Серая утроба
Глава 1
— Не обижайся, Семён, просто я чувствую, что ты изменился. И новый вариант мне не нравится. Лучше бы ты увлекался соседкой снизу, честное слово. Панельки. Что может быть более уныло?
Как будто мне нравится её сигарета в зубах. Лара курит, небрежно отпуская шуточки про мои работы. Зная, что меня раздражает и то, и другое. Не говоря уже о непонятной ревности к «привет-пока» девушке этажом ниже. Как её там? Анжелика? Ангелина? Чёрт.
— Я и раньше исследовал архитектуру спальных районов, — спокойно возразил я. Даже понимая, что только раззадорю пятнадцать секунд как бывшую.
— Раньше ты исследовал людей, а не мозги архитекторов. Оставь это психиатрам, всё равно там системы нет.
Я вздохнул.
— Глупый разговор.
— Согласна, — охотно кивнула девушка.
— Помочь донести вещи до такси? — как бы невзначай осведомился я.
— Сама справлюсь, — вздохнула Лара. Перед глазами сверкнули «седые» волосы цвета состарившегося асфальта и сигарета, щелчком отправленная в распахнутое окно. Она молча взялась за чемодан, остановилась. — Если найдешь менее банальные фразы — номер знаешь. Пока что блокировать не буду.
Я промолчал. Спокойно выдержал её очередную эскападу под нос, отойдя к шкафу. Дождался хлопка дверью и только тогда поднял брови и разразился длинной матерной тирадой. «Пока что», м-да. Ну да ладно. Наше садомазохистское танго и так затянулось. Шкаф. Увеличенная карта района с номерами. Каждому дому — своя папка, покоящаяся в бездне шкафа. Выписка из архива, фото изначальных и современных «меток». Небольшие наброски «по горячим следам». Сокровище и отличный материал для магистерской. Ну — или хлам и мусор. Кому как.
Куртка. Улица. Поморщиться побелевшему от голубей асфальту. Покоситься на хмурых рабочих, вновь собирающихся что-то латать. Воткнуть в уши горошины наушников. Дождаться утробной мелодии, двинуться в соседнюю часть жилого массива. Десять минут, если срезать через непроездной пустырь — несостоявшуюся спортивную площадку. И пять — если поскакать по оврагу. Спешить особо некуда, и первый вариант меня вполне устраивает. Разбитый, кое-где аляповато поправленный асфальт хорошо ложится под шаги. Образ Лары ушёл куда-то в угол сознания и не беспокоил.
Первый дом. 31 «чистый». Длинная коробка девятиэтажки. Время пощадило изначальную багрово-белую расцветку, а местные «благоустроители» — по-своему изящный бетонный козырёк. Я фотографирую бетонный барельеф у подъезда. Абстрактный, отсылающий не то к клинописи, не то к неомайанской архитектуре. Ещё один. Третий. Местные не возражают, хоть и откровенно косятся. Я окидываю фасад взглядом и совсем не удивляюсь очередным потёкам. Сто двадцать восьмая УК, как и в предыдущие разы.
Достаю блокнот. Зарисовываю длинные нити потёков. У меня наклёвывалась ещё одна теория, но она была куда безумнее предыдущих. К тому же, группа очень упорных любителей альтернативной истории и без того завалила меня сообщениями в соцсети. Нужно же было шутя выложить фото очередного барельефа, мол, клинописи на обычном советском доме, к чему бы это...
31/1. Барельефы, клинообразные балконы. Потёки, куда без них. Я вожу челюстями и раздумываю о психиатре. Но все равно вожу карандашом в папке. И думаю о смешении «кодов». «Клинопись» ничего не значила, но если снова попадётся совпадение — нужно будет искать ключ в сочетании её и следов. Дожили.
— Дожили, — сказал кто-то на ухо и я едва не роняю свой набор юного социального антрополога.
— П-простите? — выдавил я кое-как.
— Говорю, дожили, — недовольно повторила старушка и бросила рассеянный взгляд на стену. — Как сменилась управляйка, так постоянно ремонты. И ладно бы хорошие, так ты посмотри! Ну куда это годится! Ворочают деньгами, как шкварками, и ладно бы...
Я уже привык к таким поворотам и знал, что делать. Записывать рассказ свидетеля. Как вселялись в восемдесят девятом, как барельефы были изначально и какие-то царапины на штукатурке, аж стройотряду пришлось заново красить.
— Как выглядели? — жадно спрашиваю я.
— Мальчик, ну не помню как выглядели. Длинные царапины сверху вниз, а на остальное память не та. Уж извини но... — собеседница дернула плечом и вкрадчиво добавила: — А что, мы в программу какую ремонта попадём?
— Возможно, — покладисто отвечаю я и добавляю нотку правды: — Извините, мне пора к следующим домам.
На следующих трёх панельках — ничего особенного. Начинает накрапывать дождь и камера телефона окончательно сдаётся. Сплевываю от досады и быстрым шагом прохожу путь в обратном порядке. Наполовину — потому что чем-то меня зацепил старик, продающий перепелиные яйца прямо под куцым козырьком подъезда. Серия 86, «Донбассгражданпроект». Кирпич, ничего особенного. Коллектив авторов под руководством В. Анова, автор входной группы неизвестен.
— Почём яички, дедуля?
Старик пожевал губами, провёл ладонью по дряблой шее и пробормотал:
— Полтинник за десяток.
— Дайте два, — решительно протягиваю купюру. Замечаю хмурый взгляд и осведомляюсь: — Что-то не так?
— Дааа, — отмахнулся тот, — рабочих шду. Крыша протекла опять, надо штоб описали всё хлопцы. Доштали уже. Ты похошш на однохо из них, но так, ешши издалека.
Я поднял глаза и заметил потёки. Зарисовать бы их бегло... а почему, собственно и нет? Карандаш, блокнот.
— Знакомый в управляющей компании работает. Может, поможет чем.
— Никто-о-о нам не помошет, малыш, — старик сощурил глаза и воткнул в меня взгляд. — И тебе тоже. Все обложили нас...обложили, сволочи серые...
Я поспешно ушёл, стараясь не оглядываться на старика с потухшим взглядом. Не нравилось мне происходящее, ой как не нравилось. Может, те сумасшедшие из Сети правы и посредством брежневок с нами пытается связаться какая-то внешняя цивилизация? Могли бы, чёрт возьми, воспользоваться просто радио. Хотя, припомнил я, огибая последний дом, радиотелескопы неоднократно ловили непонятные сигналы. Тот же «Wow!».
За всем этим я и не замечаю, как перед лицом снова появилась привычная глыба моей многоэтажки. Хорошо, что не открытый люк — с такой-то внимательностью мог и в него ухнуть. Бросаю взгляд (несомненно, мрачный) на серую дверь подъезда. Нужно отвлечься от всей сегодняшней чуши, точно. Решительно разворачиваюсь и двигаю в наливайку.
— Это всё из-за переизбытка эмоций, — негромко (привлекать продажи прохожих мне «не улыбается») ворчу я, поднимаясь по крутой лестнице магазина.
Пивная встретила традиционным, слегка кислым запахом. Как минимум один местный доходяга в день начинал пить, не отходя от стойки. И
