Юлиана Южная
Дорога домой
Тушёнка опять оказалась жидкой и совсем не вкусной. Да ещё этот отвратительный перец "горошек". Кто придумал запихивать его в банку в таком количестве?
Он вышел из палатки и выбросил остатки в контейнер для мусора. Условный, конечно. С недавних пор здесь всё было условным: палатка, которая изо всех сил старалась имитировать дом; навес, наспех сооруженный из подручных материалов; даже его цель — тоже была условной. Путешествие без начала и конца, в котором ему не встретить попутчиков.
С востока пришёл новый серый день. Он почувствовал, как спину сводит от напряжения. Холод сегодня нешуточный. И опять этот злой ветрище.
Надо бы вспомнить, какая погода была там, откуда он пришёл? Лениво отбросил эту мысль в сторону. В последнее время такие мысли приходили пачками. Они роились в сознании, наплывая друг на друга, вымещая и заменяя.
Какой год? Как меня зовут? Что случилось с остальными людьми? Есть ли у меня семья? Что я делаю здесь, среди заснеженной пустыни? Откуда у меня нескончаемые запасы еды?
Ни один из этих вопросов не встретил ответа в голове. Последнее воспоминание перед чередой одинаковых дней — мигающий свет, вой сирен и толпа людей, бегущих навстречу. А дальше только ледяная равнина и пустота.
Резкая боль пронзила грудную клетку, уже в который раз. Интересно, может быть воспаление легких без кашля? Даже спальник не спасал от промёрзшей насквозь земли и каждый раз, засыпая, он мечтал о кровати.
Он вернулся в относительное тепло палатки и начал неспешно собирать вещи. Привычным жестом сложил походный столик, сгрёб в рюкзак остатки не то завтрака, не то обеда. Свернул спальный мешок и, удовлетворившись результатами, натянул меховые перчатки на обветренные руки. Теперь нужно собрать палатку и можно двигаться дальше. Куда это, дальше, было непонятно и оттого не очень важно.
Когда ты встречаешь проблему, она беспокоит тебя только вначале. Если какое-то время эта проблема не решается, чувства притупляются и тебе становится все равно. Так уж устроен человек, нельзя бояться или переживать вечно. Эмоции — краткосрочный допинг.
Он закинул последние свёртки в телегу и развернул её, чтобы идти на юг. Вдруг в поле зрения попал небольшой холм, которого здесь не было ещё вчера, когда он искал место для ночлега. Ночью снега не было, значит сугробу взяться неоткуда. Холм дрогнул и медленно пополз к нему.
Мракобесы. Волосы на затылке непроизвольно поднялись дыбом. Бежать глупо, бросить вещи нельзя. Надо успеть достать факел. Он медленно отпустил ручки и попятился назад, огибая своё имущество. Достал из тачки самодельный факел. Стянул зубами перчатку и полез в карман. Спички в правом. Не сводя глаз с холма, который становился все выше, он шарил в кармане куртки. Черт! Наверное, в верхнем.
Холм приобрёл очертания животного, всё время меняясь и странно подрагивая. Вырисовалась лапа, но тут же растворилась. Сверху начала появляться морда, точнее её подобие.
Он никогда не видел их так близко. Только издали, сначала принимая за сугробы. Потом слышал странный вой, больше похожий на человеческий вопль. Поначалу он выбегал из палатки, ошибочно принимая этот вой за крики раненых. Ему так хотелось встретить людей! Но потом он стал замечать, что эти сугробы как бы ходят за ним, перемещаясь вместе с его нехитрым домом и издавая эти страшные звуки. Про себя человек назвал их мракобесами. Странное слово из той, прошлой жизни, о которой он ничего не помнил.
Существо все менялось, но теперь были отчетливо видны морда, передние лапы с огромными когтями. Двадцать метров, которые их разделяли, позволяли рассмотреть некоторые детали даже слишком хорошо. Это же белый медведь!
Наконец, обшарив всю куртку, он нащупал коробок со спичками. Быстро достал и поджег сразу несколько. Дрожащей рукой поднёс к факелу и тот послушно вспыхнул. Как же хорошо, что в телеге был бензин!
Тварь уже ползла навстречу, хотя её задние лапы так и не успели сформироваться. Теперь это стало еще больше похоже на медведя. Большого, мохнатого. Его шерсть казалась кремовой, на фоне ослепительно белой пустыни.
Человек взмахнул факелом. Он сделал движение рукой, как бы собираясь напасть. В голове мелькнула мысль про диких собак. Нельзя подавать ни малейшего признака страха. Нужно быть решительным и быстрым, тогда эти твари не решатся напасть. Но перед ним был не бродячий пёс, а нечто, сильно похожее на медведя. А мысли по укрощению медведей в голову не приходили.
Мракобес окончательно сформировался и стремительно бросился вперед. Его мощные лапы быстро мелькали, не касаясь земли. Морда становилась все больше, неестественно огромной. Вдруг, прямо на ходу, он издал рык. Нет, вопль, который разнёсся по пустыне и затих где-то на незримых ее границах.
Факел шипел и сыпал искрами, но было очевидно, что это не спасет. Ещё несколько секунд и зверь взмыл в воздухе. Он оторвался от земли на добрых три метра и стремительно приближался.
Человек держал факел перед собой, понимая всю бесполезность этой идеи. Удар страшной силы откинул его назад и падая, он почувствовал мощный разряд электрического тока. По всему телу проскочила невыносимая слабость. И наступила темнота.
***
Сознание возвращается по-разному. Иногда ты просто открываешь глаза и пытаешься понять, где находишься. А иногда, ещё до того, как твои глаза получат сигнал от мозга, ты лежишь и чувствуешь свое тело. Звуки и запахи проникают в сознание, которое пытается обработать эти сигналы. И только потом, когда сбой в организме устранён, только потом ты открываешь глаза.
Он осторожно приоткрыл один. Яркая вспышка света заставила зажмуриться. Ко второй попытке он был готов. Медленно, всё ещё жмурясь, он все-таки смог сфокусировать взгляд.
Он лежал в своем спальнике, а над головой трепыхался потолок походной палатки и фонарик, который светил прямо в лицо. С удивлением он обнаружил, что может двигать плечами, затем ногами и руками. Медленно, все ещё не веря своему телу, он повернулся на бок. И от удивления поперхнулся и закашлялся. Спиной к нему, на коленях стоял человек и рылся в рюкзаке. Он обернулся на звук и, предупреждая вопрос, сказал:
— Как быстро вы очнулись! Я очень рад. Полежите ещё. Вам нужно прийти в себя.
— Воды…
— Да, конечно. — Мужчина растеряно оглянулся вокруг. — Только вот, я не нашел воды.
— Она в бутылке, в рюкзаке.
— А, вот же она. Минуту назад здесь было пусто! Ну, впрочем… — Он замолчал
