Кристина Вуд
Катарина
Посвящается всем родственникам, кто терпел мои бесконечные расспросы и томился в ожидании окончания книги. А в особенности — моей двоюродной бабушке Валентине Ивановне Казачок.
А также тем, кого с нами нет — моей прабабушке Дмитриевой (Богдановой) Екатерине Васильевне и дедушке Дмитриеву Геннадию Петровичу.
Я не застала вас в сознательном возрасте, но отчетливо ощущаю неразрывную связь с вами по сей день.
Предисловие
В первую очередь мне хочется поделиться с тобой, читатель, каким образом и в какой момент у меня созрела идея написать роман, который ты держишь в руках. В книге описывается период из жизни моей прабабушки — Богдановой Екатерины Васильевны. Она умерла в 1992 году, поэтому, к сожалению, я не застала ее. Но мама в детстве частенько рассказывала мне историю бабушки Кати, и уже тогда я находила ее весьма интересной.
В один момент во время очередного семейного застолья после упоминания жизни бабушки Кати в немецком плену, я вдруг осознала, что ее история достойна печати. Тогда за моими плечами было написано два романа, а третий был на подходе, и я медленно, но верно, приняла решение — книге быть.
Самое сложное, дорогой читатель, было собрать достоверную информацию о том периоде жизни моей прабабушки. Этот роман — мой первый опыт в реализме, еще к тому же речь идет о таком важном историческом событии, как Великая Отечественная война. Признаться честно, было страшно оплошать в знаниях истории того времени, учитывая тот факт, что мои знания о ВОВ были основаны лишь на школьных учебниках истории. К тому же, на мне лежала еще одна ответственность — я собралась писать про своих родственников, а значит должна отвечать за каждое написанное слово.
Но, начав собирать матчасть для книги, я столкнулась с недостаточной информированностью. По правде говоря, никто из моей семьи не знал большинства деталей, которые могли бы сыграть ключевую роль в сюжете. Родственники обладали скудной информацией о жизни прабабушки того периода, в т. ч. никаких подтверждающих документов на руках у нас не было. Сама бабушка при жизни неохотно рассказывала детям и внукам о военном времени, делилась только самой основной информацией, которая дошла и до меня. Но мне удалось добыть единственный документ, подтверждающий ее историю. В ГАРФ в открытом доступе хранятся именные списки угнанных в немецкое рабство. Там я и нашла свою прабабушку.
Тогда же дочь бабушки Кати — Крицкова Нина Петровна — посоветовала мне найти в социальных сетях нашу дальнюю родственницу, потому как она должна многое знать о том времени. Я нашла ее, мы познакомились, и начали вести активную переписку. Казачок Валентина Ивановна оказалась моей двоюродной бабушкой и дочерью Анны Богдановой (старшая сестра моей прабабушки). Во многом благодаря ей и имеющейся информации у нее на руках (документы и фотографии), я восстановила хронологию событий, и на этой основе начала расписывать сюжет.
Хочу выразить отдельную благодарность Валентине Ивановне — если бы не вы, эту историю нельзя было бы причислить к той, что основана на реальных событиях. Можно сказать, во многом благодаря этой истории мы с вами и познакомились. Спасибо вам, что терпели мои бесконечные расспросы, мне действительно было важно знать, как все происходило на самом деле.
Остался один важный момент, который я бы хотела упомянуть, дорогой читатель. Данный роман не претендует на стопроцентную историческую достоверность. Стоит отметить, что это не документальная литература, а всего-навсего художественный роман, хоть и основанный на реальных событиях. В основу сюжета легла история моей прабабушки, но я также не исключаю тот факт, что она могла что-то приврать, а что-то недосказать.
Безусловно, я следовала основным историческим событиям и важным моментам. Но, прежде чем закидывать меня тапками за то, что я (условно говоря) описала форму эсэсовцев образца 1939 года, вместо образца 1943 — я хочу, чтобы вы услышали и поняли меня. Очень трудно писать на тему второй мировой войны, ведь без соответствующего образования тяжело разобраться в мелочах, и уж тем более учесть все детали что со стороны СССР, что со стороны нацисткой Германии. Что бы тебе было понятно, я приведу простейший пример: только чтобы изучить и описать форму офицеров СС, мне понадобилось три дня и куча ромашкового чая. Я искала определенную дивизию, изучала ее командиров и историю отдельной дивизии СС в целом. А ведь до этого я даже не знала где находятся петлицы, понимаешь, дорогой читатель, насколько я была далека от войны?
Благодаря изучению матчасти к этому роману, я узнала многое: о жизни в немецком тылу, насколько отличался тогдашний уровень жизни в Германии от СССР, как увозили советских граждан в Германию, в каких условиях их содержали, где они работали, а также почему до сих пор замалчивают эту тему. Знаешь, я даже побывала на литературном семинаре, куда отправила на оценку первые главы. Там мне сказали, что таких историй еще не читали и предупредили, что на меня обрушится волна хейта после выхода книги в свет.
Я тогда недоумевала, почему никто об остарбайтерах (восточные рабочие в Германии: русские, украинцы, белорусы) еще ничего не писал… Да и в фильмах о них упоминается редко и вскользь, как о чем-то неважном и недостойном внимания зрителя. И только разобравшись в ситуации, я поняла в чем дело. К людям, которые побывали в немецком рабстве, в СССР относились плохо, даже с неким презрением. Обзывали немецкими подстилками и предателями, обвиняли в том, что их завербовали немцы… в общем, едва ли не объявляли врагами народа. Людям было все равно, что остарбайтеров насильно загоняли в вагоны, и что абсолютное большинство не хотели туда ехать. Либо залезаешь в вагон, либо пуля в лоб. Стоит отметить, что немцы угоняли в основном девушек от шестнадцати до двадцати лет, какой отпор они могли дать вооруженным солдатам с овчарками? Сомневаюсь, что те, кто осуждал остарбайтеров после войны, поступили бы как-то иначе на их месте.
Я также изучала немногочисленные воспоминания остеров, они отлично заполнили все дыры в сюжете и помогли ответить на некоторые вопросы. Но подробнее об истории остарбайтеров и о том, что с ними стало на родине после войны, я расскажу в конце.
Прошу тебя, дорогой читатель, кем бы ты ни был: учителем, программистом, военным и уж тем более историком… Во время прочтения
