задней двери, ждали ушедшего в управу. Тот вскоре вышел, и не один. С ним шмурыгал валенками дородный дядечка в овчинном тулупе и с папкой в руках. Мишка только удивился, глядя на то, как ловко и без суеты оба были помещены в будку, и вместе с ними там оказались и разведчики.
Через несколько минут Никонов выскочил из будки и, поманив Мишку, сказал:
– Есть и радиостанция, и приемник… Теперь дело за тобой. Садись в кабину. Командуй!
Паренек уселся рядом с водителем. С трудом закрыв дверь кабины, рядом умостился сержант.
– Едем прямо. На перекрестке сворачивай налево и до конца прямо!
– Впереди патруль! – вдруг снизил скорость водитель. – Что будем делать?
– Езжай как ехал, – передернув затвор автомата, приготовился Никонов.
Впереди, рядом с проезжей частью, стояли два мотоцикла с колясками. Старший патруля вначале поднял руку, но, разглядев приближающийся автомобиль, показал, что можно проезжать.
– Так-то лучше, – с облегчением выдохнул Никонов.
– А чего они не остановили? – спросил водитель.
– Так машина уже примелькалась на улицах, потому и не остановили, – пояснил сержант. – Но не расслабляйся, повнимательнее…
– Теперь еще раз налево и потом вон там направо…
– Ты хотя бы знаешь, куда едем? – спросил Никонов Мишку.
– Знаю! И вы знаете! В сторону станции… Возвращаться будем той же дорогой, что уходили на бронетранспортере…
– А вдруг немцы там засаду устроили?
– Они же не дураки. Даже если и определили, как мы в прошлый раз возвращались, не будут торчать среди одноэтажных домиков у всех на виду, – резонно рассудил Мишка. – Сворачивай! – скомандовал он водителю. – А теперь потихоньку вон по той колее.
– Так ничего же не видно…
– А ты повнимательней! – строго добавил Никонов.
Машина медленно вползла в лес. Здесь колея проступала явственней, и водитель прибавил скорость. Вскоре выскочили на лесную дорогу, а там и на трассу.
– Хорошо, что снегу пока мало выпало. Было бы больше, вряд ли бы проехали, – заметил водитель. – Надо бы посмотреть, сколько топлива в баке, а то я не проверил.
– Свернем с трассы – посмотришь, – решил Никонов.
Топлива оказалось полбака.
– Еще есть немного в грузовиках, которыми зерно доставляли в Стекольный. Для бензоагрегата надолго хватит… Михаил, а ты что все время молчишь? Не заболел ли? – встревожился Никонов.
– Да нет, все нормально! Я вот о чем думаю: а вдруг сегодня мы включим приемник, а там немцы Москву взяли?
– С чего такие мысли?
– Да вчера, пока ходил к станции, у вокзала два фашиста говорили: «Наши-то под Москвой. Скоро конец войне. Домой поедем». Я, конечно, не поверил. А вдруг правда?
– В тысяча восемьсот двенадцатом французу Москву сдали, да потом гнали аж до Парижа! Так что не тревожься, Россия большая! Ты лучше вот о чем подумай: как мы с рацией заживем! Совершенно другая жизнь у нас будет! Связь – это такое большое дело! Мы со всей страной! Э-э, брат, да что говорить, мы сразу станем частью нашей Красной армии! Ее полноправными бойцами!
Мишка как-то сразу поверил Никонову, отчего на душе стало легко и радостно.
«Мы со всей страной! И я тоже! Я – ее малая частичка! И Колька! И Родька! И сержант Никонов! И тетя Фрося… Да разве можно нас победить? Никогда!»
И Мишка вспомнил слова деда Пантелея, когда пригнал корову на заимку, а немцы еще только пришли на нашу землю. Старый лесничий тогда сказал: «Можно разрушить город, два… Но народ победить невозможно! Ибо земля Русская сильна своим народом. Она сильна нами… и тобой тоже!»
