— Куда теперь? — шепотом спросил эльф. Девушка огляделась, скомандовала: «За мной!» и легко побежала к повозкам. Вслед ей понесся страстный вздох Геремора.
Девушка выбрала длинный белый тарантас — нечто вроде промежуточной стадии между каретой и башмаком.
— Слава богу, Мишкина «Десятка» на месте.
В руке колдуньи вспыхнул маленький ярко-алый уголек. «Десятка» приветливо пискнула, и девушка распахнула заднюю дверь.
— Залезайте скорей!
Втиснувшись на сиденье вслед за Геремором, Олло окинул взглядом внутренность кареты. До настоящего шика далеко — решил он — но ездить можно. Правда, смущала передняя панель, увешанная кучей затейливых штучек явно магического предназначения, хотя магия здесь совершенно не чувствовалась.
Тем временем, девушка уселась на переднее сиденье. Она что-то повернула, и панель засветилась множеством огоньков, а повозка мелко затряслась и заурчала. Колдунья проделала еще несколько пассов — Олло во все глаза таращился на нее, впитывая каждую мелочь — и карета, болезненно взвизгнув, рванулась с места.
Олло вдавило в кресло. Желудок скакнул вверх. Эльф почувствовал, что вот-вот устроит на сиденье еще одну лужу. Геремор выглядел не лучше — он походил на зеленую пучеглазую рыбину с широко открытым ртом. И только колдунья сохраняла спокойствие, лишь вцепилась обеими руками в черное кожаное колесо перед собой — должно быть держалась, чтобы не выпасть ненароком из бешено мчащейся повозки.
— Кстати, Гера, — сказала девушка, полуобернувшись к Геремору, — почему ты нас не знакомишь?
В паузе между спазмами Олло удивленно взглянул на приятеля: «Гера? Ну и ну!».
— Олло, — выдавил Геремор и еще больше позеленел, — и… и… Гиллигилл.
— Оля, очень приятно с вами познакомиться, — улыбнулась девушка, глянув на Олло в зеркальце, висевшее перед ней. — А я Наташа.
Олло мотнул головой, и было непонятно — отвечает ли он на приветствие или это признак начинающейся агонии.
— Ку… ку… куд-да едем? — прокудахтал Геремор и зажал рот руками.
— К бабушке на квартиру. Здесь недалеко. Бабушка сейчас в санатории, так что будем одни хозяйничать.
Ехать действительно оказалось недалеко. Олло смутно помнил, как повозка подкатила к огромному темному дому; как, прежде чем войти, они с Геремором долго блевали за кустами; помнил страшную коморку, захлопнувшую двери, едва они оказались внутри, и со стоном и хрустом повлекшую их куда-то вверх, под облака.
Последним воспоминанием Олло в ту ночь стала невесть откуда взявшаяся лежанка. Она скакнула на эльфа и утянула за собой в бездонный колодец сновидений.
— Она не свободна! — донесся откуда-то горестный вопль Геремора. Олло вскочил как ужаленный. Юбка задралась, в глазах застыл ужас эльфа, уснувшего в своей постели, а проснувшегося в пасти дракона.
— А?! Кто?! Что?! Я не сплю, господин сотник!
— Вот и тебе не спится… — пробормотал Геремор.
Несколько секунд вырванный из объятий сна эльф ошарашено таращился по сторонам. Наконец он смог сфокусировать взгляд. Руки сжались в кулаки.
— Ты опять о бабах! — зарычал Олло. — Опять среди ночи!
— Ты что, — замахал руками Геремор. — Какая ночь? Утро вовсю.
От этих слов Олло проснулся окончательно.
Комната, где они находились, была невелика. Из мебели — узкая кровать, шкаф, столик с зеркалом и у окна — большой стол, заваленный книгами. Стены покрывали узорчатые бумажные полосы.
— Гера! — послышался из-за двери певучий Наташин голос. — Ты разбудил сестру? Пора завтракать.
— Сестру?! — взвился Олло. — Сестру?! Ты сказал ей, что я твоя сестра? Убью!!!
Он стрелой метнулся к обидчику и мертвой хваткой вцепился в горло. От неожиданности Геремор потерял равновесие, и эльфы кубарем скатились на пол. Олло больно ударился о массивную ножку стола, из глаз брызнули искры, и эльф разжал пальцы.
— А что, что я должен был ей сказать? — прохрипел Геремор, потирая багровые отметины на шее.
— Ты не должен был доводить до этого, не должен был вчера колдовать, бестолочь! — бушевал Олло. — А уж раз наломал дров, так должен был все исправить — сразу, как только заполучил обратно свой проклятущий боекомплект! Чародей вонючий! Маг без палочки! Гоблин-маразматик!
— Да расколдую я тебя, придурок! — рявкнул Геремор. — И этого тоже расколдую. — Он кивнул на Гиллигилла. Орк, проспавший ночь на одной с Олло кровати, только что проснулся и теперь с безмятежным видом пробовал на зуб уголок подушки. Через выгрызенную дыру выпархивали легкие облачка белого пуха.
— Ну, так приступай! — подбодрил Олло.
— Позже, — взмолился Геремор. — Пожалуйста, Олло, потерпи немного. Что я Наташе скажу? Как объясню, кто мы такие и что с нами стало?
— А вчера что ты ей наплел?
— Ну, что мы с сестрой и племянником приехали издалека, потеряли эти, как их… документы и за это нас посадили в кутузку. По-моему, вполне правдоподобно. Не говорить же ей, что мы эльфы из другого мира — все равно не поверит. Здесь никогда ничего такого не случалось.
— Просто стыдишься ей рассказать, как опростоволосился с тем заклинанием, — пустил стрелу Олло. — Но она же у тебя колдунья, все равно догадается.
— Какая она колдунья! — Геремор махнул рукой. — Это она только так думает про себя. Предки ее кое-что умели, а она — ни бум-бум.
— Так и знал, — констатировал Олло. — Я же чувствую, что магии здесь ни на грош. Это только ты за юбками ничего не видишь. Смотри, Геремор, когда-нибудь напорешься на ревнивого мужа, и оттяпают принародно твою любвеобильность тупым топором. А меня давай, превращай обратно сей же час, — строго закончил он.
— Ну будь другом, Олло, — протянул Геремор. — Еще денек-другой потерпи, а? Что хорошего, если она узнает, откуда мы?
— А откуда вы?! — послышался вдруг дрожащий девичий голосок.
Эльфы обернулись. Наташа стояла в дверях, обняв себя за плечи, как будто озябла, и бросала на гостей тревожные взгляды.
— Гера, откуда вы?
— Д-да ниоткуда, — промямлил Геремор. Он был поражен внезапным и совершенно бесшумным появлением девушки. Уж к кому, к кому, а к эльфу трудно подобраться незаметно, тем более к королевскому гвардейцу. — Мы… это… ничего…
Он умолк — в голове было пусто как в курятнике после визита хорька. Девушка казалась не на шутку испуганной. И тут на помощь пришел Олло:
— Мы беженцы. Из… эээ…, — эльф замялся, пытаясь вспомнить хоть одно название, слышанное накануне из странной штуки под названием «радио». — Мы из… из… из Кремля!
Наташа вскинула брови.
— Ну ты даешь, подруга, — сказала она, покачав головой. — Ладно, позже пообщаемся. Давайте, ребята, берите в охапку дитятю и на кухню. Кофе стынет.
