их всех. Я знаю, что безжалостная женщина, которую мы все любим и боимся, все еще там, внутри, так что не могла бы ты, пожалуйста, выйти сюда и надрать мне задницу или, по крайней мере, пристрелить Лиама еще раз?
Я только что поела. Это было единственное, что я могла заставить себя сделать.
ЛИАМ
Я добрался до нашей спальни как раз в тот момент, когда Нил выходил. Он посмотрел на меня и нахмурился, прежде чем уйти.
— Мы должны сходить в церковь, дорогая, — сказал я ей, входя.
По крайней мере, она ест.
Она не ответила. Она так и не ответила, и это начинало выводить меня из себя. Но я не мог выйти из себя.
— Мы уже пропустили три мессы. Пропустим четвертую, и люди могут подумать, что я убил тебя. — Я улыбнулся.
Схватив пульт, она включила телевизор и, конечно же, не отправилась на воскресную утреннюю мессу. Это было довольно забавно и мило. Покачав головой, я снял обувь и пиджак, прежде чем запрыгнуть на кровать. Она протянула мне бутылку вина, но по-прежнему ничего не сказала. Поцеловав ее руку, я взял ее и выпил.
— У тебя есть хлеб? — Спросил я, и вот она, небольшая ухмылка. Это заставило мое сердце подпрыгнуть от радости, на глаза навернулись слезы, и это было мое личное воскресное чудо.
Она ничего не сказала, но одной ухмылки было достаточно, чтобы помочь мне пережить остаток дня.
МЕЛОДИ
ДЕНЬ 25
— Я не знаю, что тебе сказать, — сказал Седрик.
Я мысленно застонала.
Как насчет того, чтобы вообще ничего не говорить?
— Поэтому я буду краток.
Слава Иисусу.
— Мелоди Никки Джованни-Каллахан, поднимай свою гребаную задницу с кровати. Это слишком затянулось, — огрызнулся он на меня.
Приподняв бровь, я включила телевизор, пока Эвелин смеялась.
— Я же говорила тебе, что это не сработает.
— Я должен был попытаться, но, видимо, моя дочь не хочет меня слушать, — сказал он, целуя меня в макушку, прежде чем оставить нас с Эвелин наедине.
Она села на кровать ко мне.
— Я понимаю. Они этого не понимают. Каково это — иметь ребенка, который в одно мгновение живет внутри тебя, а в следующее мгновение его забирают у тебя. Я понимаю, что ты не можешь двигаться, говорить или даже дышать из-за дыры, горящей в твоем сердце. Никто другой этого не понимает. Но я понимаю, так что оставайся в постели столько, сколько тебе нужно, Мелоди. Скорби, и когда ты будешь готова, ты вернёшься к нам.
Я наблюдала, как она встала, прежде чем повернуться, чтобы уйти. Она была единственной, кто понимал. Вытирая слезы, которые текли у меня из глаз, я держалась за себя.
Иди спать, Мелоди. Просто спи. Я вставала по утрам, но сейчас мне просто нужно было выспаться.
ЛИАМ
— И вот так просто крыса вернулась, — прошипел я мужчине передо мной.
У него был сломан нос, подбиты глаза, выбиты зубы, а все открытые участки кожи были либо обожжены, либо порезаны. Патрик выглядел так, словно побывал в аду и вернулся обратно.
— Сэр, — быстро сказал он, борясь со своими цепями. — Я сделал это для вас, чтобы помочь вам.
— Ты предал меня, чтобы помочь мне? _ Сказал я, медленно поворачиваясь к остальным нашим людям. Многие из них хотели посмотреть на это, что нам пришлось выйти на улицу.
— Сэр, клянусь, я никогда не предавал вас. Я знаю вас со времен колледжа. Мы были…
— Переходи к той части, где ты ударил меня ножом в спину, — сказал я, выливая бензин ему на голову. — Вспомни ту часть, где ты оставил мою жену истекать кровью на земле, когда сбежал с русской шлюхой.
— Сэр…
— Не трать слова понапрасну. Я не могу держать эту спичку так долго, — сказал я, поднимая маленький огонек в своей руке.
— Лиам, я знал, что они что-то замышляют. Единственный способ выяснить это — заставить их думать, что я предатель. Я понятия не имел, что Сейдж сделает с твоей женой. Я просто думал, что Валеро должен был прийти конец. Информация, которую я собрал, может помочь вам уничтожить их. Они уехали из Финляндии. Они отправились в Танзанию. Это единственное место, куда, по их мнению, ты не можешь добраться. У вас есть люди по всей Европе, но не в Африке. Говорю тебе, я не предавал тебя. — В панике закричал он.
— Значит, ты стал шпионом без моего ведома? Я рассмеялся. — Ты лжешь…
— Нет…
Ударив его кулаком в сломанный нос, я обхватил его лицо.
— Никогда не перебивай меня, или ты забыл о хороших манерах, находясь с собаками? — Я сжал его лицо. — Ты лжешь мне, Патрик. Тебе следовало бы подумать лучше. Ты предал меня, и теперь, когда конец Вэнса приближается, ты пытаешься спасти себя. Ты крыса. Я думаю, что моя жена уже давала хорошее определение этому слову раньше.
— Лиам…
— Не произноси мое имя, — сказал я, делая шаг назад. — Мне все равно, почему ты предал меня. Суть заключается в том, что ты это сделал, и по определению это означает, что ты против меня.
Чиркнув спичкой, я, даже не колеблясь, бросил ее в газовый след. Потребовалась всего секунда, прежде чем все его тело охватило пламя. Он кричал и яростно размахивал руками, в то время как мужчины просто приветствовали и пели в ночи. Отвернувшись, я случайно поднял глаза и увидел, что моя жена смотрит вниз на горящего человека.
Когда наши глаза, наконец, встретились, я увидел… Я увидел, как моя львица просыпалась.
МЕЛОДИ
ДЕНЬ 26
Выпивая, я ждала, когда они поднимутся на борт. Если бы Адриана выполнила свою работу, они должны были знать, где я нахожусь.
— Рад видеть вас, мэм, — сказал Джинкс, протягивая мне новенькую бутылку вина.
Я кивнула, но ничего не сказал. Я не хотела, чтобы мои первые слова были обращены к нему. Секунду спустя Нельсон открыл дверь в самолет, пропуская
