АЛ. АЛТАЕВ (1872–1959)
Гравюры на дереве Л. Дурасова
Биограф и летописец минувшего
В конце прошлого столетия в Петербурге издавался журнал «Игрушечка». Журнал предназначался для подростков, но имел приложение, рассчитанное на самых маленьких читателей. Это было одно из лучших, хорошо иллюстрированных изданий той поры для детей. На его страницах встречались имена многих известных русских прозаиков и поэтов. В редакции «Игрушечки» заботливо относились и к начинающим литераторам, всегда старались поддержать молодых авторов, если находили в их рукописях хотя бы искру литературного дарования.
В один из осенних дней 1889 года в редакцию «Игрушечки» пришла застенчивая русоволосая девушка — Маргарита Рокотова, шестнадцатилетняя ученица рисовальной школы при Обществе поощрения художеств. Она принесла рукопись небольшой сказки-аллегории «Бабочка и солнце».
Издательница журнала Александра Николаевна Толиверова была женщиной незаурядной. Горячая сторонница демократических идей шестидесятых годов, она в молодости покинула Россию, чтобы бороться в рядах гарибальдийцев против владычества австрийцев в Италии, против деспотической власти итальянского короля и церковников. Была сестрой милосердия у повстанцев, спасала раненых патриотов, смело проникла в страшную тюрьму святого Ангела в Риме и помогла бежать приговоренному к смерти другу Гарибальди Луиджи Кастеллацци… Это было давно, но на стене в редакции, как память о прошлом, все еще висела окрашенная кровью рубаха гарибальдийца.
Издательница приветливо встретила Маргариту Рокотову и внимательно прочитала ее небольшую рукопись. Девушка была несомненно талантлива. Толиверова пообещала Маргарите отредактировать наивную, но живо написанную аллегорию и поместить ее в февральской книжке журнала за следующий год.
Молодые авторы не отличаются долготерпением, потеряла покой и Маргарита Рокотова. «Февраль еще далеко… — вспоминала она. — Ходить „просто так, в гости“ к Толиверовой я не решалась, боялась быть навязчивой. Нетерпение не давало мне покоя, хотелось видеть себя поскорее напечатанной». Отец как-то посоветовал дочери обратиться к писателю Иерониму Ясинскому, с которым он был знаком. Ясинский редактировал в Петербурге еженедельный журнал «Всемирная иллюстрация». Маргарита пришла к редактору журнала с тоненькой тетрадочкой, в которую была старательно переписана ее новая сказка «Встреча нового года». Сказка Ясинскому понравилась. «Помещу ее в рождественском номере», — сказал он.
Через две недели Маргарита Рокотова явилась к Ясинскому. «Сказка ваша напечатана», — заявил он и вручил растерявшейся девушке свежий номер «Всемирной иллюстрации», на обложке которой стояла дата — 16 декабря 1889 года.
Так впервые русские читатели познакомились с молодым автором, который стал затем им широко известен под псевдонимом Ал. Алтаев.
Первые литературные успехи окрылили Маргариту Рокотову. Но жизнь ее до этого события складывалась нелегко. Отец Маргариты, Владимир Дмитриевич Рокотов, был когда-то известным в Киеве издателем прогрессивной газеты «Киевский вестник» и театральным деятелем. Человек широкообразованный, убежденный последователь Белинского, Чернышевского и Добролюбова, он целью своей жизни считал просвещение народа. Все свое большое состояние он истратил на устройство общедоступного театра, на содержание актеров и частной народной библиотеки. Жена его, Аглая Николаевна, дочь декабриста Н. Н. Толстого, помогала мужу в его начинаниях и всеми силами старалась облегчить положение семьи. Она работала в библиотеке, занималась рукоделием, продавала театральные билеты… Но все это не спасало Рокотовых от нужды.
Владимир Дмитриевич не был крупным актером. В продолжение нескольких лет он скитался по городам России, исполнял второстепенные роли в провинциальных труппах. Иногда руководители театров обращались к нему за помощью как к талантливому режиссеру. Такой светлой полосой в жизни семьи Рокотовых было недолгое пребывание во Пскове. Владимира Дмитриевича пригласили на сезон режиссером любительской драматической труппы. Но и здесь дело не обошлось без трудностей. Нужно было выбрать такие пьесы, которые бы привлекли зрителей, а среди любителей не хватало на многие роли способных исполнителей.
Маргарита узнала от отца, что неладно в театре и с переписыванием ролей. Машинок в те времена еще не было. «А это трудно — переписывать роли?» — заинтересованно спросила она. «Не так уж трудно, — отвечал отец. — Нужно только внимание, грамотность и разборчивый почерк». — «А я… могла бы переписывать?» — «Вполне», — решил отец.
Так с тринадцатилетнего возраста началась трудовая жизнь Маргариты Рокотовой. Девочка была счастлива. Заработок небольшой, но работа для театра вызывала у нее чувство радости.
Переписывание пьес по ролям оказалось хорошей литературной школой для Маргариты. Она вспоминала, что творчеством была ее «недремлющая мысль», еще смутная, полусознательная оценка ролей, сравнение чувств героев, «улавливание искренности образа»…
После счастливого года, проведенного во Пскове, Рокотовы обосновались в Петербурге. Но надежного заработка Владимир Дмитриевич все еще не имел. И его сестра решила позаботиться о племяннице.
В семье Рокотовых жили воспоминания об их талантливом родственнике — художнике-портретисте XVIII века Федоре Рокотове. Девочка рисовала, и тетка прониклась убеждением, что из нее может выйти хорошая художница. Так Маргарита стала ученицей петербургской рисовальной школы.
У Маргариты не было ясно выраженной склонности к живописи или графике. Даже при своем трудолюбии она не очень радовала родственников успехами в изобразительном искусстве. Но зато она нашла в школе товарищей, с которыми вела нескончаемые споры о будущем, о своем месте в жизни и о том, как стать полезными для общества людьми.
Однажды в разговоре с товарищами по школе Маргарита призналась, что решила посвятить свою жизнь литературному труду. И те посоветовали Маргарите обратиться к кому-нибудь из опытных писателей, чтобы он определил, есть ли у нее литературные способности и стоит ли отдавать все свои силы изучению сложного словесного искусства.
С трепетом отправилась Маргарита Рокотова к поэту Я. П. Полонскому и, оставив у него свои рукописи, в смятении убежала… Но ответ от Полонского не заставил себя долго ждать. В рисовальную школу пришло письмо от поэта. Он говорил, что в сказках юного автора слишком много символики, но стихотворения ему понравились, в них он заметил живой «лирический порыв». Поэт советовал ей серьезно учиться. Он даже выразил надежду, что со временем она сможет стать «настоящей писательницей».
Когда Маргарита Рокотова решилась отдать на суд А. Н. Толиверовой и И. И. Ясинскому свои произведения, она подписала их мужским псевдонимом Ал. Алтаев. Так звали героя одного из рассказов Я. П. Полонского. В этом она выразила не только свою признательность большому поэту, благословившему ее на литературный труд, но и горькую мысль о том, что печататься женщине в то время было очень трудно.
Властитель дум
