Специалист технической поддержки
Глава 1
Самым сложным было не смотреть пограничнице в глаза.
Я протянул насквозь фальшивый паспорт гражданина КНР старого образца, который годился только на то, чтобы подняться на борт самолета в стране третьего мира. Любая маломальская проверка моментально вычислит липу, но это мне и было нужно. Я не являлся шпионом Севера, я наоборот хотел сдаться. За спиной успешный переход границы с Монголией, покупка билета на самолет и уже через четыре часа я оказался здесь, на стойке пограничного контроля аэропорта Кимпхо в Сеуле. Конечно же, маршрут через Юго-Восточную Азию был в разы популярнее, но там меня могли ждать. Так что пришлось искать брокера, который переправит меня в монгольские степи. Но все это уже позади.
Я в Сеуле.
Едва завидев мои документы, милая на вид пограничница аккуратно подняла руку, давая кому-то знак.
— Господин, пройдемте.
Мужчина в штатском появился прямо за моей спиной и аккуратно положил ладонь на плечо, будто бы намекая, что дергаться мне не стоит. Вместе с ним, держась в трех шагах позади, пришли и несколько людей в форме, но говорил и активно действовал только этот человек, в простом коричневом пиджаке и небрежно затянутом галстуке-удавке, которые носят, судя по просмотренным мной сериалам и фильмам во время жизни в Китае, клерки и офисные сотрудники среднего звена.
Подавив желание пробежаться по лицам сопровождающих глазами, я упер взгляд в пол, коротко кивнул и покорно последовал за сотрудником службы безопасности.
Отличительная особенность всех беглецов — закрытость и недоверие, нервозность, а значит, я должен вести себя именно так. Я просмотрел сотни интервью и репортажей о беглецах, пока ждал липовый паспорт. За документы мне пришлось отвалить почти восемьдесят тысяч юаней, не говоря о стоимости перехода границы, дороги до Улан-Батора и билета на самолет до Сеула. Я хорошо изучил, как мне нужно вести себя во время прибытия в пункт назначения.
Но вот, мое долгое путешествие наконец-то подошло к концу. Впереди — дверь в тесную переговорку где проведут допрос, соберут мои данные, дадут первые наставления. А после нее мне откроется путь, к которому я так стремился. Наконец-то я сбежал на Юг и готов начать новую жизнь.
* * *
Полгода спустя, Южная Корея, Сеул, офис компании InterConnect
— Вот тут подпишите, на каждой странице.
Немолодая менеджер по персоналу подтолкнула в мою сторону внушительную стопку документов.
— Что это? — спросил я, пытаясь вчитаться в мелкий шрифт, не касаясь при этом листов.
— Дополнительное соглашение о неразглашении коммерческой тайны, — терпеливо ответила женщина, хотя по ее надменному выражению лица я видел, что она едва сдерживается. — Как только вы получите ключ-карту и станете сотрудником компании, все, что происходит внутри здания, является тайной и разглашению не подлежит. Вам понятно, господин Кан Ён Сок?
— Предельно понятно, — ответил я, пододвигая к себе документы.
Женщина смерила меня высокомерным взглядом, но ничего не сказала. Я же погрузился в чтение.
— Вы что делаете⁈ — воскликнула менеджер.
— Читаю то, что буду подписывать, — бесхитростно ответил я, поправляя на носу очки в тяжелой роговой оправе. — А что?
— Мы тут до конца дня просидим! Берите и подписывайте! — приказным тоном скомандовала менеджер и постучала ногтем по стопке бумаг. — На каждой странице!
— Простите, уважаемая госпожа Чхои, но в учебном центре нам твердили, чтобы мы не подписывали бездумно документы, даже если нас будут заставлять… — честно ответил я, сложив руки на коленях и как можно ниже опуская голову и плечи.
Я просто беглец из Северной Кореи, который устраивается на свою первую в жизни настоящую работу. Полгода обучения и адаптации были похожи на курорт, но все рано или поздно заканчивается.
— Это что еще за вздор! И что же вам такого надо беречь, господин Кан⁈ Хотите сказать, наша компания жулики⁈ Вы что себе позволяете!
— Ничего такого, Аджума, пожалуйста, вы не так все поняли… Нас учили в центре. Мне же положена выплата, про нее много говорили. Каждый месяц, как беглецу. Правительство обо мне заботится и вот, чтобы я не стал жертвой мошенников…
Я понял, что сказал лишнего. Лицо менеджера Чхои пошло пятнами, а сама она стала похожа на разъяренную рыбу фугу. Только что иглы не полезли во все стороны.
— Ты как меня назвал… — прошипела менеджер Чхои, пропустив мимо ушей слова о мошенниках. — Я что тебе, старуха⁈
— Простите, пожалуйста, госпожа Чхои, простите!
Я вскочил со своего места и согнулся в уважительном поклоне, ожидая, когда же женщина успокоится. Странно, в учебном центре объясняли всю эту запутанную систему обращений юга, но я не мог подумать, что допущу такую промашку. На севере все было проще — все друг другу товарищи. Госпоже Чхои точно было больше сорока, о чем говорила и сетка морщин на шее, и состояние ее рук, вот только мое почтительное обращение к ней, как к женщине намного старше меня самого, привело ее в бешенство. Неужели так можно называть только откровенных старух? Или она посчитала указание на ее возраст издевкой с моей стороны?
— Чего еще ждать от беглеца из Ибука…
Ее слова резанули мой слух, будто бы она говорила о безродной собаке.
— Садись и подписывай, — уже менее гневно скомандовала госпожа Чхои. — Никто тебя тут не ограбит. Твой успех в интересах этой компании. Все же, ты первый, кого прислали по программе интеграции. У тебя и свой куратор будет, и поможем. И может быть, когда-нибудь ты сможешь стать полноценным членом общества.
Опять она говорит обо мне, словно я мусор. Но за время своего пребывания в Намджосоне я уже почти привык к тому, что слишком многие видят в беглецах нахлебников, шпионов или даже врагов. Никогда не знаешь, протянут ли тебе руку или плюнут в лицо, когда узнают, что ты выходец из Пукчосона.
Оформление на работу заняло у меня подозрительно много времени, почти два часа. Госпожа Чхои наконец-то выбила из меня подписи под документами о неразглашении, после чего бросила в душной переговорке почти на сорок минут.
Все это время, пока я ждал возвращения HR-менеджера, я размышлял о том, как же так получилось, что моя жизнь будет опять связана с компьютерами и сетью.
Я не избегал
