Улица, на которой Павел Никифоров живёт вот уже девять лет, пребывала в полуденном безмолвии. Вокруг стояла жаркая солнечная погода. По голубому небу изредка проплывали кучевые облака. Асфальтированной дороги на улице не было, дорога была попросту засыпана гравием и мелкой щебёнкой, поэтому, когда по ней проезжала очередная машина, в воздух вздымалась белая густая пыль. Если по улице проедет легковая машина, то это ещё ничего, а если по улице проедет транспортное средство покрупнее, скажем, “КАМАЗ”, то в таком случае частные жилые дома, расположенные по обе стороны дороги, словно тонули в этих густых непроходимых клубах пыли.
На улице росло много разных деревьев, особенно грецких орехов. Его широкие листья были присыпаны придорожной пылью. Капли дождя давно не падали на эту улицу, поэтому было достаточно и лёгкого ветерка, чтобы образовалась новая пылевая завеса
Во дворах придорожных домов бурно кипела жизнь. Люди, живущие в этих домах, занимались разными делами по хозяйству. Некоторые семьи и вовсе затевали ремонт. В доме у Павла тоже идёт работа. Нужно было отгородить цветник от дорожки, ведущей к главному входу в дом, и ещё на заднем дворе необходимо было сделать бетонированную площадку, чтобы затем на ней поставить каркасный бассейн. Для этой цели родители Павла – Ольга и Сергей Никифоровы, пригласили в свой дом одного строителя-разнорабочего по имени Георгий. Это был рослый светловолосый молодой человек, возраста двадцати четырёх лет, довольно упитанный. На его лице были красные щёки, покрытые густой щетиной, и отчётливо выраженные скулы.
Четвёртого июня Павел возвращался домой после того, как прошёл внешнее независимое оценивание по украинскому языку и литературе. Когда Павел открыл калитку своего дома, то увидел во дворе Георгия, работа у которого шла в самом разгаре. Георгий был одет в джинсы, местами запачканные цементным раствором, и футболку, поверх которой была натянута рабочая жилетка, а на ногах красовались потрёпанные, видавшие виды, ботинки с отбитыми носками и отстающей местами подошвой. Георгий обернулся в сторону калитки и увидел перед собой стоящего на проходе молодого человека, высокого роста, худощавого, но с пухлыми щёками, с тёмными вьющимися волосами средней длины и негустыми, характерными для юношеского возраста, усами.
– Привет! – поздоровался Георгий сквозь улыбку.
– Здравствуйте! – ответил Павел, с некоторой долей нерешительности в голосе.
– Тебя как зовут?
– Павел. А вас?
– Меня зовут Георгий. Рад был познакомиться, – лицо Георгия расплылось в широкой улыбке, и он крепко пожал Пашину руку. Затем, сделав ненадолго задумчивый вид, сказал:
– А давай на “ты”?
– Давай, – любезно согласился с ним Павел.
– Слушай, как жарко сегодня, да? Не замечаешь? – Георгий вытер пот со лба.
– Замечаю. Ну, я сейчас домой зайду. Надо поесть.
– Конечно, конечно. Дело важное.
– Может, и ты со мной зайдёшь пообедать? – предложил Павел.
– Да нет, я уже поел дома. Попозже зайду, пока не хочется, – ответил Георгий и принялся за работу.
Дом, в котором жил Павел, отличался подчёркнутой простотой. Он вмещал в себя всё, что необходимо обычной семье среднего класса. Этот дом, стены которого были вымощены из красного кирпича и ракушняка и покрытые белой штукатуркой, имел два этажа, чердак, гараж и летнюю кухню. Гараж располагался под нижним этажом, летняя кухня была пристройкой к восточной части дома. В этом доме также было два балкона. Первый балкон выходил на западную сторону, с которого была видна улица, а второй балкон выходил на восточную сторону, где находился задний двор.
Большую часть времени Ольга проводила дома, работая по хозяйству. Молодость не оставляла её, хотя ей было уже за сорок. Зелёные глаза, как и у Павла. Длинная светлая коса доставала почти до пояса. Её главными качествами были – упование на Бога и упорность в труде.
Когда Павел справился со своим обедом, Ольга спросила у Павла, не хочет ли он помочь Георгию в работе. Павел согласился и отправился во двор, где Георгий трудился над первым этапом работы. Он замешивал цемент, для того чтобы выложить камень вокруг цветника. Павел подошёл к Георгию и спросил у него, на сей раз более уверенно:
– Георгий, может помочь чем-нибудь?
– Помочь? Пожалуйста! А ты когда-нибудь участвовал в строительных работах? – поинтересовался Георгий.
– Участвовал. В строительстве своего дома. Подавал кирпичи рабочим, когда мы строили коробку дома, – Павел говорил с такой интонацией, будто рассказывал о важном историческом событии. – Мне тогда было лет девять. А потом, когда мне было уже двенадцать, я со своим дядей делал стяжку, чтобы затем постелить ламинат в комнатах, линолеум – на кухне, и положить кафельную плитку – в ванной комнате и туалете.
– Понятно. Значит, полы стелили, – подытожил Георгий.
–Да. Это было зимой. А когда наступило лето две тысячи пятого, мы делали вот эту кирпичную стену, – Павел показал рукой на стену, отгораживающую его дом от улицы.
– Понятно. Что ж, молодец! Значит, не в первый раз берёшься за такие дела, – восхитился Георгий.
– Конечно.
– Ну, что ж. Давай готовить цементный раствор? Умеешь это делать?
– Да. Это была одна из моих любимых работ на стройке – готовить цементный раствор. Только делал я это специальным миксером, который надевается на электрическую дрель.
– Но у вас бетономешалки, значит, не было. А у меня есть бетономешалка. Вот,
посмотри, – Георгий отвёл Павла на задний двор. – Видишь? Вот, оранжевая.
– Да, вижу.
– Сейчас мы её заправим и включим. Давай засыпать цемент. Бери песок. Так… Вода… Есть. Всё. Можно пока погулять. Подождём, пока раствор приготовится.
C заднего двора дома раскидывается роскошный вид на реку Самару и располагающийся на другом, поросшим речным камышом, берегу смешанный лес, состоящий из ёлок, сосен, берёз, тополей, ив и акаций. Слева был виден железнодорожный мост с серыми металлическими опорами, справа виднелось то, как река делает характерный поворот и скрывается за холмом, поросшим различной луговой травой и деревьями, в основном, клёнами и акациями, а также ивами, из которых, словно птичьи гнёзда, выглядывали жилые дома. А если смотреть на эту сторону с балкона, то справа, если стоять лицом к реке, можно увидеть жемчужину Присамарского края – деревянный Троицкий собор, построенный без единого гвоздя Акимом Погребняком в 1778 году. Два года назад этому собору исполнилось двести тридцать лет. И хотя за это время собор неоднократно подвергался ремонту, и теперь в нём гвоздей хоть отбавляй, этот собор продолжает оставаться одним из величайших творений периода украинского барокко.
– Раствор готов, – сказал Георгий, отвлёкши тем самым Павла от созерцания красот окружающей его двор природы. – Пошли делать кладку?
