Инна Фале
Дом на пороге
„В чужой монастырь со своим уставом не ходят“
(русская пословица)
Это случилось прохладной осенней ночью незадолго до рассвета. Город еще спал под мягким одеялом тумана, но солнце уже готово было расправить свои лучи и рассыпать миллиарды бриллиантовых росинок по траве. На улицах было пусто, и только ранние зевающие пауки могли наблюдать, как крошечная фигура, размером с куклу, торопясь, семенила по аллее.
Лени была очень возбуждена. Это был ее первый рабочий день. Еще вчера она сидела за столом академии, и аккуратно записывала уроки мудрого Профессора Кащея, а сегодня уже бежит в свою новую семью. Это было ужасно волнительно. Запутавшись в переживаниях и воспоминаниях, Лени чуть было не упала, но вовремя спохватилась и остановилась у большого старинного здания.
Дом великан стоял отдельно от других строений города в конце маленькой аллеи. Башенки и лесенки взвивались в небо, полукруглые окна и двери, казалось, проводили в сказку. Чудилось, что время замерло здесь еще во времена рыцарей и прекрасных дам, да так и не пошло дальше.
С виду это был самый обычный старинный дом. И это вам мог подтвердить любой житель города. Но Лени то знала, что это не так. Сразу за домом начинался величественный волшебный лес. И дом, словно стражник, защищал город от нечисти другого мира. Именно поэтому Лени, как лучшую в классе, и прислали на эту важную работу – охранять дом на пороге. Нечисть шалила всегда, но сейчас, к осени, когда люди радовались меньше, разгулялась особенно.
В ночной тишине Лени слышала девичий хохот и плеск воды. „Придется еще и русалок с водяными от окон отпугивать!“ подумала, слегка обозлившись, Лени, но тут же глубоко вздохнула и улыбнулась. Достала листочек, сверилась с адресом. „Дом номер 5 по улице Гринь. Квартира 7,“ – удовлетворенно кивнула.
– Ну здравствуй, новый дом!
Дом приветственно скрипнул старыми досками и отворил дверь.
Перед квартирой Лени еще раз сверилась с листочком, нервно пригладила растрепавшиеся волосы. Раздался хлопок и она….лопнула. Остались от нее лишь серебристые кудряшки дыма, мыльные пузыри да горстка пепла. Опять баба Нюра будет ругаться, что кто-то мусорил в подъезде. Нет, на самом деле Лени, конечно же, не лопнула, а лишь перенеслась за ветхую дверь в квартиру номер 7.
Последние звезды отбирали у города одеяло тумана. Блекла уставшая луна. Играл ветер. А жители старинного дома по улице Гринь еще досматривали свои сны и совсем не подозревали, какое счастье свалилось им на голову.
***
Старый домовой дедушка Молчун давно уже просил о помощнике. Ветхие кости Молчуна болели и магия повыдохлась. Ему бы на покой, в Лукоморье, к старой возлюбленной бабе Яге, а он все служит и служит. Старуха уже трех Кощеев уморила, а он все никак не уволится. Надо спешить, пока четвертого не завела. Молчун тяжко вздохнул и улегся поудобнее. Неожиданно в коридоре раздался хлопок. Лохматый домовой приоткрыл левый глаз. Возле двери в завитушках дыма и по уши в пепле стоял маленький домовенок.
Молчан удовлетворенно закряхтел: „Прислали-таки замену!“
Но не успел он обрадоваться, как громкий: „Апчччи-и-х-х-х!“ – разбил тишину ночи, и по спящей квартире полетели мыльные пузыри – это выбирался из пепла новый домовой. В спальне невнятно забормотал папа, заворочалась во сне Маруся, фыркнул кот. Молчун отреагировал немедля – молниеносно опытный домовой накрыл всю семью покрывалом снов, ветром смел пепел за дверь – вот и разозлится же Баба Нюра- подхватил Лени под мышку, и улегся с ней на еще теплое место на антресоли.
-Тихо! Спи, рано еще,– он укрыл ее тяжелой волосатой рукой и довольно засопел.
„Сейчас поднатаскаю молодежь, и можно на покой!“ – думал Молчун, засыпая.
В отличие от Молчуна Лени совсем не хотелось спать. Она так долго ждала этого дня, так долго готовилась, а тут: „Спи?!“ Не для того она была лучшей в академии, чтобы отдыхать. „Тут работы непочатый край!“ – Лени с упреком глянула на спящего домового, чуть дыша выбралась из под теплой лапы и принялась за работу.
„Молоко, ключи, окно, вода, паутина,“ – приговаривала Лени, метлой пролетая по дому и наводя порядок.
Мгновение спустя довольная Лени уже осторожно забиралась под теплую лапу Молчуна. „Вот теперь можно и поспать.“
***
Бориса разбудил доносившийся из кухни шепот. „Опять старик болтает во сне.“ Огромный мурлыка уже опустил было уши, как приятный любому коту звук окончательно вытащил его из сна. В кухне наливали молоко! Борис посмотрел на окно. Там было еще непривычно темно, но кто он такой, чтоб сопротивляться молоку. Кот поднял холеное толстое тело на пушистые лапы, потянулся и побежал на кухню. Молоко звало его.
Кот забежал на кухню как раз в тот момент, когда толстый паук Пауль расправлял свои заспанные ноги. Пауль только проснулся, и еще не открывал глаз – он обязательно хотел досмотреть свой сон. В полудреме он брел знакомой дорогой к своей паутине, когда вместо привычной упругости нити нога его наступила в пустоту. Короткий полет, и прохладная ванна из молока быстро согнала сон. Пришлось быстро просыпаться и выплывать: „Так и не успел досмотреть сон!“ – расстроился Пауль. Только он выбрался на поверхность, как кто-то уже протягивал ему шершавую розовую руку помощи. Паук благодарно уцепился за руку, которая неожиданно оказалась кошачьим языком. Беее! Кот краем глаза заметил что-то черное на своем языке, испугался, зашипeл – вышло только: „Сссс-Кхе-Кхе!“– и быстро засунул язык в рот, где безопаснее. Паулю во рту не понравилось. Паук метнулся из темной пасти, выбрался на теплый нос. Борис завопил, рванул вверх по занавеске. Повис. Неготовый к такому повороту и весу карниз накренился, шурупы друг за дружкой со скрежетом выпрыгнули из стены, и безответственная перекладина в компании с занавесками, грохотом и котом шумно упала на пол.
От этого шума встрепенулись не только жители дома, но и постовой нечисти в волшебном лесу. Он громко затрубил в боевой рог. Занавески упали – значит путь свободен! До рассвета есть ещё пара минут! Черти, водяные, русалки да лешие толпами ринулись на окно, забрались в квартиру и начали безобразничать: Русалки сразу забрались в ванную, напустили воды с пеной и намазались всеми мамиными кремами. Водяной удобно улегся в раковине на кухне. Он все время
