— И с Аннабел, — сухо ответила Габби. И чуть приподняла бровь в ответ на несдержанную реакцию подруги. — Приличные девушки не ругаются.
— А я ругаюсь. И как давно твоя ненаглядная сводная сестрица обнюхивает твою личную территорию?
— Неделю.
— Обожает изображать из себя примадонну. В Италии я имела несчастье пару раз участвовать с ней в одних и тех же дефиле.
— Забавно.
— Мне было не до смеха. Ладно, черт с ней. Мне пора бежать. Увидимся вечером, о'кей?
— Жду с нетерпением, — заверила Габби подругу и положила трубку.
На несколько минут она позволила себе погрузиться в воспоминания: школьные каникулы, проведенные с Франческой за границей; их помолвки, где они были почетными гостьями друг у друга; свадьба Франчески, на которой Габби была подружкой невесты; свадьба Габби, на которой подружкой невесты была Франческа…
На экране компьютера вспыхнуло красное предупреждение, и Габби вернулась к текущим делам. Решительно придвинув стул, она потянулась к стопке документов и стала анализировать колонки цифр.
Час спустя она сделала распечатку и попросила секретаршу вручить копии Джеймсу и Бенету.
Габби была довольна результатом. Успешные переговоры с фирмой, у которой «Стэнтон и Николс» арендовала транспорт для своего персонала, привели к сокращению текущих расходов без потери налоговых льгот.
Было начало шестого, когда она спустилась на лифте в подземный гараж, и почти шесть, когда вошла в дом.
— Бенет только что звонил, — сообщила Мэри. — Он приедет через двадцать минут.
Значит, она успеет принять душ и вымыть голову.
— Пахнет изумительно, — похвалила Габби. домоправительницу и направилась к холодильнику за минеральной водой.
— По почте пришло несколько приглашений. Они в кабинете.
— Спасибо, — улыбнулась Габби.
Пару минут спустя она легко поднялась в спальню. Быстро раздеться, прыгнуть в душ и так далее — привычный вечерний ритуал.
Приняв душ, Габби надела свежее белье, натянула облегающие джинсы и свободную блузу, скрутила в узел на затылке еще влажные волосы. Чуть-чуть увлажняющего крема, легкое прикосновение губной помады — и все готово.
Когда она выходила из гардеробной, в спальню вошел Бенет. Габби ответила на его улыбку нарочито недоуменным изгибом бровей.
— Затянувшееся совещание?
— Два телефонных звонка и транспортная пробка.
— Ужин будет готов через десять минут.
Его темные глаза сверкнули.
— А я-то надеялся принять душ вместе с тобой.
Ее тело отреагировало, как обычно, но ей удалось непринужденно бросить на ходу:
— Ты опоздал.
Его улыбка стала шире, подчеркнув вертикальные линии, прорезающие обе щеки.
— Очень жаль.
Габби чуть не задохнулась. Он что, нарочно изводит ее?
— Холодный душ тебя успокоит.
— Может быть. — Бенет поймал жену за талию и накрыл ей рот поцелуем, одновременно и страстным, и демонстрирующим полный контроль над собой.
Да, он умеет держать свои чувства в узде, но хладнокровие Габби дрогнуло, затем разлетелось на мелкие осколки, и она сдалась, наслаждаясь поцелуем.
Тихий стон зародился где-то в глубине ее горла, когда Бенет медленно поднял голову. Она слегка качнулась, ее глаза расширились, превратившись в светящиеся озера. Ее дыхание участилось, а губы задрожали… но она высвободилась из его объятий.
— Ты играешь не по правилам, — обвинила она и замерла под его пальцами, ласкающими ее щеку.
Губы Бенета лениво изогнулись.
— Иди проверь, как дела у Мэри. Я скоро спущусь.
Ужин был великолепным: спаржа — нежной, мясо — сочным, а лимонный торт — мечтой гурмана.
— Кофе? — спросила Мэри, убирая тарелки на сервировочный столик.
Габби взглянула на часы. До выхода из дому оставалось полчаса, а надо еще переодеться, подкраситься и сделать прическу. Габби поднялась из-за стола.
— Я не успеваю.
— Спасибо, Мэри. Черный, — попросил Бенет.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Габби выбрала алые шелковые вечерние брюки, блузку и вышитый стеклярусом жакет. Нарядные босоножки и сумочка без ремешка дополнили яркий костюм, контрастирующий с ее белокурыми волосами и подчеркивающий нежность кожи.
Обдумав прическу, она решила не заплетать скромную французскую косу и оставила волосы распущенными.
Зеркало отразило молодую женщину, драгоценности и наряд которой не оставляли сомнений в ее богатстве и высоком общественном положении. Весьма уверенную в себе женщину.
Что лишь доказывало, как обманчива бывает внешность.
— Ты намеренно выбрала этот цвет? — добродушно спросил Бенет.
— Почему ты спрашиваешь? — ответила Габби вопросом на вопрос.
— У меня создалось впечатление, что ты делаешь официальное заявление.
Габби обворожительно улыбнулась.
— Какая проницательность.
Бенет, в черном вечернем костюме, белой рубашке и черном галстуке-бабочке, казался воплощением изысканности. И сексапильности, подумала Габби, еле справляясь с охватившим ее смятением. Просто невозможно поверить, что мужчина может излучать столько чувственной энергии. Глаза, неумолимые на советах директоров, в спальне становились жаркими от страсти. А за эти многообещающие губы не жалко и умереть.
Габби задрожала, представив, как стягивает с него галстук, помогает освободиться от одежды, позволяет ему раздеть себя. Он похож на хищника, опасного и подавляющего любые попытки к бегству.
— Чему ты улыбаешься?
Она почувствовала непривычное для себя желание шокировать, ее глаза дразняще вспыхнули.
— Предвкушаю.
— Выставку Леона?
Габби сильно сомневалась, что ей удалось обмануть Бенета, так как он всегда видел ее насквозь.
— Естественно.
— Мы могли бы и опоздать, — насмешливо предложил Бенет.
— Леон будет разочарован, — возразила Габби, мысленно добавив: «Не говоря уж об Аннабел».
Еще неизвестно, как они это расценят.
— Я всегда могу умиротворить Леона, купив один из его немыслимо дорогих экспонатов.
Габби подумала и, преодолев соблазн, отрицательно помотала головой.
Бенет готов был поклясться, что неуверенность затуманила прекрасные глаза Габби. Ему захотелось протянуть руку и коснуться ее щеки, увидеть, как исчезает эта неуверенность, когда он, наклонив голову, целует ее… однако он устоял перед искушением.
