Глава 1
— А вот и Глаша пришла! Познакомься, Глашечка, с нашимновым клиентом, — протянула Раиса Тимуровна Подвойская сахаристым басом.
Она всегда говорила сладко, когда собиралась свататького-нибудь «из девочек» очередному неженатому бедолаге, который являлся впрофилактический центр нетрадиционной медицины подлечиться.
Центр был небольшим, но в своем районе популярным и носилоптимистичное название «Я здоров!». Все работники ужасно намучились с этимназванием, особенно поначалу. Когда кто-нибудь из докторов отвечал нателефонный звонок, говоря привычное: "Алло. «Я здоров!», позвонившийигриво отвечал: «Я так рад за вас!» Или: «А вот про себя я этого сказать немогу». Или что-нибудь в таком роде.
— Глашечка, это Алексей Денисович, — продолжалаПодвойская, поглаживая по плечу экземпляр мужеского пола, который сидел настуле, напряженно выпрямившись и пристально глядя на свои ботинки.
Глаше, как самой молоденькой — ей исполнилось «всего-то»тридцать пять, — чаще других приходилось испытывать на себе Раисины бурю инатиск.
— Оч-приятно, — пробормотала она, пытаясьпроскользнуть мимо одеревеневшего Алексея Денисовича, который двумя ногами ужевошел в пенсионный возраст.
Подвойская необъятной грудью загородила Глаше дорогу.
— Алексей Денисович преподает в Академии МВД, —сообщила она таким торжественным, «подарочным» тоном, словно любой индивид,имевший отношение к вышеназванному заведению, был пределом Глашиных мечтаний.
— Алексей Денисович, оч-приятно, — вторичнопробормотала Глаша.
Быстрая улыбка спорхнула с ее губ и отдала концы, едвадобравшись до адресата. Раиса Тимуровна раздула ноздри. Тон ее, однако, совсемне изменился.
— У нашей Глашеньки, — поспешно сообщилаона, — особые отношения с милицией. Милиция недавно вынесла ейблагодарность. Она, знаете ли, отловила преступника!
— Не отловила, — привычно поморщиласьГлаша, — а вычислила.
— Да? — заинтересовался Алексей Денисович,неожиданно выйдя из комы. — Как это так — вычислила?
— Глашенька, расскажи! — потребовала РаисаТимуровна и придвинула для себя стул.
Села на него удобно, словно рассказ должен был занятьполдня. Она была дамой крупногабаритной, громкоголосой и очень душистой. Отдухов Раисы Тимуровны жирные июльские комары дохли быстрее, чем отразрекламированного «Фумитокса».
— Я простудилась и лежала дома с температурой, —привычно начала Глаша рассказ, который уже был обкатан не хуже, чем экскурсия уопытного гида. — Читать не могла — глаза очень болели. И телевизорсмотреть не могла. Поэтому все время смотрела в окно, чтобы не скучать.Наблюдала за прохожими. — Глаша тоже села и приняла вольную позу.
Алексей Денисович завозился на своем месте и глянул наГлашины ноги с узкими коленками и тонкими лодыжками. Она вообще вся была узкойи тонкой. Бабушка ворчала: «Не девка, а стрекоза: одна голова с глазищами!»Глазищи у Глаши были светло-карие, почти что желтые. Волосы ее знакомаяпарикмахерша красила «темным каштаном» и стригла неровными прядями. ПодругаЛида называла результат французским шиком, а брат Коля — укладкой бездомнойсобаки. Брат, конечно, ничего не понимал. Прическа Глаше нравилась.
— Напротив моего окна расположен большой магазин«Сантехника», — продолжала она, зная точно, что рассказывать надодоходчиво, иначе Раиса Тимуровна начнет вносить дополнения и делозатянется. — И вот я заметила, что в то время, как к магазину перед самымзакрытием подъезжает инкассаторская машина, там постоянно ошивается один и тотже человек.
— Ну да? — подал реплику Алексей Денисович.
Подвойская с одобрением посмотрела на него.
— Да-да, — кивнула Глаша. — И он все времямаскировался. То входил в магазин вместе с инкассаторами, словноприпозднившийся покупатель. То разгуливал неподалеку с поводком в руках, хотяникакой собаки с ним не было. То изображал пьяного, который присел на бордюрныйкамень передохнуть. Один раз он даже оделся разносчиком пиццы и бегал скоробкой по окрестностям.
— Она позвонила в милицию и все рассказала! —встряла-таки Раиса Тимуровна. — За этим типом начали следить и вышли нацелую бандитскую группу, которая затевала нападение на инкассаторов.Преступникам позволили довести операцию почти до самого конца и взяли споличным! — с восторгом закончила она. — А Глашеньке вынеслиблагодарность.
Алексей Денисович вопросительно посмотрел на Глашу.
— Вынесли, — подтвердила та и поспешноподнялась. — Ну, мне нужно работать.
— Конечно, Глашечка! — пропела Подвойская. —Только выдай Алексею Денисовичу нашу визитку и сопутствующие материалы, а томне надо отлучиться.
Она уже намылилась ускользнуть, оставив гипотетическуюпарочку наедине, когда в приемную из своего кабинет вышел доктор Лева Бабушкин.Лева занимался в центре биорезонансной диагностикой и обслуживал новейшийаппарат — подключал клиента к компьютеру, тестировал его организм, а потом сувлечением рассказывал, что получилось. Половина пациентов аппарату не верила,но абсолютно все считали сам процесс страшно увлекательным. Как бы то ни было,но именно по результатам тестирования Лева подбирал всякому страждущемукомплекс натуральных препаратов и добивался потрясающих результатов.
— Привет, Глафира! — поздоровался Лева и, подойдяпоближе, понизил голос:
— Признавайся, чего натворила? Тебя директор вызывает.С самого утра рвет и мечет. Злой, как шайтан. Обещает свернуть твою нежнуюшейку.
— Да? — удивилась Глаша и обернулась кнасупившейся Раисе Тимуровне. — Вот видите, меня, оказывается, на ковер.Так что…
Она метнулась к кабинету директора и толкнула ее плечом. Надвери висела табличка: «Кайгородцев Петр Сергеевич».
Петр Сергеевич сидел за своим гигантским «противотанковым»столом и исподлобья смотрел на ввалившуюся к нему Глашу. Он был высокий,рыжеватый, с умными глазами и мужественным, разделенным впадинкой подбородком.И руки у него были красивые, белые, докторские, хотя Кайгородцев не имелникакого отношения к медицине, а занимался лишь административными вопросами.
— Петь, что случилось? — испугалась Глаша, глядяна насупленного директора. — Неприятности?
Кайгородцев ненавидел неприятности, а заодно и тех, кто ихему доставлял. «Честь мундира» защищал самоотверженно, так как считал ееважнейшей составляющей коммерческого успеха.
— Поздравляю тебя, Медвянская — желчно сказал он,хлопнув по столу обеими ладонями. — Дукельский собирается подать на тебя всуд.
— Дукельский? — ошалело переспросила Глаша. —На меня?!
