«Муж сказал, что работает и дома будет поздно. Я решила заехать к нему в офис, чтобы привезти ужин, но его там не было. И вообще во всем здании был выключен свет. Я прождала до 22.00 — вдруг он вернется? Но он так и не появился. Домой он пришел в 23.30. Я спросила, с кем он был. „Ни с кем, — ответил он, — просто пошел поужинал, а потом поехал за покупками“. Но я знала, что он лжет».
«Однажды на выходных у него было ужасное настроение — таким я никогда его не видела. Его будто подменили. Он больше не держал меня под руку, когда мы шли по улице, в его голосе не было теплоты и даже появилась какая-то враждебность. Я все спрашивала, что случилось, но он лишь отвечал: „Ничего“. Так прошло несколько кошмарных недель, и однажды вечером я открыла выписку с его кредитного счета. В ней я увидела два платежа за аренду гостиницы — и в глазах у меня потемнело. В буквальном смысле закружилась голова, меня словно оглушили. Вокруг все было как в тумане. Я вдруг припомнила все мелкие странности, которые не раз подмечала в последнее время. Потом открыла телефонный счет, где среди прочего отображались и звонки на мобильные телефоны. Незнакомые номера я выделила и принялась их обзванивать. Придя домой, он, разумеется, стал все отрицать, придумал какую-то запутанную историю, чтобы объяснить оплату гостиницы и звонков. В тот же вечер он ушел и больше не возвращался».
Оставляя за собой длинный шлейф улик, которые толкают жену на то, чтобы самой инициировать разрыв, муж словно запускает шар для боулинга, и ему даже не надо следить за игрой. Таким образом он как бы выходит из брака через черный ход. А поскольку жена, обнаружив улики, начинает играть в детектива, многие мужья получают отличный повод возмутиться подобным вторжением в личное пространство. Теперь они имеют право на нее злиться. Теперь в центре внимания не измена как таковая, а ухищрения и нарушения, на которые пришлось пойти жене, дабы докопаться до истины. Наглядная иллюстрация принципа «лучшая оборона — это нападение». Женщина в этом случае теряется — ведь чувство вины заложено в ней самой природой. А растерявшись, она позволяет сместить фокус с серьезной оплошности, совершенной ее мужем, на ее собственную — куда менее значительную.
Второй вариант сценария «смерть от тысячи кинжалов» — это когда при уже раскрытой измене муж медлит и не сразу решается оставить жену. Иногда продолжительность этого периода сильно зависит от того, как быстро его новая пассия сможет сбросить с себя оковы собственного брака. В это время жена нередко становится объектом жестокого испытания по принципу «если справишься, я останусь».
Бывший госсекретарь США Мадлен Олбрайт описала в своих мемуарах классический пример «смерти от тысячи кинжалов» — когда муж внезапно решил ее бросить. Даже когда он заявил о желании уйти и уже жил вместе с новой пассией, брак не прекратил своего существования. «В следующие несколько месяцев меня ждала беспрецедентная пытка, — вспоминает Олбрайт. — Разумеется, Джо намеревался действовать решительно, но, уехав в Атланту [к своей девушке], очевидно, утратил решимость или же попросту усомнился в правильности выбора. И вот он стал мне звонить — ежедневно. Началась „ромашка“: любит — не любит… Свои собственные чувства он измерял в процентах: „Тебя я люблю на шестьдесят процентов, а ее — на сорок“, или: „Я люблю ее на семьдесят процентов, а тебя — на тридцать“». Можете себе представить, какой эффект оказало на самооценку Олбрайт постоянное измерение ее женского достоинства и ценности. И хотя женщинам, чей брак закончился подобным образом, в конце концов удается справиться с потрясением и идти дальше, им гораздо хуже от осознания, что они провалили самый важный в жизни экзамен, чем тем, которые даже не знают, что их испытывали и оценивали.
5
Вон из дома
Когда о разрыве сообщают по телефону
В это трудно поверить, но среди участниц исследования были и такие, чьи мужья сообщили о своем уходе по телефону, электронной почте, в смс и даже записке, приклеенной на видном месте! Кто-то передал эту новость через детей. Джина (51 год) рассказывает, что ее муж Фернандо подвез их с дочерью в аэропорт — они собирались на недельку в отпуск. Там он поцеловал ее, пожелал хорошо отдохнуть и сказал, что встретит по возвращении. Тогда она видела его в последний раз.
«Когда мы вернулись домой, вместо мужа нас ждал мой сын. Он сказал, что отца отправили на запад, в какую-то непонятную командировку. „Как странно“, — подумала я. Спустя несколько дней Фернандо написал мне по электронной почте, и тон его письма был очень необычным. Через неделю он позвонил — и голос его по телефону звучал еще более странно. Я написала его сыну в Альбукерке, рассказав о ситуации, и спросила, не знает ли он каких-нибудь подробностей, на что он ответил, что ему ничего не известно. Однако спустя пару недель его сын написал снова: отец сообщил ему о нашем разрыве.
