вновь услышал их голоса, что периодически перемешивались одним мужским голосом. Ульз был решительно настроен не устраивать себе очередной сеанс пыток. Ждать, пока сестры наспорятся с еще одним своим посетителем, а после, слушать их самому, не было никакого желания. Перед тем как войти в здание, он серьезно думал применить к себе заклинания повышающее выносливость, но опасался, что сотрудники гильдии могут посчитать это за недоверие, о чем сейчас жалел.
Девушка постучала и, услышав два, почти слившихся в унисон слова «Да!», открыла дверь.
— Госпожи Аргументис, к Вам прибыл господин Краздурр; вами была назначена ему встреча.
— Пусть войдет, — так же синхронно ответили обе главы гильдии.
Когда Ульз вошел, то кроме двух сестер, сидевших за своим большим столом, он увидел еще и одного пожилого человека. Мужчина был гладко выбрит, хорошо одет и на первый взгляд не враждебен. Ульз, положившись на собственный опыт, подумал, что это какой-то чиновник или представитель знати, что не добавило успокоения: такие люди обычно юлили больше всех.
Сестры поднялись синхронно, и та, что стояла справа сказала:
— Господин Краздурр, позвольте Вам представить, сенатор Альпин.
Ульз помнил, что сенаторы были чиновниками высокого уровня в Империи, но больше ему ничего не удалось выудить из своей памяти.
— Мы оставим Вас с сенатором наедине, господин Краздурр, — сказала левая, и будто бы долго тренировавшись, сестры одновременно направились к выходу, и покинули свой кабинет вместе с Офилией, оставляя в ней только самого Ульза и пожилого мужчину.
— День добрый, господин Краздурр, — сенатор говорил ровным спокойным голосом, хозяина положения. — Присядете?
— Благодарю.
— Я слышал, что среди цвергов прямолинейность ценится достаточно высоко. Я прав?
— Что Вы хотите этим сказать?
— Я хочу, чтобы наш разговор был комфортным для нас обоих. Вам не очень нравятся долгие и затянутые приветствия?
— Да, прямолинейность ценится среди цвергов. Но, прошу меня простить, я не очень понимаю, чего Вы сейчас от меня хотите.
— Главы гильдии обратились ко мне, чтобы я помог Вам попасть на прием к Его Величеству. И, так как я неплохо знаю сестер Аргументис, то точно могу сказать, что вести с ними диалог бывает непросто, — мужчина обеспокоено покачал головой, но это выглядело слишком наиграно, что понял и Ульз. — Так что, я решил избавить Вас от этой мороки, — продолжил сенатор.
— Вы не очень лестно о них отзываетесь.
— Не вижу смысла приукрашивать правду. Между нами говоря, они и сами знают об этом.
— Тогда почему продолжают себя так вести?
— Такая манера общения отваживает нежелательных посетителей: к ним приходят только тогда, когда обойтись без них не могут.
Ульз тяжело вздохнул.
— Тут я, пожалуй, с Вами соглашусь, господин Краздурр, — улыбнулся сенатор, — люди порой странно себя ведут.
— Вы пришли только чтобы обсудить со мной глав гильдии?
— Разумеется, нет. Я пришел лично уведомить Вас, что просьба, о вашем нелегком положении, нашла отклик в душе Его Величества. Он примет Вас через три дня, — брови Ульза поднялись в удивлении, и это не скрылось от взгляда сенатора. — Да, все верно. Его Величество действительно выкроет в своем плотном графике время и выслушает Вашу просьбу лично.
— Это хорошие новости. Но можно ли встретиться с господином Д’Энуре пораньше? Не в том смысле, что тороплю Его Величество, а в том, что Господин Д’Энуре может быть недоволен тем, что мы сразу к нему не пришли.
— Боюсь, что нет. На данный момент старик отсутствует в городе: он отправился в степи, там проживал один из его учеников, что к сожалению, погиб в битве.
— Понятно. А он не будет зол, что Его Величество направит его в далекую страну, сразу после такой трагедии?
— Зол?! П-ф-ф! Что Вы! Я знаю старика Д’Энуре почти четверть века и, поверьте мне, если что он любит не меньше, чем своих учеников, так это путешествия. А злым я его не видел ни разу. За последние полтора десятка лет, старый заклинатель объездил всю Империю и завоеванные ею земли. Он строил сиротские приюты, восстанавливал школы, помогал восстанавливать разрушенную инфраструктуру. Говоря простым языком, его знают, как самого влиятельного благотворителя Империи. Не думаю, что он отказал бы Вам, даже если бы Вы просили бы его лично, а не через Императора. Ну, а если я Вас не убедил, то скажите, что в его отсутствии обратиться к Его Величеству порекомендовал Вам я. Мы с ним старые друзья, — подмигнул сенатор, — мы сможем это все уладить.
— Значит, через три дня?
— Да, через три дня. В какой гостинице Вы остановились?
— «Танцующий Жеребец».
— Тогда, позволите заехать за Вами к полудню третьего дня? Утром Император занят выслушиванием докладов.
— Хм… пусть будет так.
Они поднялись поблагодарили друг друга и Ульз вышел из кабинета. Пока он возвращался в гостиницу, он много думал, терзаемый сомнениями.
— О, братишка! Быстро ты. Что, близняшки тебя отбрили?
Кратко Ульз пересказал сестре о встрече с сенатором.
— Так это же здорово! Мы сэкономили кучу времени!
— Я в сомнениях.
— Чего это?
— Этот сенатора говорит явно не все. Много темнит, и уж больно красочно все описывает. Будто бы старик сам умоляет отправить его куда подальше.
— А нам-то, что с их политических игр?
— Политика людей запутанна. Если старик стал Императору неугоден, то мы его крупно подставляем. Сама понимаешь, каково будет его желание нам помогать.
— И что предлагаешь?
— Навестить старика. Если его нет, мы ничего не теряем, если застанем его на месте, то скажем всю правду: и про него, и про сенатора, и про Сихта.
— Кажется у него другое имя было. Ксихт, кажется…
— Не важно. Ты пойдешь со мной или останешься?
— … а может быть, Пихт?… А? Чего? А-а-а! Ну, если там не будет этих близняшек, то пойдем, сходим, почему бы и нет-то. А-то я уже и отдыхать устала.
На третий день, как и было договорено, ко входу в гостиницу подъехала красиво украшенная карета. Работники и владелец испуганно заметались, ведь их заведение не было особо шикарным или популярным; это была самая обычная, ничем не примечательная, гостиница, что были в изобилии разбросаны по всему Капитолису.
Когда же они узнали, что за двумя странными цвергами приехал один из сенаторов, да еще и один из советников Императора Августа, то жена владельца упала в обморок, а сам хозяин стоял белее высокогорного снега. Они извинились тысячу раз и грозились бесплатно потчевать Ульза и Ольдру ужином до конца их прибывания в городе.
Цвергам не очень нравилось столь подобострастное отношение, тогда как сенатор Альпин буквально купался в нем, раздавая жиденькую похвалу, и принимая за
