если поцелуи герцога приносят столько приятных ощущений, значит и то, что происходит между мужем и женой там, за дверьми спальни, должно так же быть приятным. Конечно, своими мыслями Диана не делилась ни с кем. Она носила их в себе, сохраняя надежду, что они подтвердятся.
– Ты даешь мне обещание? – глядя на невесту с полуулыбкой, произнес Дэвид. Его горячие пальцы погладили девушку по щеке – нежно, бережно, так, словно гладили хорошенькую малышку. – Но ты даже еще не знаешь, что тебя ждет. Ты очень смелая.
Герцог, в очередной раз удивляя Диану, коснулся губами её лба.
– До встречи у алтаря, Диана, – произнес он, отпуская девушку. Уже не оборачиваясь, Дэвид стремительным шагом покинул гостиную, оставляя Диану одну. Герцог ушел, но те чувства, что он вызвал своим появлением, все еще были с невестой. Пораженная нежностью и чувственными словами, исходящими от своего будущего мужа, Диана, прикрыв глаза, позволила себе снова прочувствовать то, что случилось секундами ранее здесь.
Волнение. Испуг. Сладкий трепет. Истома, расползающаяся по всему телу… и желание, чтобы только её целовал Дэвид.
– Представляешь, каков наглец! Он только что отослал мадам де Лакруа, и заявил, что сейчас к нам приедет другая модистка, некая миссис Патриция! Сказал, что именно она шила для Кристины, жены маркиза, свадебный наряд! – голос графини, словно беспощадный ураган, ворвался в мечтательные размышления Дианы. Та, распахнув глаза, посмотрела на мать.
– Что ты смотришь на меня, как полоумная? – Лилиан негодующе выдохнула. – Подумать только, этот человек решил взять все под свой контроль!
Диана, глядя на мать, находящуюся в состоянии, близком к гневу, поймала себя на мысли, что та злится лишь потому, что прежде контроль был у неё. Девушка не стала озвучивать свои умозаключения, вместо этого, она продолжила сохранять молчание. Диана не хотела терять те сладкие чувства, что все еще томились в её девичьей груди.
– Так вот, дорогая, мы здесь, чтобы поддержать тебя перед свадьбой, – дружелюбным голосом сообщила одна из гостей, светловолосая графиня, леди Анна.
– Именно так, – поддакнула ей изящная шатенка, леди Джейн.
– Когда ваш муж придет к вам в постель, будьте готовы, – произнесла леди Анна голосом, источающим волнение и предостережение. – Вы должны быть уже раздеты, то есть, я имею в виду, чтобы на вас была только ночная рубашка.
– Хотя некоторые мужчины предпочитают, чтобы жена ждала его в постели уже обнаженной, – добавила леди Джейн, делая аккуратный глоточек чая.
– Обнаженной? – хриплым голосом переспросила Диана.
– Именно так! – леди Джейн вернула чашечку на блюдце. – В конце концов, не велика разница. Снимешь ли ты ночную рубашку сама, или через минуту это сделает твой муж.
Диана, судорожно вцепившись в золотистую ручку чашки, большими глазами посмотрела на гостей. Они, прибывшие «по зову сердца, чтобы поддержать юную жену в таком непростом деле», а так же приглашенные леди Лилиан Орнейской, дабы хотя бы немного просветить невесту об интимной жизни супругов (сама графиня гнушалась обсуждать этот вопрос), делились всем тем, что знали, и слышали из уст своих подруг.
– Далее, – продолжила леди Анна, и кончик её длинного носа покраснел, – ваш муж так же разденется и начнет целовать вас. Но так случается не всегда. В любом случае, будет он целовать вас или нет, все это подойдет к тому самому моменту. Он ляжет на вас.
Леди Анна сделала жадный глоток – было видно, что разговор вызывал в ней гамму чувств, и говорить ей становилось все труднее.
– Да, ляжет так, что нечем будет дышать. Вот тут-то и начинается тот самый момент, – произнесла леди Джейн. – Первый раз вам будет так больно, что вам может показаться, что вы умираете, к тому же, наличие крови на простынях, добавит это ощущение. Минуту, две, Боже, кому-то совсем не везет, и это может длиться порядка более пяти минут, и затем – все! Дело сделано! Ваш муж получил то, что так хотел. А вы, соответственно, выполнили свой супружеский долг. Если вы – большая счастливица, то понесете сразу от него. Если же нет – муж будет приходить к вам столько, сколько сочтет нужным.
– Тут уж от мужчины зависит, – добавила леди Анна, окидывая Диану сочувственным взглядом. – В такие неприятные моменты я лично предпочитаю думать о чем-нибудь приятном. Новые наряды, новые драгоценности, балы…
– Но у вас, Диана, исключительный случай, – понизив голос до шепота, обратилась к девушке леди Джейн. – Я не знаю, что именно сподвигло вашу мать выдать вас замуж за герцога, но считаю себя обязанной предупредить вас. Дорогая моя, Дэвид – сущий дьявол. Он играет женскими душами, как игрушками. И даже если вам кажется, что он влюблен в вас, это всего лишь иллюзия. Его сердце – ледяная пропасть, в которой нет ничего, кроме холода и пустоты. Как только он добьется вас, как только овладеет вами – вы перестанете волновать его.
– Поговаривают, что его тело изуродовано какими-то языческими надписями, и дома он ведет себя, как настоящий дикарь. А еще, – краснея как спелая помидорина, возбужденно зашептала леди Анна, – прежняя жена не смогла выдержать его аппетитов в постели и убила себя сама.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
В это воскресенье с самого утра Лондон гудел от события, которое должно было свершиться в полдень в главном соборе города. Спустя столько лет, самый богатый, влиятельный холостяк Англии, человек, о котором ходили самые противоречивые слухи, мужчина, которым благочестивые матери пугали своих юных дочерей, решил вновь связать себя узами брака с единственным ребенком графини Орнейской.
Поговаривали, что невеста – такая же меркантильная особа, как и её мать. Так же говорили, что будущая жена герцога – невинная жертва хитрой игры графини. Однако все это были лишь предположения, которые все больше обрастали различными, по большей части, выдуманными подробностями. Самые беспощадные светские леди делали ставки на то, как долго протянет юная жена рядом с Дэвидом Ричмондом. Самые жестокие дамы спорили, через какое время Диана Орнейская покончит с собой, повторяя судьбу первой, покойной жены герцога.
О женихе говорили уже по-другому. Тихим, еле слышным шепотом. Все не понаслышке знали дурной нрав Дэвида Ричмонда и его нетерпимость к некоторым вещам. Герцог бывал жесток. В конце концов, ведь именно он довел свою первую жену до самоубийства, или же сам, хладнокровно расправился с ней и её любовником. И ему, Дэвиду Ричмонду, ничего не было за это злодеяние.
Теперь, спустя столько лет, видимо, он отыскал новую жертву для себя. Новую, красивую куклу, которую герцог смог бы истязать в своей постели. Вероятно, Диана Орнейская стала идеальной кандидатурой для этой роли. Ни один житель Лондона не верил в то, что дочь графини могла вызвать у Дэвида Ричмонда хотя бы легкое чувство влюбленности. Это была настолько бредовая идея, что, озвучь кто-либо её, то человека сразу же бы подняли на смех. Нет! В сердце герцога – черная, ледяная дыра, в которой нет места любви и жалости!
Дэвид, глядя в окно своего дома, расположенном в самом центре Лондона, неспешно завязывал шейный платок. Движения герцога были сосредоточенными и умелыми. Смуглое лицо, обращенное в сторону улочек, заполняющихся экипажами, выражало ледяную решимость. Да, он сделал выбор. Сегодня Диана станет его женой, и, даст Бог, совсем скоро подарит ему наследника. Это все, что было нужно Дэвиду. Так считал он. Ни привязанности, ни сентиментальных чувств, ничего из вышеперечисленного, мужчина не питал и не собирался испытывать к своей новой жене. Для него она была, и должна остаться, красивым товаром, за которую он заплатил внушительную сумму её алчной мамаше. Меж тем, необязательно, чтобы сама Диана
