СЕЛЬСО АЛ. КАРУНУНГАН
КАК НАСТОЯЩИЙ МУЖЧИНА
РОМАН
Филиппины и филиппинцы
«Земля любви и ласкового солнца,
Как радостно в твоих объятьях жить,
Но повелишь — и за твою свободу
Мы все готовы голову сложить».
Так поется в филиппинском национальном гимне, строфа которого приводится на последней странице романа «Как настоящий мужчина». Что же за страна Филиппины и кто такие филиппинцы, «коричневые люди», как они сами себя называют?
Филиппинский архипелаг — «Жемчужина Южных морей», «Страна семи тысяч островов» — расположен у самого края Юго-Восточной Азии, недалеко от экватора. У филиппинцев есть легенда, объясняющая происхождение их островов.
Когда-то, давным-давно, в незапамятные времена, были только небо и море. И вот однажды над морем пролетала птица. Она очень устала и хотела отдохнуть, но сесть было не на что — ведь земли еще не было. Тогда птица решила поссорить небо и море. Это ей удалось: море начало волноваться, стараясь достать до неба, а небо нахмурилось и потемнело. Волны вздымались всё круче, всё выше и уже почти доставали до неба. Тогда небо испугалось и швырнуло в море камни, которые и стали Филиппинскими островами. Волны, разбиваясь о берега островов, уже не достигали прежней высоты. Небо победило, а догадливая птица уселась отдохнуть.
Такова легенда. Но интересно отметить, что когда европейцы в 1521 году открыли для себя Филиппины, они обнаружили, что многие племена поклонялись птице. Первым европейцем, ступившим на землю архипелага, был Фердина́нд Магелла́н. Он и погиб здесь, на островке Макта́н, ввязавшись в междоусобицы местных вождей. Убил его мактанский вождь Ла́пу-Ла́пу, и сейчас на Мактане сооружены два памятника: Лапу-Лапу — первому борцу против колонизаторов, и Магеллану — первому европейцу, принесшему на архипелаг христианство. В камне увековечены победитель и побежденный, два непримиримых врага, и это говорит о том, что в отношении филиппинцев к своей истории не все просто.
Только через 44 года после гибели Магеллана, в 1565 году, испанцы окончательно покорили острова. «Сделать это было тем легче, что на Филиппинах не было крупных государств — филиппинцы жили небольшими общинами, которые лишь изредка объединялись в недолговечные племенные союзы. Они осознавали себя не филиппинцами, а членами этих общин, внутри которых все были тесно связаны родственными узами. Поэтому испанцы могли захватывать такие общины одну за другой, не встречая организованного отпора. Но это не значит, что филиппинцы безропотно подчинились пришельцам. На протяжении всего испанского господства, продолжавшегося 333 года, филиппинцы вели неравную борьбу с поработителями. Но восстания (их было свыше 100) были, как правило, разрозненными, и испанцы относительно легко их подавляли, натравливая одно племя на другое. Им была выгодна разобщенность филиппинцев, и они всячески поддерживали ее. Они препятствовали даже изучению испанского языка, который мог бы стать объединяющим фактором (на Филиппинах и сейчас говорят на 135 языках и диалектах). И все же вопреки воле колонизаторов в ходе борьбы с ними филиппинцы, страдавшие от общего гнета, постепенно начали осознавать свою принадлежность не только к маленькой общине, но и к более высокому единству, к филиппинской нации. Борьба нарастала, и в 1896 году вспыхнула антииспанская национально-освободительная революция. К 1898 году повстанцы изгнали испанцев почти со всего архипелага, в руках колонизаторов оставалась только Манила, осажденная революционной армией. 12 июня 1898 года была провозглашена независимая Республика Филиппины.
Но не филиппинцам достались плоды победы. На мировой арене появился молодой империалистический хищник — США. Капитализм вступал в свою последнюю стадию — империализм, один из характерных признаков которого — война между империалистическими державами за передел мира. В 1898 году началась испано-американская война, по определению В. И. Ленина, первая империалистическая война за передел мира. Она шла и на Тихом океане, в филиппинских водах. Американская эскадра потопила испанский флот в Манильской бухте. Прикинувшись на первых порах «освободителями» филиппинцев от испанского гнета, американцы, дождавшись подхода своих сухопутных сил, начали военные действия против филиппинских революционеров.
Борьба была неравной: случалось, филиппинцы сражались луками и копьями против карабинов и пушек. И все же они героически боролись несколько лет. В конце концов предательство местных помещиков и буржуазии, испугавшихся активности широких народных масс, и военное превосходство американцев привели к поражению национально-освободительных сил.
Но идея борьбы за независимость не угасла в сознании филиппинского народа, борьба эта вступила в новую фазу.
Новые колонизаторы, в отличие от старых, старались выдать себя за «бескорыстных друзей и партнеров». Если испанцы не разрешили филиппинцам учить испанский язык, то американцы, наоборот, заставляли их учить английский язык, старались посеять в сознании филиппинцев мысль о том, что Америка — настоящий «старший брат», который якобы бескорыстно помогает «младшему брату», филиппинцам, и готовит их к независимости. На самом же деле только упорная борьба филиппинского народа за независимость вынудила американцев в 1946 году предоставить филиппинцам независимость, правда ограниченную, поскольку они связали страну неравноправными экономическими, политическими и военными соглашениями.
Борьба за освобождение страны от американского диктата еще не завершена, но уже достигнуты немалые успехи. Филиппинцы не считают, что они получили независимость из рук американцев, они отлично помнят, что фактически завоевали свободу в конце прошлого века. Поэтому теперь они празднуют День Независимости не 4 июля, как это описано в романе (американцы не случайно провели церемонию предоставления независимости 4 июля, в день американской Независимости, — они хотели подчеркнуть, что филиппинцы получили свободу из рук американцев), а 12 июня, в память о первой Филиппинской республике, задушенной американским империализмом.
Такова нелегкая история Филиппин на протяжении последних 400 лет. Естественно, она наложила отпечаток на филиппинцев, и это нетрудно проследить на страницах романа «Как настоящий мужчина». Это же, впрочем, можно увидеть и в любом другом произведении филиппинской литературы. Потому что подлинная литература никогда не остается равнодушной к историческим судьбам своего народа; она не всегда описывает исторические события, но всегда показывает, как эти события повлияли на духовный склад народа.
В характере современных филиппинцев сохранилось немало от доиспанских времен. По-прежнему младшие безоговорочно подчиняются старшим, по-прежнему все готовы прийти на помощь попавшему — и даже не попавшему — в беду родичу. Эта древняя привязанность сохранилась почти неприкосновенной. И не мудрено: ведь на протяжении всей филиппинской истории
