Алексей Елисеевич Крученых
Возропщем
«взял иглу длиною три улицы…»
первой художнице Петрьграда О. Розановой
взял иглу длиною три улицы
она входила не причиняя боли
убивала незаметно
человечество испытывало какую то забывчивость
это игла из стекла когда то соединяла бенарес и
иерусалим по ней ходили ослы и люди
но взятая к нам по пути потеряла свои свойства
оставляя одну колкость
судорожные владельцы не надеясь уже использовать
бросили среди улицы не заботясь о прочем
и порча была сильна и худощавые люди изменили
свое направление
проходя мимо ворот они не останавливались и шли
вдоль вдаль прямо и плоские спины
все казалось торжественным и в самом деле вывески и
спины были одной какой то праздник ходил по
спинам плечам приглаживая
тогда встал ульяна и стал просить у проходящих улиц
колес чтоб не шли прямо напоминая что игла
ранит в любом поле доме
я начертал светлые пути улиц я знал что несо –
мненность ни в чем так не не уныла как взапуске
умчавшегося взад дня
однакож вернувшияся спины и уже сломавшиеся ноги не
узнали так как глаза мои улетели и звался ульяна
хотя наверно принимали иванов то была суматоха
кто попал под мокрые занавески покрывшие окна кто
затерялся меж следов бегунов
потом занесли в чужой дом где было знакомое
как бы промелькнул зверь
с четырьмя ногами
брюхо
перья лилии очерчивали на желтом дне
значение напоминавшее всем вчерашнее и раннее о
котором позабыли тут москвичи
принесли а река растаяла и след ее был
бело-синь степи пустынь и паль свирели внизу…
и все топтал пробегавший паровоз и озеро
белый летучий
р л м к т ж г р б в м п м ш
Деймо
Двое.
Один:
не замечал я корабля хоть был пред носом
другой:
мачта сломана а по волнам снуют бревен
забыл повеситься и теперь мчит прямой ветер
(оба уходят)
женщина:
Она спросила неужели вы не узнаете сынов рожден-
ных мною здесь в душном неисчислимом
возьмите их уведите в школу дальше
пусть желт реек режет и возвеличивает реющие
пытки о не боюсь за их будущее
и знайте что не удержат ные
(кровать стоявшая до селе незаметно у стены поднимается, чтец стоявший незаметно у стола начинает быстро и высоко читать, голос порой опадает, скользит, перерезывает предыдущие предложения:)
зю цю э спрум
реда м
уги таж зе бин
цы шу
берегам америк не увидеть шигунов
це шу бегу.
женщина:
все сказа все сказала (пролетают вещи) вижу перед
себя собою с ну скажи
винограв карандав в ти ры превращает
ры бы все как полюбит за все
ничего где то 13 78 скажите
с'еденные сырые бумага и д л
(незаметно переходят по сцене две фигуры)
мам и мали нельзя перечи печа ни и другой рог
и увижу и це г
(входят голоса:)
– узкий не широкий
– проволка лопается лопается опадает
– не догнать не догнать
– конь ушел за…
– бель
(входит некто непринужденный, читает быстро, – а в это время актеры уходят –):
сарча кроча буча на вихроль опохромел и т. д.
«опять влюблен нечаянно некстати произнес он…»
опять влюблен нечаянно некстати произнес он
я только собирался упасть сосредоточиться занятье
своими чрезвычайными открытиями о воздушных
соединенных озером как появляется инте –
ресненькая и заинтересовывается
меня все считают северо-западным когда я молчу и
не хочу называть почему созданы мужчины и
женщины когда могли быть созданы одни мужчины
(зачем же лишнее) и как сразу кому захочу
стать бессмертием
Я спрятался от солнцев, чтоб не сглазили и
увлекся таки своими бумагами у забора стала
и смотрит прямо в плечо
там привезли большой воз ненужных вещей
на них большой ящик я подставил лестницу
забрался туда начал рыться и заблудился как
будто пьяный уж я кричал и кар и мир
да собаки подохли хозяева уехали к северному…
что вы такой убегаете – кричит Она.
я не зная что ответить и показал в рассеянности на
свой рот
О поняла
вас морят голодом у меня под подушкой телятина
нет нет я вас я могу все принесу и убежала
довольно чуть не потеряла красных чулок
когда О пришла (куда девалась ее душа?) у меня
самом деле разболелась голова не знаю отчего плохо
ли ел или меня душил ночью спрятаные под тюфяк сапоги
О считала меня самого полного человека хотя я
ничего особенного с ней не разговаривал только
просила все время не разговаривай пожалуйста не разговаривай
меня это смешило и я ел черный хлеб с солью
тебя все считают тут гением тебя обвиняют только
сопляки не замечают твоей гениальности обнаженно
она захотела скинуть платье но я приказал ей она
упала на руки села на пол и стала перелистывать мои
тетради
Я вытерся ватой
люблю лю – блю вдруг заговорила она как будто с
собою и вы ниночка не верьте что я вам там наврала
убивать детей каждый день знал где гулял никаких он
платков не уносил и не передавал мне все это
не се слышишь оклеветали он у меня
всегда голодный если бы ты за ним присматрела
а то все ухаживаешь за своими кавалерствами
знаем знаем красные лбы суконное сукноце
ты заразил чумою тихо обращаясь к нам я никому
об этом не
