Милану
Баня, водка, шубы и мороз — но это не Россия. Это Финляндия. Страна тысячи озер, Муми-троллей, рыбалки и Йоулупукки — живописуют путеводители. Страна, где прокатывают визу, покупают фейри, выходят замуж — говорят туристы. Страна, где отбирают русских детей и готовятся вступить в НАТО — сообщают порой газеты и телеканалы.
Эта книга не реклама и не пропаганда. Просто мне захотелось поделиться тем, что знаю — ведь я уже пятнадцать лет рассказываю в российских средствах массовой информации о Финляндии. Последние годы я провожу там даже больше времени, чем в России, — в стране Суоми сейчас живет моя семья.
Давайте взглянем на Финляндию глазами ее жителей — губернаторов и уголовников, счастливых детсадовцев и пенсионеров. Цитаты из моих телерепортажей выделены в книге курсивом, а все остальное — новая и часто неожиданная информация, которая заставит вас совершенно по-новому увидеть Финляндию, нашего ближайшего европейского соседа.
На обложке указан один автор, но это рассказ, основанный на опыте многих людей — родившихся в Финляндии и приехавших в нее из разных стран. Если что-то сделало книгу интереснее и увлекательнее — то несомненно это их наблюдения, а на совести автора — все длинноты, недоговоренности, ошибки и упрямое непонимание местных реалий.
За ценные замечания благодарю и тех, кто ознакомился с отдельными главами книги до ее выхода в свет — Веронику Куцылло, Дарью Горбунову, Ирину Егорову, Лидию Шилову и особенно Юлию Варенцову.
Отдельное спасибо — моей жене Кристине и детям Кире и Милану за подсказки И переводы, идеи, советы и терпеливые объяснения.
Знакомство
— Финляндия. Что приходит к голову?
— Сауна. Финский нож. Летка-енка.
— Санта-Клаус еще. Нокия.
— Алкоголь. Раньше они к нам ездили напиваться.
— Да, еще говорили, у них сухой закон.
Февраль 2000 года, я приехал на свою первую съемку в Финляндию. Мы арендовали машину (цены еще в финских марках), едем из Хельсинки на восток вдоль побережья — снимать собор в городке Порвоо, где император Всероссийский Александр I гарантировал финнам соблюдение их прав. Великое княжество Финляндское перешло из Шведской империи в Российскую в 1809 году, наш царь стал тогда и Великим князем Финляндским. Я готовлю «финский эпизод» в «Российскую Империю» — документальный сериал, который мы готовим на НТВ. Текст написан заранее, сдан Парфенову. Леня подредактировал.
Приехали в Порвоо. Навигаторов и Google Maps еще не было. Указатели по-фински разобрать невозможно: «Keskusta» — что такое? К счастью, рядом слово понятнее — «Centrum». Доехали по стрелкам. Старый центр, редкий для Финляндии деревянный квартал, милые разноцветные домики. Никого. Старая каменная церковь на холме открыта не каждый день, но специально ради нас пришел настоятель (договаривались по электронной почте — 2000-й год, в Финляндии уже все в Интернете, разумеется, и все говорят по-английски). В лютеранском соборе у алтаря — скульптура Александра I, между прочим, иноверца. Оператор Вова Каптур с Леней быстро придумывают: начало текста произносим снаружи, подходя к двери, потом ведущий открывает дверь, заходит внутрь и садится на первую скамеечку перед алтарем.
— Городок Порвоо, но русские используют не финские, а шведские названия, которые таким образом достаются от одной метрополии — другой метрополии. И в Российской империи Хельсинки называют Гельсингфорсом, а, например, Порвоо — Борго. Здесь Александр I открывает будущие 118 лет российской истории Финляндии.[1]
Сняли кусочек на улице. Перемещаемся внутрь. Дальше одним махом Леня выдает заученный длинный текст:
— Речь Александра перед депутатами переводит генерал-губернатор Спренгтпортен: «Я обещал вам сохранить вашу Конституцию, ваши основные законы. Ваше собрание здесь удостоверяет вам мое обещание». Финляндия получает даже больше прав, чем она имела, входя в состав Швеции. Это скорее не права, а привилегии. Великое княжество Финляндское освобождено от центральных налогов, Финляндия не поставляет рекрутов в русскую армию. «Не служить и не платить» станет финским правилом в империи.[2]
Поснимали еще внутри немного, попрощались с настоятелем, вышли. Он закрыл массивную дверь, ушел. Снег. Тишина. Дошли до машины, поехали обратно по пустой дороге в Хельсинки.
— Ну все, — говорю я. — Никогда в жизни больше не увижу этот городок Порвоо.
Едем, слушаем первый альбом Земфиры, продолжаем вспоминать, с чем у нас ассоциируется Финляндия.
— Белофинны. Линия Маннергейма.
— Фильм «Доверие». Про то, как большевики финнов отпустили в декабре 1917 года. Подожди, а почему 118 лет в составе империи? — спрашивает Леня.
Пауза. Земфира поет про трещинки. Я считаю в уме года от 1809-го до 1917-го. Черт! Вова Каптур молча разворачивается на ближайшей развязке и мы возвращаемся переснимать. Я звоню настоятелю — разумеется, он не берет трубку. Дело же закончено, а сходу в Финляндии поди о чем-нибудь договорись. Ну что, в другой день приезжать? Проверяем по абзацам сценария — ура! Количество лет Леня называл на улице, можно и не созваниваться ни с кем, в церковь заходить не надо, обойдемся сами! Выдохнули. Едем по знакомым указателям в центр Порвоо.
Неразговорчивый Каптур замечает:
— Ну что, Андрюх, никогда больше не увидишь ты этот городок?
* * *
Вечером после съемки с трудом нашли место, в котором можно поесть. Сели — Леня, Вова, я — недалеко от дверей. Заходит девушка, сразу признает в нас русских и обращается к нам: «Кто из вас Андрей Шилов?» Это моя будущая жена. Накануне я по телефону передал ей привет от московских знакомых, но телефонным разговором как-то не ограничились, я предложил, чтоб она подходила туда, где мы ужинаем. И так передал привет, что живем вместе уже 13 лет.
