– А ваша мачеха? Разве она не была с вами? Амелия насторожилась. «Держи ухо востро».
– Долли и папа поженились лишь несколько лет назад. Сказать ли ему еще что-нибудь? Может, он тогда сообщит, почему спросил о мачехе? Или дать ему заведомо ложные сведения? В таком случае по его реакции можно догадаться, ищет ли он именно их Долли.
– Они с папой познакомились в Девоне, – сообщила она с беззаботной улыбкой. – В Англии Долли остановилась после своего путешествия по континенту, их корабль из Италии...
– Из Италии? – перебил ее Уинтер, явно удивленный. Внутри у Амелии все похолодело, но она старалась говорить самым беспечным тоном.
– Из Флоренции, если память мне не изменяет. Долли посетила много разных мест после того, как умер ее муж-американец. Побывала в Испании, в Италии...
– Во время войны? – снова перебил майор, высоко подняв брови.
Ну вот опять! Не мастерица она сочинять как подобает, И не стоит сообщать ему, что Долли приехала в Англию после войны, это будет совпадать с тем временем, когда, если судить по заметкам майора, Дороти Смит покинула Францию.
– Ох нет... то есть она была в Италии в конце войны, но перед этим... нет, насчет Испании я могу ошибаться. Это могла быть Греция. Я не уверена. – Амелия пожала плечами; – Я не очень хорошо разбираюсь во всех этих странах; а вы?
– Я в них разбираюсь, ведь это моя работа.
– О, разумеется. – Она заставила себя рассмеяться. – Вы много путешествуете? И были в Триполи, если вам пришлось иметь дело с берберийскими пиратами, – она подняла на него глаза, надеясь, что выражение у них игривое, – если, конечно, сами не были пиратом!
Она легко могла представить его себе в этой роли. Черные волосы развеваются по ветру, из одного уха свисает блестящее золотое кольцо, грудь открыта... «Прекрати. Ты должна определить, правда ли, что он приехал сюда для участия в каких-то переговорах».
– Я не был в Триполи с Декейтером, я тогда только еще стал гардемарином. Но я был в Триполи в следующем году с О’Банноном и участвовал в переходе через пустыню в Дерну.
Он сопровождал отважного О’Баннона? Она не могла этому поверить! Она танцует с человеком, который побывал в форте Дерна, мог освобождать рабов и даже войти в гарем.
Да провались он, не было ничего подобного! Он просто лжет.
– Но ведь вы тогда были еще мальчиком.
– В семнадцать лет ты скорее мужчина, чем мальчик.
Амелия не могла скрыть удивления.
– В таком случае сейчас вам...
– Сейчас я уже совсем взрослый, – сухо произнес он. – Мне скоро тридцать.
– Вам не дашь тридцати.
– И тем не менее это так, – произнес он странно рокочущим голосом, который возбудил Амелию сильнее, чем звуки вальса. – А если вы не верите, что я был в Дерне, могу поведать вам некоторые подробности.
Любопытство Амелии боролось с благоразумием, и первое победило.
– Какие же?
– Нас было сотни четыре. Арабская кавалерия, греки, торговцы и горсточка американских офицеров флота и морских пехотинцев. Нам понадобилось пятьдесят дней, чтобы пересечь пустыню. Хамсинские ветры создавали песчаные бури, во время которых мы не видели солнца даже в полдень. Когда у нас кончились съестные припасы, арабы зарезали нескольких вьючных верблюдов, и мы ели их мясо до тех пор, пока не добрались до наших вспомогательных судов, которые ожидали нас у берега неподалеку от Дерны.
– Вы ели верблюжатину? – спросила Амелия, которую очаровал рассказ Уинтера.
– Вынуждены были есть, ведь мы страдали от голода.
– И все же вы и ваши товарищи захватили крепость и вынудили город сдаться менее чем, через два часа, – сказала Амелия, прерывисто дыша.
Уинтер на миг даже застыл на месте и поднял одну бровь.
– А вы, оказывается, очень внимательно читали газеты. Ох, опять она попалась!
– О да, я улавливала все до мелочей, – произнесла она небрежно. – Особенно хорошо помню историю о сабле-марципане.
Взгляд его снова стал пренебрежительным.
– Вы имели в виду саблю мамелюка?
– Мамелюка? – Она бросила на майора недоумевающий взгляд, но ей пришлось придержать язык, чтобы не задать вопрос о необычной сабле у него в комнате. – Разве вам не давали американские марципаны, по форме похожие на саблю?
– Нет, то была настоящая сабля, – ответил он и добавил покровительственно: – У нее имеется клинок и все прочее, как и полагается. Если хотите, я как-нибудь при случае покажу вам свою.
Амелии хотелось дать ему резкий отпор за его снисходительный тон... и расцеловать его за предложение показать саблю. Негодяй прекрасно знает, чем можно увлечь леди с авантюрной жилкой.
– Вы всюду берете ее с собой? – спросила она, стараясь говорить не слишком возбужденно. – На случай, если потребуется применить силу, чтобы покорить врага?
Он смотрел на ее губы, и голос его прозвучал хрипло, когда он повторил ее слова:
– Если потребуется.
Дыхание у Амелии участилось.
– Мы все еще говорим о саблях, майор?
– Разумеется, – протянул он, и в его темных глазах будто промелькнула искра. – О чем еще мог бы я говорить с благовоспитанной молодой англичанкой?
С губ у Амелии сорвалось:
– Быть может, о вашей жене?
Самый подходящий вопрос для легкомысленной кокетки, Но Амелия расценивала его и как часть собственного расследования. Именно так. И не иначе:
– Я не женат.
Амелия постаралась не обращать внимания на охватившее ее при этих словах волнение.
– Тридцать лет, а вы еще не женаты?
– Я был очень занят последние десять лет. До войны с Англией я был слишком молод для того, чтобы вступать в брак, а во время войны мне было не до ухаживания за девушками.
– Но война давно уже кончилась. И чем вы были заняты с тех пор?
– Исполнением дипломатических поручений, – ответил он, потупив взгляд.
Музыка вальса смолкла, и майор увел Амелию с площадки для танцев.
– Где же? – не отставала она в надежде, что он о чем-нибудь проговорится. – В таких местах, где не могли найти жену? Мне кажется... – Она на мгновение умолкла, увидев джентльмена, который прокладывал путь к ней и майору сквозь толпу гостей. Мысль о выведывании информации отступила перед необходимостью уберечься от нежелательной встречи. – Извините меня. – Амелия убрала руку с. локтя Уинтера. – Мне нужно идти.
Майор поспешил за ней, когда она метнулась к ближайшей стеклянной двери, ведущей на открытую галерею.
– Куда идти?
– Подальше от маркиза, – прошептала она. – И пожалуйста, не ходите за мной. Вас трудно не заметить, и вы приведете его прямиком ко мне.
