Спокойно, безопасно и неинтересно. Он никуда лететь несобирается. И тем не менее Кэсси знала, если Бобби перестанет приходить каждыйвечер, ей будет его очень не хватать.
— Сегодня я поднималась в воздух на самолете отцавместе с Крисом.
И она рассказала ему все, пытаясь придерживаться небрежноготона. Кэсси почему-то всегда опасалась говорить с Бобби слишком серьезно.
— Это было здорово. Мы сделали несколько «ленивыхвосьмерок» и «петлю».
— Значит, Крис делает успехи, — вежливо произнесБобби. Его, так же как и Криса, самолеты не слишком интересовали. — А ещечем ты сегодня занималась?
Его интересовала лишь она сама. Все в ней. Втайне от другихон считал Кэсси О'Мэлли прекрасной. Не то что прочие мальчишки. Одним онаказалась слишком высокой, другие находили ее волосы слишком яркими. Третьиценили ее лишь за великолепную фигуру. Четвертые считали чудачкой за то, чтоона так много знает о самолетах. Бобби же она нравилась такой, какая есть. И онлюбил ее за это, хотя временами у него и возникало ощущение, что, возможно, онее не до конца понимает. И это, как ни странно, трогало Кэсси, как и многоедругое в нем. Вот почему она никак не могла до конца понять свои чувства кнему. Мать рассказывала ей, что вначале чувствовала к Пэту то же самое.Решиться изменить свою жизнь и посвятить ее другому человеку всегда трудно,говорила Уна. А для Кэсси это казалось еще труднее. Нет, она решительно немогла определить свое отношение к Бобби.
— Еще? Не знаю… — Кэсси попыталась вспомнить, что ещеона делала сегодня. Все это так или иначе имело отношение к самолетам. —Заправила несколько самолетов горючим, повозилась с мотором «Дженни». Кажется,мне даже удалось его наладить. — Она сконфуженно дотронулась до своеголица. — Я здорово выпачкалась, пока его чинила. Отец пришел в ужас, когдаменя увидел. По-моему, мне так и не удалось отмыться до конца.
Видел бы ты меня перед обедом!
— А я было подумал, у тебя начинается желтуха, оттого ипятна на лице, — поддразнил он ее.
Да, он хорошо ее понимает. Вообще Бобби — отличный парень.Он знает, как она увлечена своими планами и мечтами, например, тем, чтобыпоступить в колледж. Для себя он таких планов не строил. Бобби собирался остатьсядома и помогать отцу в магазине, точно так же как делал сейчас: зимой послезанятий в школе, летом — целыми днями.
— Ты знаешь, в эту субботу у нас в кинотеатре пойдетновый фильм с Фредом Астером «Следуй за флотом». Говорят, отличный фильм. Нехочешь пойти?
Он с надеждой смотрел на нее. Кэсси медленно кивнула иулыбнулась:
— С удовольствием.
Через некоторое время сестры с детьми ушли. Кэсси и Боббиостались на крыльце одни. Родители сидели в гостиной. Кэсси знала, что онимогут видеть их с Бобби, однако они никогда не высказывали ни единого замечанияпо поводу его визитов. Бобби им обоим нравился, и, если бы они с Кэсси решилипожениться в июне будущего года, сразу после окончания школы, Пэт ничего неимел бы против.
Пока же они могли сколько угодно ворковать на крыльце,только бы не делали глупостей. Пэта это устраивало больше, чем то, что дочьцелыми днями болталась в аэропорту.
Пэт тем временем рассказывал Уне о «петле», которую в этотдень «проделал» Крис. Он весь светился от гордости.
— Этот парень — прирожденный пилот! Можешь мнеповерить, Уни.
И Уна улыбалась, благодарная судьбе за то, что муж наконецдождался сына, которого так отчаянно желал. Бобби в это время описывал Кэсси,как провел день в магазине отца и как депрессия влияет на цены на продукты повсей стране, не только в Иллинойсе. Он вынашивал мечту когда-нибудь открытьцелую сеть магазинов в нескольких городах, может быть, и в самом Чикаго.
Все люди о чем-нибудь мечтают, вполуха слушая его, размышлялаКэсси. Ее мечты, пожалуй, будет труднее пересказать. Бобби они скорее всегопокажутся дикими.
— А ты никогда не думал о том, чтобы занятьсячем-нибудь совсем другим, отличным от того, что делает твой отец?
Ее почему-то заинтриговала эта мысль, хотя сама-то онамечтала заниматься тем же, чем Пэт О'Мэлли. Разница состояла в том, что именноэто ей строго запрещалось. А запретный плод, как известно, еще большепривлекает.
— Да нет, — спокойно ответил Бобби. — Мненравится это дело. Людям нужна еда, и всем хочется, чтобы она была хорошей. Мыделаем полезное дело, хотя, возможно, оно и не выглядит со стороны слишкомувлекательным. Но может быть, его тоже можно сделать таким.
— Может быть, — улыбнулась в ответ Кэсси.
В воздухе послышался рокочущий звук. Знакомый звук турбинсамолета. Кэсси подняла голову:
— Это Ник… Везет груз в Сан-Диего. На обратном путиостановится в Сан-Франциско, чтобы забрать почту по одному из наших контрактов.
Кэсси по звуку определила, что Ник летит на «хэндлипэйдж».
— Он, наверное, очень от этого устает, —рассудительно заметил Бобби. — Для нас это все выглядит захватывающе, адля него скорее всего просто обычная работа, как и у моего отца.
— Возможно. — Кэсси-то знала, что это нетак. — Хотя летчики — это совсем другая порода людей. Они любят свое делобольше всего на свете. Они даже подумать не могут о том, чтобы занятьсячем-нибудь другим. Это у них в крови.
Они этим дышат и живут. Ничто другое их не интересует.
Глаза девушки возбужденно блестели. Бобби же ее словапоставили в тупик — Наверное, ты права. Но я этого не понимаю.
— Мало кто может это понять. Это какое-то загадочноевлечение. Волшебный дар. Для тех, кто любит летать, он значит больше, чем самажизнь.
Бобби негромко рассмеялся:
— По-моему, ты смотришь на это чересчур романтически.
Я не уверен, что они это так воспринимают. Поверь мне, дляпилотов это скорее всего просто обычная работа.
— Может быть.
Она не собиралась с ним спорить, хотя знала куда больше, чемтолько что высказала. Летчики составляли некое тайное братство, к которомуКэсси страстно хотелось принадлежать.
А ей этого не позволяли. Однако в редких случаях, подобныхсегодняшнему, когда Крис позволял ей вести самолет, все остальное переставалодля нее существовать.
Некоторое время девушка сидела молча, глядя в темноту, вновьпереживая те драгоценные мгновения и совершенно забыв о Бобби. Вспомнила, лишьуслышав его голос:
— Наверное, мне пора ехать. Ты, должно быть, здоровоустала после заправки всех этих самолетов.
На самом деле ей сейчас больше всего хотелось остатьсяодной. Еще раз мысленно пережить те несколько минут в воздухе, когда онасамостоятельно вела самолет.
— До завтра, Кэсс.
