Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
– Так мы-то сами смогли уйти в последний миг из Хорсуня только благодаря этой самой продажности, – добавил Молчун. – Пришёл вечером один из сборщиков пошлины и за хорошую плату сообщил Стародыму, «христианину» нашему, что велено тайной страже нас задержать и не выпускать коч, пока не вернутся Скоморох с Ерофеичем. Мы сразу и ушли потихоньку в ночь, благо, Луна светила.
– Вот это самый ценный подарок вы сделали всем нам, братья изведыватели, – молвил радостно князь, ещё раз оглядывая абордажный крюк и надпись на нём с названием корабля. – А говорили, что удивить нечем! Дякую, добре сработали! – и он хлопнул по плечу сидящих рядом Скомороха и Ерофея.
Обсудив главное, изведыватели, радостные, что вернулись домой, начали вспоминать и весёлые мгновения своего «торгового» похода.
– Помнишь, Ерофеич, как осанистый Стародым за тобой по кочмару через тюки скакал! – воскликнул Скоморох.
– А как знатно ты татям показывал, будто плавать не умеешь, даже лодейщик, что на вёслах сидел, и тот поверил! – Заразительно расхохотался Ерофей.
– А потом наш лодейщик умолял, чтобы купцу Стемиру, главе каравана, мы про татей и его рыбалку не сказывали, – вспомнил, смеясь, Молчун.
Среди общего веселья князь почувствовал пристальный взгляд Грозы.
– Спрашивай – кивнул он сурожцу.
– Знать хочу, княже, пойдёшь ли ты дружиной своей в Таврику? Вопрошаю, потому что, считай, уже третью сотню лет мы ждём подмоги, самим с греками, хазарами и прочими ворогами не справиться. А тут ещё византийские лисы народ наш огречивать стали, рекут, что христиан они от хазар защитят, а иным, коих они язычниками нарекают, путь один – на торжища невольничьи.
– Его суженую и брата много лет тому тому хазары в полон взяли и за море продали, – тихо шепнул Ольгу Молчун, сидевший по правую руку от князя.
– Что до сих пор не пришли на помощь братьям тавро-русам, то не наша вина, сама Северная Словения от врагов многих защищаться была вынуждена. От нурман и саксов, франков и тех же хазар.
– То мне теперь ведомо, твои вои порассказали, – кивнул Гроза, – про приход Рарога, про сожжённую Ладогу, про усмирение нурман и усобицы.
– И то верно, – подтвердил Мишата, – коли бы не железная дружина князя Рарога да не крутой его нрав, при котором слово с делом никогда не расходилось, нынче и нас так же хазары с жидовинами в полон продавали бы.
– А чтоб единение наших земель приблизить, хазар да византийцев укоротить, надобно, брат Гроза, трудиться, себя не жалея, во благо дела общего. Готов ли ты, сможешь?
– Готов, княже, я жалость к себе давно забыл. Одного хочу, чтоб Таврика опять русской и вольной стала.
– Что ж, мысли благие, душа чистая. Много горя испившая, да не сломленная. Знать, быть тебе, Гроза, изведывателем и служить делу Руси Великой! – неторопливо и веско заключил Ольг. Потом добавил. – После застолья идите в княжескую оружейную и велите от моего имени подобрать новому изведывателю добрую зброю, чтоб и в руке укладиста была, и в вашей службе тайной удобна.
– Да и пастушью одёжку сменить надобно, только старую не выкидывать, она для «прогулок» по ворожьей земле очень сгодится, – добавил обстоятельный Мишата.
Глава девятая
Берест
Лета 6414 (906)
– Задача перед вами, братья изведыватели, простая, да нелёгкая, – напутствовал своих тайных воинов князь Ольг. – Три лета тому мы угров через наши полуденные земли пропустили, заплатив им дань немалую золотом, лошадьми, мехами и продуктами, чтоб они мирно прошли, не грабя и не разоряя наши селения. Мы же пообещали, что их воевать не будем.
Всем вспомнились бесчисленные вереницы коней, коров, овец и разновеликих возов со скарбом, жёнами и детьми, что зрели много дней в то тревожное лето кияне. Обширные пространства, покрытые множеством серых войлочных кибиток, истоптанную и выеденную чуть ли не до корней трав степь. Заплетённые в косицы чёрные волосы угорских воинов, их необычные для русов похоронные обряды, когда из шкуры убитых для тризны коней делали при помощи веток, травы и жердей чучела конские и устанавливали их на могильном кургане. Правил ими хан Арпад, сын Алмоша. Того самого Алмоша, сына Юдьека из рода хана Аттилы, который в своё время покорил Паннонию, и теперь туда стремились многие его потомки.
– Набравшие силы печенеги, – продолжил Ольг, сроились вместе, на время позабыли распри и, объединившись против общего и многочисленного врага, сумели выдавить угров вначале с поволжских и придонских земель, а теперь и с днепровско-днестровских. А печенегов, в свою очередь, из Заволжья вытеснили гузы. Хазары не участвовали в сей великой разборке кочевников, боясь, видимо, как бы все эти племена не смели с лица земли весь Хазарский каганат, и платили за своё спокойствие то уграм, то печенегам, стравливая их между собой. Так вот, братья, нынче, как я мыслю, нам следует поучиться у тех же хазар. Пойдёте вы, оба Ерофея, и ты, Скоморох, к нашему знакомцу Джамал-хану печенежскому, при котором изведыватель Кулпей пребывает. И постараетесь уговорить его, заинтересовав добрыми подарками и обещанием ещё больших даров по осени, что он со своим племенем, да соседние племена печенегов, будут «покусывать» хазар и не давать им покоя, пока наши лодьи и конница в царьградском походе пребывать будут. Само собой, печенеги об этом знать не должны.
Печенеги, как вам известно, делятся на восемь племён: по десному берегу Непры нашей, которую они называют Варух, живут четыре племени: Язы Копон – Вожак Язы, которые теперь кочуют аж до Болгарии Дунайской; Кабукшин Йула – Предводители Цвета Древесной Коры, которые обитают у границы с вытесненными ими уграми; а ещё Явды Эрдым – Прославленные Подвигами; и Кара Беи – Черные Князья, что доходят до Карпат. На левом же берегу обитают Куэрчи Чур – Небесные Вожди; Суру Кулпей – Серые Кулпеи; Боро Толмат – Неясно Говорящие; и Була Чопон – Пастухи Оленей, из которых как раз и наш Джамал-хан будет. В каждом из восьми племён пять родов или колен, всего получается сорок.
– Как шкурок в бочонке, – отметил Скоморох, вспомнив о купеческих «сорочках», бочонках с сорока шкурками в каждом.
– Так вот, из этого «сорочка» кое-кто с нами воюет, пока ответа крепкого не получит, кто-то в стороне держится, ожидая случая удобного, а кое-кто, как те же Пастухи Оленей, в дружбе с нами. Вам нужно расстараться так, чтоб как можно больше печенежских родов не только на наши кордоны не нападали, а и наоборот, хазар пощипывали в разное время и с разных сторон, чтоб те не ведали, откуда следующего набега ожидать.
– Те, которые возле Пастухов, – Серые Кулпеи и Неясно Говорящие, как раз, думаю, могут нам в сём деле подсобить. Коли им что обещано будет, – согласился Скоморох.
– Я, княже, мыслю, – подал голос Мишата, – что сим кочевникам всё равно, на наши грады набеги свершать или на хазарские, но если они будут знать, что кроме добычи от набега им ещё и плата причитается, то с охотой на Хазарию наскоки совершать станут.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
