разглядывал Мишка немцев. Некоторые из них уже разбежались по дворам. Через какое-то время все оставшиеся в деревне были согнаны к комендатуре. Притащили даже лежачих. – Где Никонов? Почему не начинает?»
А между тем фашисты о чем-то расспрашивали деревенских, слов, правда, не было слышно. Но и так догадаться несложно. Вот один из деревенских, а им оказался не кто иной, как Никифор, фашистский прихвостень, кивает и показывает рукой на лес, где скрылись сельчане.
«Вот крыса! Предатель! Поди, знает, где находится сторожка лесничего… Выслуживается перед немцами!»
Мишка подполз к сержанту.
– Вон того мужика видите? – показал он рукой в сторону Никифора. – Он давно живет в Соколовке… Приведет фашистов к сторожке… Как пить дать приведет! Что делать-то будем?
– Ждать!
– Чего? Никифора надо убить! Он всех предаст!
И в этот момент автоматчики открыли огонь по оставшимся жителям деревни. Только Никифора не тронули, а он стоял, глядя на расстрел односельчан, и смеялся.
– Вот твари! – вырвалось у Мишки. – Дяденька Никонов, почему не стреляете?
– Ждем! Я послал Сергея вон к тому дому. Он начнет, а за ним уже и мы… Потерпи!
И тут ударил пулемет: зло, напористо, убийственно… Сергея поддержали остальные красноармейцы. Фашисты отозвались ливнем огня из пулеметов, стоявших на бронетранспортерах, треском «шмайсеров».
Силы явно были неравными, и отряду Никонова пришлось отступить. Мишка даже ни разу не выстрелил из автомата – далековато было. Мальчишка рванул к развесистой ели на опушке леса, где была намечена встреча. Когда он подбежал, двое красноармейцев уже залегли за поваленным деревом и приготовились к встрече фашистов. Прибежали, тяжело дыша, еще трое, за ними еще двое… Вот и Никонов…
Оглядев солдат, он приказал:
– Далеко не разбредаться. Быть готовыми разом подняться и продолжить путь! А сейчас лежать и отслеживать немцев. Своих смотрите не перестреляйте! – Заметив Мишку, спросил: – Ты как?
– Нормально… Жаль вот только соколовцев, полегли ни за что…
– Что делать… Война!
Прибежали еще двое. За ними появился Сергей. Положив пулемет на траву, огорченно произнес:
– Лёха Сластин ранен… в ноги и в живот. Не жилец… Остался нас прикрывать. С ним Мишка Распутин. Тоже ранен…
– А дядя Саша? Ну, этот, рядовой Родин? – спросил один из прибежавших.
– Убит! И Миронов тоже погиб! – ответил Никонов. – Так что больше ждать некого, надо уходить…
– Нельзя! – категорично заявил Мишка. – Пока Никифор жив…
Но Сергей его перебил:
– Не беспокойся! Я его первым положил!
– А где же наши? – Ну эти… полицейские бывшие?
– Я их раньше отправил прикрывать отход ваших Соколовских… На всякий случай! – пояснил сержант. – Ну всё! Хватит лясы точить! Михаил, командуй! – распорядился Никонов.
– Не отставать! – строго сказал Мишка. – В ночном лесу ходить непросто. Пойдем вдоль реки, а потом заболоченным лугом… Так что поначалу след оставим хороший, чтобы фашисты утром по нему пошли, а потом уже попетляем и уйдем по ручью.
Красноармейцы еще долго оглядывались назад, где звучали пулеметные очереди, где ценой своей жизни сдерживали врага их товарищи… А вскоре они заметили всполохи пламени. Это фашисты подожгли деревню.
3
Привал сделали, когда восток заалел. Бойцы явно устали, хотя вида старались не показывать. Мишка тоже изрядно притомился – не думал, что идти по мокрому лугу, а позже хлюпать по Горелому болоту так утомительно. А потом себя остановил: «Тю! Я же предыдущей ночью не спал, а утром бегом пробежал вон сколько! Да и так весь день на ногах! – Как там наши: мама, Катюня?» И от воспоминаний о близких на душе у мальчишки потеплело. Он даже ненадолго смежил веки и не заметил, как уснул. Проснулся же оттого, что его кто-то тряс за плечо.
– Михаил, проснись! Немцы!
– Как – немцы? – даже не открыв еще глаза, вскричал мальчишка. – Мы же всю ночь следы запутывали!
– Дозор вернулся. По нашим следам идут два десятка фашистов. Видимо, егеря! – пояснил Никонов, и, присев рядом с еще не проснувшимся до конца пареньком, он спросил: – Есть место, где спрятаться?
– Егеря – это кто такие?
– Спецподразделение… Солдаты, способные находить противника по следам, хорошо знающие лес… В общем, серьезные ребята! – выдохнул Никонов. – Как уходить будем? Их в два раза больше… – Помолчав, добавил: – Да так бы ничего, вот только патронов маловато осталось. На хороший бой не хватит. Так есть место для того, чтобы укрыться? – повторил свой вопрос сержант.
– Место есть. Но до него еще километра два, а потом болотом…
– Добре! Парни, хорош отдыхать! Поспешим. Сергей – замыкающий. Увидишь фашистов, стреляй! Кончатся патроны – пулемет брось. Нечего с собой железо тащить! – приказал Никонов. – Михаил, веди!
И уже в который раз красноармейцы с надеждой смотрели на мальчишку, от которого зависела их жизнь.
Мишка бежал, придерживая болтающийся за спиной автомат и думая, как быстрее провести солдат на болото, а там на островок, ему одному известный. На него он наткнулся случайно, когда плутанул в прошлое лето, собирая подосиновики. Он тогда подумал, что неплохо было бы сюда забраться с Лёшкой и Колькой за черникой: ягодник густой, высокий и цвел изрядно… Но не удалось: то Кольке недосуг, то ему лень – далековато от Соколовки. А Лёшки теперь…
Лишь добежав до болота, Мишка услышал пулеметные очереди и ответные автоматные. Правда, бой был очень коротким: то ли патроны у Сергея закончились, то ли он ранен, а хуже того – убит.
– Идти строго за мной! – предупредил Мишка и уверенно повел красноармейцев в болото.
Верхний слой плотного мха пружинил, но держал. Лишь вода проступала, указывая цепочку следов.
Вот и остров.
– Рассредоточиться! – подал команду Никонов и, когда бойцы залегли, приказал: – Пусть втянутся! Стрелять только по команде. Валить первого и последнего, а затем уж и всех остальных!
Мишка примостился за бугорком, уперся рожком автомата в землю, навел ствол.
Фашисты не заставили себя долго ждать. Вот они подошли к болоту, посовещались и осторожно друг за другом двинулись по следам недавно прошедших красноармейцев. Подошли близко. Мишка уже различал сосредоточенные лица впередиидущих, как прозвучала команда: «Огонь!» Мальчишка нажал на курок, автомат дернулся, но он плотнее прижал его к земле. Справа и слева от него тарахтели автоматы, бухали винтовочные выстрелы… Немцы открыли ответный огонь, но место было открытым, и потому они были обречены. Фашисты падали один за другим, замерев на месте, те же, кто, стремясь укрыться, ринулись в стороны, проваливались и тонули.
Мишка, выпустив весь рожок, остановился и только после этого осмотрелся. Фашисты лежали бугорками.
– Вот это мы им дали! – сияя глазами, выпалил он.
К нему подошел Никонов. Положив руку на плечо подростку, тихо сказал:
– Слава Карташов убит. И еще Серёга…
Радостное настроение тут же покинуло мальчишку. Он понимал, что идет война и гибнут солдаты, но чтобы вот так, на глазах… С этим примириться он не мог и не хотел.
Возвращались также по его следам, забрав оружие и боеприпасы у немцев. На
