Мужчина грубо оттолкнул кланяющегося главу и его приспешников. Спешными шагами залез на эшафот. Его глаза были расширившимися от страха. Он боялся, что это тот самый Джеймс - друг, с которым они сражались плечом к плечу, тот, кто не раз его спасал, выручал….Не может же быть, чтобы он умер так нелепо….
Он же был непобедимым…
Пусть темнота скрывала его лицо, но он-то чувствовал, что это он - его товарищ, влюбившийся в горничную и который, ради создания с ней семьи, бросил столь высокую должность и отправился вместе с ней в погоне за обычной жизнью, подальше от дворца и Вайнбахов.
Он помнил как уговаривал не оставлять его, ибо только ему он доверял во всем дворце. Для него Джеймс был и старшим братом, и наставником. В отличие от него Джеймс являлся аристократом, а Альберта он приютил и сделал из него воина. Только благодаря ему, он выжил, достиг всего, что имеет сейчас. Только благодаря ему, он нашел в себе силы двигаться дальше.
Мужчина протянул дрожащие руки к опущенному лицу родного человека и обомлел от ужаса, узнав в нем знакомые черты.
Закрытые глаза, темные, чуть изогнутые брови. Смуглое лицо все в ссадинах, царапинах и засохшей крови. Умиротворенный лик, уголки губ, которых опущены вниз.
- Джеймс…Джеймс... - его голос дрогнул. Мужчина опустил голову вниз, стараясь сдержать рвущееся наружу безумие. Как же так….
"Ты ведь обещал мне быть счастливым…", - думал Альберт, вспоминая подаренную ему последнюю улыбку в тот день, когда он покинул дворец, оставив свой титул ему.
Он ведь обещал ему, и тот, поверив, отпустил его….
А эти гады убили его друга. Бесчеловечно, вонзив сначала вилы, а потом и повесив вместе с любовью всей его жизни. Свет из костра и крики девушки, которые он до этого благополучно игнорировал, резко ворвались в его сознание, заставляя перевести взгляд на огромное пламя. И ради этого стихийника он пожертвовал собой?
Голубоглазый бы спас ту девочку, но, к сожалению, он уже опоздал. Жестом руки шатен позвал к себе своих людей.
- Заберите эти тела, - его голос снова стал железным. Свою печаль он вновь скрыл за равнодушной маской.
- Ваше Высочество, зачем они вам? - заволновался старик, не понимая, зачем аристократу понадобились два трупа деревенщин.
- Заткнись! - рявкнул он, не выдержав противный баритон того, кто убил его сотоварища. Он так хотел его убить! Разорвать на мелкие куски! Сжечь заживо! Но нельзя! Нельзя! Потому что за убийство простого гражданина его могут лишить титула. А титул герцога, принадлежавший Джеймсу, он должен сохранить, ведь он доверил свою фамилию именно ему.
Но как же чесались руки… Как же хотелось рассечь его глотку!
- Вы убили Джеймса Эйса де Фона, - карие глаза Тома расширились, он испуганно перевел взгляд на бездыханное тело и сразу поклонился, касаясь лбом земли.
- Извините! Простите! Я не знал! Не знал! - спешно начал он вымаливать помилование. А Альберт лишь брезгливо бросил на него взгляд, спускаясь с эшафота и направляясь обратно к лошадям. Пусть он не успел спасти Джеймса и его жену, но он хотя бы похоронит их нормально в семейном поместье.
Когда он уже хотел залезть на седло, его отвлек угрожающий тонкий крик мальчика:
- Я ОБЕЩАЮ! Я УБЬЮ ВАС ВСЕХ! УБЬЮ ВАС ВСЕХ ДО ЕДИНОГО!
Альберт лениво перевел взгляд на источник такого душераздирающего крика и замер в ступоре, разглядев мальчика, которого держали две мужчины.
Мальчик был слаб телом, но душа его горела в агонии.
Однако Альберта удивило вовсе не это, а цвет волос мальчика, он почувствовал очень знакомую устрашающую ауру.
Очень знакомую.
Он опустил поводья и, словно загипнотизированный, подошел к нему. Люди, которые смеялись над познавшим горем ребенка, посмеивались, показывая пальцем, но расступились, завидев человека в форме рыцаря. Его длинный красный плащ развевался за его спиной, а железная кольчуга отражала свет от костра. Ему низко поклонились, но мужчины, которые держали блондина, руки с его плеч не убрали, боясь, что слишком ценный товар убежит.
- ОТПУСТИТЕ МЕНЯ! ОТПУСТИТЕ! - орал Уильям, пытаясь сорваться и побежать прямо к огню за уже погибшей девушкой.
- Вайнбах… - шокировано прошептал Альберт, увидев золотые волосы, как у королевской семьи. Он десять лет провел рядом с этой семьей и знал, что такие яркие черты бывают только у них.
Но одна черта подтвердит его принадлежность к королевской династии. И это цвет глаз.
- Кто этот мальчик? - спросил строго Альберт, встав напротив него.
Двое, договорившихся продать мальчика, мужчин переглянулись, почувствовав, что их желанный товар уведут.
- Это сын Джеймса и Маргарет, - проговорил один из них, а потом спешно добавил. - Его тоже сожгут…
- Сын Джеймса? - на этот раз удивление он скрыть не смог. Сын Джеймса? Этого не может быть! Маргарет с мужем были смуглыми брюнетами, и у них не мог родиться ребенок с такой внешностью.
Он сел на корточки перед рвущимся на свободу мальчиком и, схватив подбородок, заставил блондина замолчать и посмотреть на него.
У Альберта явно были галлюцинации от горя, ибо другой причины, почему перед ним сидит настоящий Вайнбах, он не мог понять.
Фиолетовые, словно аметист, глаза, сверкающие гневом и безумством. Это точно Вайнбах! Его хозяин и принц данной страны.
- Отпусти меня! - гневно выплюнул на него пленник, отдергивая свой подбородок из его пальцев. - Не смей прикасаться ко мне, грязное животное, - угрожающее выдал Уильям, ненавидя всех и вся за то, что так безжалостно поступили с его родителями и сожгли ту, которая спасала его.
- Огрызаешься, - издал он возмущенный смешок, точно убедившись в том, что этот мальчик аристократ. Такой же своенравный с упрямым характером. - Точно Вайнбах, - мужчина встал и отдал следующий приказ своим войскам:
- Этого мальца забираем с собой.
Два неудавшихся продавца заволновались, и один из них решил испытать терпение Альберта:
- Господин, он лишь никчемный простолюдин…
- Смеешь мне перечить? - угрожающее прервал его речь главнокомандующий и, развернувшись, пошел прочь к своему животному.
- Я никуда с вами не пойду! Не трогайте меня! - Уильям отбивался от лезущих к нему рук активнее, чем раньше.
Но ему связали руки и ноги, поскольку тот никак не желал останавливаться и вообще не уставал.
Силы в нем было неимоверно много и это пугало даже рыцарей. Они уже начали подозревать Уильяма в том, что он не обычный простолюдин.
- Мама, папа, Чудо! - звал он уже мертвых людей, когда его уже начали привязывать к лошади.
Он смотрел на то, как догорал костер, и тело которого стало теперь обгорелым скелетом.
