Никто в этом мире не был застрахован от беды, и, наверно, у всех людей жизнь так или иначе разваливается на куски, только одни выставляют это напоказ, а у других это происходит совсем незаметно.
С момента возвращения из Польши Лиз не переставала думать о своей матери, о том, как она бросила ее, и гадала, жива ли она еще.
Сабрина окончила школу и поступила в Общественный колледж Форт-Скотта. На большее у нее в семье денег не было. Она продолжала ходить на репетиции и приезжала на спектакли, а 10 сентября отправилась с Лиз и Меган в Питтсбург на радиоинтервью. Интервью вышло в эфир 11 сентября 2001 года в 7.45.
Эмили Расинко: Девушки говорят, что больше всего их взволновала встреча с Иреной Сендлер.
Мистер К.: Это прекрасная история. История на все времена и для всего человечества. История толерантности, любви и взаимопонимания, в которых наш мир сегодня нуждается никак не меньше, чем в 1942–1943-м. Наша цель – рассказать историю жизни Ирены Сендлер. Но эти девушки делают гораздо больше. Они стали проводниками истории. Они исправляют недостатки этого мира.
* * *
Ровно через минуту, в 7.46, самолет «Америкен Эйрлайнс» («American Airlines» – англ.), следовавший рейсом № 11, врезался в северную башню Центра международной торговли в Нью-Йорке. Еще через несколько минут радиопередача была прервана выпуском экстренных новостей. У большинства американцев день 11 сентября запечатлелся в памяти новостным видеороликом. Они смогут с абсолютной точностью сказать, где они были и что делали, когда узнали о том, что творилось в Нью-Йорке. В восточном Канзасе многие скажут, что это случилось, когда они слушали интервью с основателями Проекта «Ирена Сендлер».
На следующий день, 12 сентября, у девочек было запланировано выступление в синагоге «Бней Ихуда»[123] B’nai Jehudah в Канзас-Сити, но Мистер К. был почти уверен, что его отменят.
Перед началом первого урока к нему заглянула Джессика Шелтон, вошедшая в труппу «Жизнь в банке» последней и взявшая на себя обязанности гастрольного менеджера.
– Ой, извините, – сказала она. – У нас сегодня будет спектакль или нет? С моей стороны все готово.
Она казалась абсолютно бесстрастной, будто единственная в Америке не слышала новостей. Но что-то в ней было не так, и Мистеру К. стало интересно, скажет ли она что-нибудь о происшедшей трагедии.
– Я подготовила фургон, – продолжала она, – созвонилась со всеми в Канзас-Сити, взяла телефоны и резервные контакты на всякий пожарный, подготовила карту, закупила еду.
– Может, лучше позвонить в синагогу и спросить у раввина Тауба?
– Ага. Ладно.
Джессика пошла было к двери, но потом внезапно замерла, словно забыла сказать что-то очень важное. Она повернулась обратно, и на этот раз в глазах ее стояли слезы:
– Вчера у меня был день рождения. Мистер К., я не хочу, чтобы день рождения у меня был в тот же день, когда произошло… когда произошло… это.
Он встал из-за своего стола и положил ей на плечо руку:
– Я не знал. С днем рождения, Джесс.
Он почувствовал себя по-идиотски, не сумев найти других слов, кроме «с днем рождения». Но потом они нашлись сами:
– Я никогда, никогда больше не забуду твой день рождения.
После урока Джессика снова пришла.
– Раввин Тауб сказал, что он сам собирался звонить, – улыбнулась она, – и, да, он хотел бы, чтобы мы выступили, если, конечно, мы не против.
Он сказал, что сегодня «Жизнь в банке» нужна людям, как никогда раньше.
В дверь класса заглянула пожилая женщина – секретарь Юнионтаунской школы – и буркнула лишенным всяких эмоций голосом:
– Мистер К., к телефону.
Он шагал вслед за ней в школьный офис, ни о чем не думая и ничего не чувствуя, словно воздух превратился в какую-то мягкую ткань, а окружающий мир только грезился и не существовал в реальности. Он вошел в пустую учительскую и поднял трубку телефона.
