Эта мадам тоже была… кентавром. Кентавршей? Без понятия, как правильно. Тело человека, задница лошади.
«И отличная задница, так подумать…» — против воли засмотрелся я.
Стоп. Это что, во мне гены Зевса заиграли? Не хотелось бы. Этак я о гареме монстр-девочек задумываться начну.
Сама же кентавриха — ну, вид выше пояса — была симпатичной женщиной чуть младше тридцати, в сером деловом пиджачке и белой блузкой без украшений. Украшения — это кстати отдельная тема. У нее их вообще не было. Ни колец, ни браслетов, ни ожерелья. А длинные светлые волосы она заплетала в узел, удерживаемый на затылке палочками на японский манер.
Этакая деловая бизнесвумен получилась.
— И что тут делает младшеклассница? — ее суровые серые глаза остановились на Мине. — Объяснитесь. Немедленно.
Так, а вот это уже серьезнее. Мне-то, парню двадцати пяти лет, было как-то бредово бояться школьных наказаний и выговоров, но когда ты еще мелкий — это повод для кошмаров. Так что девочку нужно было срочно выручать.
— Совращается, — охотно пояснил я и, не глядя, перебросил ребенку портфель. — Мной.
С этими словами, я повернулся к Мине и сделал страшные глаза. Беги, мол. Та хихикнула в кулак и опрометью бросилась к хвосту колонны, не забыв помахать мне напоследок ручкой.
— Как видите, учитель, очень даже работает, — весело помахал я девочке в ответ, игнорируя наливающееся багрянцем глаза Анжелы. — Еще немного и…
— Хватит! — взорвалась та, для пущей убедительности пристукнув копытцем по земле. — Закрой свой рот!
«Поганый inferi» — говорили ее глаза.
Так, значит? Ладно.
Я демонстративно вздохнул и уверенным шагом направился в сторону женщины. Обошел ее со всей стороны, задержался у крупа, восхищенно цокнул языком и наконец завершил свой небольшой маневр, снова оказавший с Анжелой лицом к лицу.
— Адриан Лекс, — с лицом пунцовым от злости и смущения процедила она. — Что вы себе позволяете?
— Скажите, Анжела, — я задумчиво почесал подбородок. — Я бы хотел узнать ваше мнение об отношениях между учителем и учеником. Сексуальных, конечно, — тут же пояснил я.
Ого. В ступор впала.
— Законодательство это не запрещает, — не дав ей сказать ни слова, продолжил я. — Но в обществе активно порицается. Мне это кажется глупостью. Если между людьми есть притяжение, — еще один жаркий взгляд в сторону женщины. — То не стоит от этого так легко отмахиваться. Но это мое мнение, а как считаете вы?
— Завтра. Утром. У директора, — процедила она сквозь зубы.
— А физическая несовместимость — это не проблема, — я ее просто проигнорировал. — Существуют разные позы, игрушки там. В конце концов можно заняться йогой. Стойте, вы куда…
Но она уже умчалась, только копыта сверкали.
— Жаль, жаль, — огорченно цокнул я языком. — Не договорились.
— Мужик, — вышел из шокового состояния Элайас, не зная грохнуться ему в обморок или согнуться пополам от хохота. — Ты сейчас правда подкатывал к Железной Леди?
— Железной Леди? — переспросил я и, ухватив брата за плечо, потянул его в сторону зала.
Последние люди уже втянулись, так что мы были одни в пустом дворе. Не дело, теперь мы действительно можем опоздать. Надо ускоряться.
— Так ее у нас называют. Она реально строгая, — охотно просветил меня Элай и вывернулся из захвата. — Нет, Адриан, ты шутил или реально подбивал к ней клинья?
— Эл, «подкатываешь», «подбивать клинья», — поморщился я. — Что за выражения? Ты теперь часть основной семьи, выражайся культурнее. Тебя же обучали этикету.
Этикет. Моя главная головная боль. Ну и учителя, которого для этого специально пригласили. Первые две недели после комы, когда я не делал оздоровительные упражнения, я учился как правильно есть, кланяться, говорить и даже пожимать руку. Они бы еще как правильно на унитазе сидеть рассказали, ага.
Короче, этикет та еще морока. Преступником было как-то проще. Не понравилось, что кто-то сказал — пуля в лоб. Дело закрыто.
— Это я только с тобой, — задорно ухмыльнулся Элай. — На людях я, — тут он сделал каменное лицо, а его голос стал жестче и надменнее. — Достойный представитель Дома Лекс. Плюс, — парень снова переключился обратно. — Это ты наследник, так что и отдуваться тебе.
— Вот выкинет меня отец из дома, сам будешь отдуваться, — я распахнул тяжелую входную дверь и зашел внутрь. — Куда нам?
— Туда, — указал Элай в сторону актового зала. — Быстрее, я уже слышу аплодисменты. Начинают.
Ворвались мы очень вовремя. На сцену как раз только-только поднимался усатый дядечка — директор всей академии — так что я успел найти табличку с надписью «один-один» и занять место в нужной колонне.
Элайс шмыгнул чуть дальше, его колонна была обозначена «два-один». Странная система наименований, конечно. Средняя школа шла с буквами для указания параллели, вроде «один-А», «два-B» и так далее. А старшая — с цифрами. И кто так придумал?
— Ты правда заявился в академию в таком виде? — раздался тихий голос справа от меня. — Что бы сказал Глава?
Я повернул голову и тихо присвистнул. Анжелика Вирэ собственной персоной.
Вирэ — это побочная ветвь дома Лекс и основные соперники моей семьи. Нет, официально все чинно и мирно, конечно. Для окружающего мира Дом Лекс един и сплочен, но… Скажем так, когда разговор шел о замене главенствующей семьи, именно Вирэ были главными претендентами. А что-то мне подсказывает, еще и зачинщиками.
Сама же Лика была идеальной наследницей, как своей семьи, так и Афины Паллады в целом. Умная и целеустремлённая, в свои шестнадцать выиграла с десяток олимпиад, в том числе и спортивных.
Что забавно, когда я смотрел на нее сейчас, девушка все больше напоминала мне замдиректора Анжелу. Те же строгие тона в одежде, тот же минимум украшений, и даже свои темные волосы Лика заплетала похожим образом. Только вместо деревянных палочек она использовала гребешок.
Думаю, Гордиан мечтал, чтобы она была его дочерью. Но девушка досталась конкурентам, а он получил меня.
— Мне никогда не стыдно. И меня не волнует, что скажет отец, — спокойно парировал я. — Тем более, что одет я нормально.
Ну ботинки в грязи, ну спина помялась из-за рюкзака Миры, а правое колено в пыли. Мелочь для мужчины.
Анжелика хотело было что-то сказать, но тут директор наконец-то собрался с мыслями, так что ей пришлось ограничится лишь злобным взглядом. А если точнее — доброй десяткой злобных взглядов.
— Проверка, проверка, — постучал мужчина ногтем по микрофону. — Работает? Отлично. Ну что ж, давайте начнем.
Шепотки по всему залу постепенно смолкали, и сотни взглядов один за другим устремились на сцену.
