ГЛАВА ПЕРВАЯ
Ханна включила фары, вздрогнув от внезапной вспышки молнии, за которой последовал трескучий раскат грома. Глянув мельком на небо, она ужаснулась: небеса готовы были в любую минуту обрушить страшный ливень, первые вестники которого уже забарабанили по ветровому стеклу. Ехать становилось опасно.
Вот незадача! Прекрасное дополнение к уличной пробке. Она опаздывает, и Мигель, конечно, будет злиться. В подтверждение этого запищал сотовый.
– Куда ты пропала? – ворвался в ухо озабоченный мужской голос.
– Легок на помине! Ты удивительно заботлив и изысканно вежлив, – ядовито ответила Ханна.
– Отвечай на вопрос.
Дождь хлынул как из ведра, заливая окна.
– Стою в пробке.
Последовала минутная пауза.
– Где именно?
– Какая разница? – Ханна не удержалась и язвительно добавила: – Может, именно ты сумеешь разогнать машины, а заодно и остановить грозу?
Мигель Сантанас принадлежал к породе людей, воспринимающих любые трудности, как бык – красную тряпку. Он привык сметать любые препятствия со своего пути, а для этого у него были все возможности.
Рожденный в Андалузии, он с детства отличался упрямым характером и твердой волей. Впоследствии он воспитывался в Париже, а после завершения образования несколько лет работал в Нью-Йорке, управляя Североамериканским филиалом деловой империи своего отца.
– Могла бы закрыть бутик пораньше – не попала бы ни в пробку, ни под дождь, – сухо сказал Мигель.
Вот так заявление! Теперь попрекает бутиком, ее собственным бутиком, в который она вложила столько сил и средств! Ей исполнилось двадцать семь лет, когда она стала хозяйкой салона, где были представлены образцы эксклюзивной одежды от лучших дизайнеров и модельеров, а ее клиентуре завидовали конкуренты даже в других городах.
– Не думаю, что одна из моих лучших клиенток была бы обрадована, если бы ей указали на дверь, – со злостью одернула она не в меру раскомандовавшегося мужа.
– Да, я здорово ошибся, полагая, что ты будешь послушной женой! – проговорил Мигель.
Ханна тут же поправила:
– Послушной женой? Об этом не было и речи.
– Теперь я понимаю, почему ты настаивала на сохранении своей независимости.
… Две равные по положению в обществе и богатству семьи решили и соединить и укрепить финансовые возможности с помощью брака своих отпрысков. Особенно сопротивлялся сынок, но его хитроумно заманили из Нью-Йорка в Мельбурн. Последовали приглашения в одни и те же места, была задействована даже прислуга, подстраивавшая различные неожиданности, дабы потенциальные жених и невеста смогли узнать друг друга поближе.
К моменту приезда жениха Ханна и так уже ощущала себя дичью, за которой охотилось большинство холостых мужчин города, считавших себя вполне достойными и ее руки, и притягательного приданого.
Брак, который подготовили родные, в принципе ей импонировал, но она поставила условием сохранение своей независимости. Любовь на повестке дня не стояла. Казалось вполне разумным выбрать мужа, согласуясь с доводами разума, а не сердца.
Впрочем, в привлекательности Мигеля сомневаться не приходилось. Мужественные, резкие черты лица, статная фигура, вкрадчивая чувственность движений, властность, темперамент – в тридцать семь он был успешен не только в делах, но и в любовных играх. Равных ему в искусстве любви она не знала. И знать не желаю, мысленно добавила она, вспоминая о своих занятиях любовью с ним.
… Она вздрогнула от неожиданно резкого гудка. Вдалеке взвыла сирена, за ней другая.
– Думаю, впереди авария, – тихо сообщила Ханна в трубку. – Вот уж не везет так не везет.
– Но ты где? – опять спросил он.
– На Тюрак, в миле от дома.
– Будь осторожна. Я позвоню Грациелле, предупрежу, что мы задержимся.
– Давай, – ответила она, успокаиваясь. И впрямь, невелика трагедия, если они опоздают минут на пятнадцать, тем более в этом доме никогда не приглашают сразу за стол.
Только к шести часам она повернула на дорожку, ведущую к обширному двухэтажному особняку Мигеля.
Ухоженный сад и тщательно постриженные лужайки служили идеальным фоном для величественного здания в испанском стиле – с толстыми, кремового цвета стенами, высокими закругленными окнами и терракотовой крышей.
Ханна лихо развернулась на закругленной дорожке и остановилась у широкой террасы. Не успела она вылезти из машины, как массивная дверь распахнулась и показалась экономка.
– Спасибо, София, что открыла дверь, – улыбнулась ей Ханна. – Ты не попросишь Антонио загнать машину в гараж?
Муж Софии занимался садом и машинами, а София готовила еду и убирала дом.
– Мигель наверху?
София кивнула, и Ханна по широким ступенькам устремилась на верхний этаж, где находились спальни и большая гостиная.
Спальня, куда вбежала Ханна, была обставлена с большим вкусом и в высшей степени роскошно. У большого зеркала стоял Мигель и сосредоточенно пытался застегнуть запонку. Ей было достаточно одного взгляда, чтобы заметить его раздражение, явно вызванное ее опозданием. Он уже был одет и причесан. Белая рубашка еще сильнее подчеркивала темные волосы и смуглые точеные черты лица. Хорош, ничего не скажешь, подумала Ханна.
Но она знала: щегольской, красивый фасад скрывал сердце воина, закаленное в борьбе с жизненными неурядицами. Мигель взглянул на нее своими черными глазами, взгляд которых, несмотря ни на что, мгновенно возбуждал ее и зажигал кровь.
Знает ли он, как действует на нее? Физически, сексуально – несомненно, признала она поневоле. Его умение и темперамент волшебным образом превращали ее в безвольное существо, жаждущее его объятий, в игрушку его собственной страсти.
– Через двадцать минут я буду готова, – бросила она мужу, извлекая на свет короткое черное платье, изящную кружевную накидку, туфельки на высоченных каблуках и чулки со стрелками. Стильный наряд, который прекрасно оттенит ее оливковую кожу и светлые волосы.
– Попытайся уложиться за пятнадцать.
Но Ханна, проигнорировав уточнение, вышла из ванной, полностью готовая к выходу, ровно через двадцать минут. Она надела платье и украшения, взяла вечернюю сумочку и, одарив Мигеля искрящейся улыбкой, предложила:
– Пошли?
Они пересекли галерею и начали спускаться по ступеням. Даже на каблуках она едва доставала головой до его плеча.
– Новые духи?
Ханна поймала насмешливое выражение лица мужа и так же насмешливо ответила:
– Время от времени надо менять средства обольщения.
