«Проклятье, – думает он. – Проклятье! Огромный счет у стоматолога!»
* * *
Когда Йоксо Мирович увидел полицейских, направляющихся к нему, он инстинктивно догадался, что они уже ждали его, пришли именно за ним. Неладное он почувствовал, еще когда регистрировался на свой рейс на Пхукет, но решил, что это его паранойя, ибо привык к подобным ситуациям, однако потом чувство укрепилось в очереди, когда он увидел полицейских – по опыту знал, что они редко стоят на пунктах досмотра.
Однако и тогда Йоксо отбросил это, как паранойю, хотя понимал, что не должен был так поступать, что всегда надо следовать своим инстинктам, но только не в этот раз – он просто должен улететь этим самолетом, любой ценой, другого выхода нет. Он вынужден начать поиски детей, а след начинался в Таиланде, где их похитили; паспорта детей остались дома, так что, возможно, их так и не вывезли из страны. Но откуда же, черт подери, полиция могла знать, что он сотворил? Не могли же они вычислить его?
Металлодетектор.
Старый толстый дядька в штатском – судя по всему, их начальник, – сразу занервничал: по лицу у него потекли струйки пота. А потом все произошло очень быстро, как это обычно бывает, – полицейские попытались вытащить пистолеты, когда подошли уже почти вплотную, и он выбросил вперед ногу и нанес удар, развернув стопу в грубом ботинке, и полицейские, эти накачанные клоуны с бронежилетами под рубашками, упали без сознания на пол, это Йоксо Мирович точно знал.
Их пистолеты так и остались в кобурах.
Что теперь?
Бежать. Если еще не поздно. В любой момент все здание будет оцеплено копами. И он бежит через большой зал, сердце пятого терминала, проносится мимо туристов чартерных рейсов, направляющихся в солнечные страны, и бизнесменов, летящих туда, где их ждут важные, с их точки зрения, встречи.
Какой выход?
Беги прямо, затем в «Скай сити» и в отель, расположенный там, и найди выход на парковку, где ты сможешь украсть машину.
Он поворачивает голову.
Трое полицейских в пятидесяти метрах позади него, и еще двое бегут ему навстречу – наверное, вошли через вход С.
«Я не могу попасться, не имею права, потому что тогда весь этот идиотский поступок был напрасен!»
Оружия у них в руках нет.
Однако ему пришлось вернуться в окопы.
Его гнали автоматные очереди, взрывы гранат и крики хорватов, и словно в какую-то долю секунды все превращается в огромный заряд взрывчатки, острое ощущение нынешнего момента и одной страсти: свободы!
Когда до полицейских остается всего пять метров, он бросается на пол, скользит им навстречу в своих скользких льняных брюках, сбивает их с ног. Сработало!
Они падают.
Орут.
А он стремительно встает, кидается вперед – от этого маневра задние полицейские приблизились к нему метров на двадцать, но он уже в стеклянном космосе «Скай сити»; здесь агрессивный свет и мало людей.
Он сворачивает в сторону.
Взлетает по эскалатору к отелю «Рэдиссон» и кидается к лифту.
Внутрь.
Нажимает кнопку закрывания дверей.
Полицейские отстают – они еще в десяти метрах от него, когда двери лифта закрываются за ним, и когда они снова раскрываются этажом ниже, он летит вниз по эскалатору, по второму, переводит дух, видит перед собой своих детей, «папа уже здесь, папа едет к вам!», он видит близняшек Вигерё, играющих на площади, и других детей, и ему хочется закричать, завыть, но он знает, что не имеет права дать слабину, поддаться чувствам, – и тут он останавливается.
Черт.
Проклятье.
За диванами в нижнем холле отеля забаррикадировались штук пять полицейских.
Они нацелили на него свои пистолеты.
У него оружия нет, он сбросил его на парковке.
Проклятье.
– Руки вверх!
– На пол! Лицом вниз!
В голове Йоксо Мировича проносится несколько возможностей.
Бежать вперед, прямо на стволы, умереть или уйти и сделать то, что он должен сделать.
«Мне не прорваться».
Это все равно что выбежать на нейтральную полосу перед передним краем противника.
Полицейские будут стрелять.
«Им известно, что я сделал.
Придется надеяться, что кто-то другой сделает то, что я должен довести до конца».
Но есть ли на свете полицейский, который справится с этой задачей?
Йоксо вспоминает своих друзей на войне – тех, кто умер, кто проявил чудеса мужества. Затем поднимает руки в воздух.
– Не стреляйте! – кричит он. – Не стреляйте!
Глава 53
Подземелье освещено холодным белым светом.
Постоянная атака на глаза.
Помещение для допросов расположено на третьем подземном этаже управления полиции, рядом с пышным парком Крунуберг в центре Стокгольма. Еще в ту пору, когда Малин училась в академии, это здание казалось ей уродливым. Брутальная архитектура семидесятых, где маленькие окна теснятся на оранжевом фасаде, облицованном пластиком.
В бассейне Крунуберга они сдавали экзамен по плаванию. Волокли за собой тяжелых, наполненных водой кукол вперед и назад по длинной дорожке; некоторые не справились – и были отчислены после первого года обучения.
Сурово.
Но это все детские игрушки по сравнению с этим помещением для допросов, невыразимо обтрепанным, так что краска отслаивается на стенах, в черном пластиковом покрытии на полу глубокие дыры, а под потолком висят лампы дневного света, которые, в отличие от галогеновых ламп в помещении для допросов в Линчёпинге, источают отвратительный свет, а не тот теплый, мягкий, который так располагает во время допроса.
Одностороннее зеркальное стекло в стене.
За ним – несколько стокгольмских коллег.
Свен Шёман позвонил им, когда они вернулись в отель, чтобы переодеться. И Малин, и Зак купили себе нижнее белье и белые футболки в универмаге «Оленс»; Малин надела свою футболку под платье, которое становилось все грязнее. Свен рассказал, что Йоксо Мирович задержан в аэропорту Арланда и доставлен в управление полиции в Стокгольме.
Они примчались сюда, и поначалу дежурный начальник сомневался, стоит ли допускать их первыми к допросу Йоксо Мировича. Этим, наверное, должна заняться СЭПО? Или, по крайней мере, сами сотрудники стокгольмской полиции, поскольку его задержали на их территории? Но Малин вкратце рассказала обо всей проделанной работе и с чувством заявила, что если они хотят раскрыть это дело как можно скорее и избавить общественность от ненужной опасности, то лучше всего будет дать им с Заком поговорить с задержанным.
