Так что выбор в пользу Земли Израильской диктовался именно еврейским сердцем.
Глава 16
Гистадрут
В чем нельзя было обвинить поляков, так это в том, что они насильно задерживают в стране евреев. Они были рады начавшейся в 1924 году Четвертой алие, да и вообще всякому отъезду евреев. Даже правила вывоза валюты для эмигрантов сначала были довольно либеральные. Так что в страну Израиля шел приток и людей, и капиталов. А вот евреи Земли Израильской выражали по этому поводу мало радости, ибо у нас в начале 20-х годов уже крепко пустил корни социализм, а в новой волне приезжих, достигшей пика в 1925 году, люди социалистических убеждений составляли лишь малую часть.
Лирическое отступление
Тогда в Польше ухудшилось и экономическое положение. Урожай 1924 года был плохой, а страна была преимущественно аграрной. В 1925 году началась польско-германская таможенная война, чувствительно ударившая по экспорту. Все это вызвало волну банкротств и рост безработицы, что подхлестнуло отъездные настроения простой еврейской массы. Следует отметить, что несмотря на отрицательное отношение к сионизму большинства раввинов, идеи переселения на Землю Израильскую проникли в середине 20-х годов в круги религиозных евреев, даже хасидов.
Представители Четвертой алии предпочитали селиться в городах, что выглядело плохо, одеваться по моде — это уже совсем плохо, говорили на идиш и по-польски, а не на иврите, и это еще хуже. Открыли лавки, мастерские, иные даже начали спекулировать земельными участками, так как наблюдался рост цен на землю в городах. В общем, вновь прибывшие пытались жить как они привыкли в Польше. А это, конечно же, было невозможно, ибо сама структура еврейского общества, сложившаяся в Польше, объективно не подходила Земле Израильской. Так что претензии социалистов не были беспочвенны.
Но была и другая сторона медали: почти вся помощь, поступавшая на Землю Израильскую от евреев Америки, проходила через руки Вейцмана. И тот направлял ее в сельское хозяйство, особенно в кибуцы, хотя в них никогда не жило более 5 % евреев Земли Израильской. «Мы были абсолютно не в состоянии помочь всем», — оправдывался Вейцман в своих мемуарах. Что ж, тоже верно. Но и это не все.
Вся система экономической жизни в стране не благоприятствовала мелкому бизнесу, а крупного почти не было. Гистадрут — федерация профсоюзов, основанная в 1920 году, — диктовал свою волю, навязывая мелким бизнесменам излишнюю рабочую силу, без которой можно было обойтись, а ее приходилось оплачивать. К счастью, хоть это помогло в борьбе с безработицей. Хуже были многочисленные забастовки, которые Гистадрут упорно провоцировал, борясь с «капитализмом». Заступиться за «капиталистов» было некому, и победа пришла к социалистам уже к концу 1926 года. Произошел экономический крах ряда маленьких предприятий, резко возросла безработица, что и привело к спаду Четвертой алии. Бен-Гурион торжествовал и произносил громовые речи против среднего класса, который, по его мнению, только и думал, что о наживе. У Вейцмана же было тяжело на душе. Он тоже в свое время ругал «торговцев пуговицами из Портновска». Но теперь, когда замерли недавно еще кипевшие стройки, когда казалось, что истощилась вся энергия еврейского народа, он вдруг разглядел, что «по своим человеческим качествам новые эмигранты были замечательными людьми». Далее в мемуарах он рассказывает, как познакомился с одним из них, когда приехал к нам на Пасху, ибо большую часть времени Вейцман жил в Англии. Вся мастерская состояла из одной комнаты, в которой стоял ткацкий станок. На нем работал немолодой тщедушный еврей, которому помогали только члены семьи. Явно не было смысла использовать его в сельском хозяйстве. Он делал на Земле Израильской то, что делал всю свою жизнь, не ныл, а в беседе с Вейцманом интересовался перспективами на дальнейшую алию.
Глава 17
Экономическое чудо санации
В 1927 году число евреев, уезжающих из Земли Израильской, превысило число приехавших. И опять хоронили сионизм. Ведь даже в разгар четвертой алии евреи в Стране Израиля составляли не более 15–16 % населения. Таким образом, создание еврейского большинства оказывалось делом неблизкого будущего. А тут ещё «йерида» (отъезд) оказалась больше «алии» (приезда).
Лирическое отступление
Пессимизм, охвативший тогда сионистов из-за отрицательного баланса миграции в 1927 году, передался и гостю Земли Израильской.
Т. Г. Масарик — основатель и первый президент Чехословакии — был другом евреев, и мы о нём ещё поговорим. В 1927 году он посетил с полуофициальным визитом Ближний Восток. Был и у нас. Его хорошо встретили. Вернувшись в Прагу, Масарик высоко оценил деятельность сионистов, но высказал сомнение, что их главная цель — стать большинством в Стране Израиля — достижима.
В наше время к таким вещам отнеслись бы спокойно. Теперь мы знаем, что вслед за каждой большой волной новоприбывших всегда бывает спад и отлив. И так, Четвертая алия, составившая более 60 тысяч человек, выезжавших в основном из Польши, но также и из других восточноевропейских стран, была по тем временам просто огромной, ибо все еврейское население Земли Израильской до начала Четвертой алии не превышало 85 тысяч человек. Совершенно естественны были и возникавшие трудности, и разочарование у тех, кому не повезло.
Трудности и обусловили отъезд части людей не слишком идейных. Большинство, однако, прижилось и осталось, как это обычно и бывает. А рост городов, ужасавший тогдашних руководителей, теперь уже не кажется трагедией.
Конечно, это очень схематичное изложение причин краха Четвертой алии. Действительность была сложнее. Начнем с того, что из-за экономического кризиса в Стране Израиля конца 1926 года англичане на время почти перестали выдавать сертификаты (разрешения) на въезд в Палестину, что сказалось на итогах алии 1927 года. В Польше быстро опомнились и ухудшили условия вывоза твердой валюты, что тоже сыграло свою роль.
Главное, однако, это события 12–14 мая 1926 года в Варшаве. В эти дни в польской столице много стреляли: Пилсудский совершил государственный переворот. Он называл это «санацией» — «очищением». Это оказалось хорошо для евреев. Пилсудский понимал, что незачем обострять еврейский вопрос — и без того бед хватало. В стране установилась закамуфлированная диктатура Пилсудского — «режим санации». В течение первых трех лет налицо был даже экономический подъем — «экономическое чудо „санации“». На самом деле чудо объясняется просто.
Уже с 1924 года (отчасти даже раньше) развитые страны ощутили подъем экономики, который в советской литературе назван «периодом временной стабилизации капитализма». В 1926 году эта волна докатилась до Польши. Но в это же время появился и особый, благоприятный для Пилсудского фактор. В Англии была длительная
