёзной миной ждала его ответа и даже не моргала.
– Хорошо, угадали. Пойдём дальше. Начнём мы сегодня с множеств. Не думайте, что сразу всё поймете. Возможно, и вообще ничего не поймёте, ведь множества можно изучать долго и упорно. Но всё же. Возьмём икс маленькое. Это множество, – он повернулся к доске и нашёл нужную запись, ткнув в неё кусочком мела. – И икс большое. Допустим, тоже множество или вообще не множество. Неважно. Имеем операцию: икс маленькое принадлежит икс большому. Булевая операция…
– Вы знак перепутали, – задорно выпалил кто-то из студентов по правую руку от нас.
Роджер медленно повернулся и глазами за секунду нашёл того, кто прервал его объяснение. Преподаватель медленно положил мел на лекторский стол и сложил руки крестом на груди. Студента движения Роджера не заботили, он улыбался и даже приветственно помахивал рукой.
– Я смотрю, вы на первом курсе всё хорошо усвоили, Алан Дини. У вас хватает времени приходить на пару ко мне и умничать? Может, расскажете всем, как вы получили оценку в свою зачётку и какую? Думаю, всем будет интересно узнать побольше про такого смелого студента, любящего пошутить, – улыбка с лица Алана тут же ушла. – Думаю, вы просто ошиблись аудиторией. И теперь пойдете на пару в свою группу. Верно? В противном случае я могу поговорить с вашим деканом и узнать, в чём причина такого внимания к математическому анализу первого курса.
– Он вообще не разбирается в этом предмете, зато злопамятный – ужас, – это Алан сказал Фанни, прикладывая ладонь ко рту, чтобы его не услышал Роджер. После этого второкурсник поднялся и бегом выбежал из аудитории.
Роджер Занни нахмурился, изучая написанное на доске, и незаметно, пока все взгляды были прикованы к Алану Дини, перерисовал значок в примере. Я заметил это только мельком. Да уж… Хороший преподаватель нам попался. Тишину в аудитории разорвал пронзительный телефонный звонок. Роджер судорожно полез в карман и достал свой телефон. Несколько секунд он тёр экран, стараясь разблокировать его. Когда же Роджер достиг желаемого, то брови его недовольно взлетели
