Особая благодарность Черит Болдри.
Пролог
На полу огромной пещеры, своды которой тонули в сумраке, дрожал хмурый холодный свет. Вход внутрь скрывала стена струящейся воды, гул водопада немолчным эхом отражался от скал.
В глубине пещеры сидела дряхлая белая кошка. Несмотря на старость, ее ясные зеленые глаза светились мудростью, а взгляд с тревогой скользил по толпившимся в пещере истощенным котам; молодые беспокойно расхаживали взад-вперед перед сверкающим водопадом, старики устало жались друг к другу в своих спальных нишах, а котята отчаянно мяукали, требуя молока у своих изможденных матерей.
- Дальше так продолжаться не может, - прошептала старая кошка себе в усы.
В нескольких хвостах от нее котята спорили из-за скелета орла. Мясо с костей было обглодано еще накануне, когда птицу поймали матери малышей. Крупный рыжий котенок отпихивал щуплую кошечку от кости, которую та жадно грызла.
- Мне нужно! - решительно заявил он.
Кошечка вскочила на лапы и мстительно цапнула обидчика за кончик хвоста.
- Нам всем нужно, клещеголовый! - фыркнула она, не обращая внимания на дикий вой рыжего.
Тут к котятам подбежала старая костлявая кошка, чьи ребра угрожающе выпирали из-под редкой серебристо-белой шерсти, и схватила брошенную в пылу драки кость.
- Эй, постой! - возмутился рыжий котенок.
Старуха гневно уставилась на него.
- Я охотилась долгие луны без сна и отдыха! - прошипела она. - Неужто же я не заслужила какую-то жалкую кость?
С этими словами старая кошка удалилась, крепко зажав в зубах добычу.
Несколько мгновений котенок растерянно смотрел ей вслед, а потом с горьким плачем бросился к своей матери, лежавшей на камне возле стены. Но вместо того, чтобы утешить малыша, та лишь зло рявкнула на него, сердито взмахнув хвостом.
Старая белая кошка сидела слишком далеко, чтобы расслышать ее отповедь, поэтому только вздохнула:
«У всех силы уже на пределе», - подумала она.
Она молча проводила взглядом серебристобелую старуху, которая проволокла орлиную кость через всю пещеру и бросила ее перед другой старой кошкой, лежавшей в своей спальной ямке, уткнувшись носом в лапы. Угасший взор старухи был устремлен на дальнюю стену пещеры.
- Вот, Затуманенная Вода, - проскрипела серебристо-белая, подталкивая к ней лапой свою добычу, - поешь. Маловато, конечно, но уж что есть.
Затуманенная Вода скользнула равнодушным взглядом по кости, перевела глаза на подругу и снова отвернулась.
- Спасибо, Серебристая Изморозь, но мне не хочется есть. После смерти Сломанного Пера мне расхотелось даже смотреть на еду, - голос старой кошки задрожал от печали. - Будь у нас чуть больше пищи, он был бы сейчас жив! - Она горько вздохнула, уронила голову. - Теперь я живу только ожиданием скорой встречи с ним…
- Затуманенная Вода, так нельзя…
Белоснежная кошка не услышала окончания этого разговора, ее отвлекло появление целой вереницы котов, которые шумно вошли в пещеру, стряхивая снег с мокрой шерсти. Сразу несколько соплеменников вскочили со своих мест и бросились к прибывшим.
- Поймали что-нибудь? - нетерпеливо спросил один местных.
- Где же добыча? - воскликнул другой.
Вожак вернувшихся скорбно покачал головой:
- Простите, друзья. Мы вернулись с пустыми лапами.
Надежда, охватившая было обитателей пещеры, растаяла, как туман под жарким солнцем. Охотники уныло переглянулись и отошли, низко опустив головы и волоча хвосты по полу.
Белоснежная кошка проводила их взглядом, но уже через мгновение резко повернула голову, заметив приближающегося к ней кота. Его морда побелела от старости, густая золотая шерсть стала редкой и плешивой, однако горделивая поступь говорила о том, что некогда он был силен, отважен и пользовался уважением в клане.
- Половинка Луны! - поприветствовал он белую кошку и сел рядом, обвив хвостом лапы.
Белоснежная кошка негромко замурлыкала.
- Львиный Рык, перестань звать меня этим именем, - попросила она. - Я уже сбилась со счета лун, прошедших с тех пор, как я стала Сказительницей Остроконечных Камней.
В ответ золотистый кот лишь пренебрежительно фыркнул:
- Какое мне дело до того, как давно тебя называют Камнесказительницей? Для меня ты всегда останешься Половинкой Луны.
Половинка Луны не ответила, лишь молча вытянула хвост и погладила старого друга по плечу.
- Я родился в этой пещере, - продолжал Львиный Рык. - Но моя мать, Робкая Лань, часто рассказывала мне о тех временах, когда мы жили в другом месте. От нее я слышал, что ты родилась на берегу озера, под густыми деревьями.
Половинка Луны еле слышно вздохнула.
- Теперь кроме меня в клане не осталось никого, кто помнил бы озеро и наше долгое путешествие сюда… Но и я в три раза дольше живу здесь, чем жила возле озера, и несмолкающий ропот водопада давно звучит в моем сердце. - Она помолчала, моргнула, потом спросила: - К чему ты завел этот разговор?
Львиный Рык помедлил с ответом.
- Если ничего не изменится, мы все можем умереть от голода еще до возвращения теплых дней, к тому же в пещере давно не осталось места. - Он вытянул лапу, пригладил шерсть на плече Половинки Луны. - Нужно что-то делать.
Половинка Луны вытаращила на него изумленные глаза.
- Но мы не можем оставить горы! - выдавила она срывающимся голосом. - Воробьиное Крылышко дал слово, он потому и сделал меня Сказительницей Остроконечных Камней, что нам предназначено жить здесь, в горах!
Львиный Рык, не дрогнув, выдержал возмущенный взгляд ее зеленых глаз.
- Ты никогда не думала, что Воробьиное Крылышко мог ошибиться? - спросил он. - Откуда ему было знать, что ждет нас в будущем?
- Он не мог ошибиться! - убежденно прошептала Половинка Луны.
Мысленно она вновь перенеслась в тот далекий день, когда Воробьиное Крылышко сделал ее Сказительницей Остроконечных Камней. Ах, как давно это было! Но Половинка Луны и сейчас невольно затрепетала, когда из далекого прошлого до нее донесся голос Воробьиного Крылышка, полный любви и горечи неизбежной разлуки:
«Отныне ты будешь зваться Сказительницей Остроконечных Камней. Ты будешь первой, за тобой придут другие, и так будет всегда - луна за луной, снег за листвой. Мудро выбирай своих преемников, тщательно обучай их всему, что знаешь, дабы доверить им будущее своего клана…»
