ласковой силой. Покоем.
И… тщетно.
Воля павшей богини была слишком слаба и эфемерна. Лишь на секунду я начал было верить в чудо, когда замедлившись, Сердце Тьмы вдруг развернулось в сторону раненого Сегинуса и принялось наносить ему быстрые и точные удары жгутами.
Чудовище отклонилось от привычной стратегии атаковать все, что атакует его, и решило напасть на дроу с заканчивавшей регенерацию рукой.
Я метнулся в сторону дроу и принялся вливать в него потоки водной регенерации. Стихийная магия легко находила лишние дыры в теле союзника, заполняя их собой и обретая плотность уже в виде части тела. Будто бы и не было никакого ранения.
В схватку вступила Рани, кастуя ледяные иглы. Я направил посох на чудовище, призывая иней, чтобы хоть немного замедлить тварь и увеличить входящий урон от магии воды. Враг же, оставив темного эльфа, оттолкнулся жгутами от воздуха и полетел в мою сторону.
— Сион! — закричала баффер, предупреждая меня об атаке, и я вовремя отпрыгнул с траектории полета врага. — Постараемся объединить усилия, чтобы сдержать тварь!
Девушка вцепилась мне в плечо, и под ее пальцами тут же заструилась кровь. Вместо знакомой ладони я почувствовал, как в тело впиваются острые кривые когти. Изменения Ранки перешли на следующий этап, и даже многочисленные повязки больше не могли скрывать её искажённый облик.
— Привет тебе от Мероу, тварь! — крикнула искаженным мутацией голосам чародейка, доставая из инвентаря свиток с полярным лучом.
С рук эльфийки сорвался тонкий луч абсолютного холода.
На этот раз урон был ощутим. Не меньше трети здоровья чудовища исчезло в одно мгновение.
— Сион, туман! — прокричала Рани.
Туман. — послушно призвал я заклинание под потолок, где получив неприятной магией, затаился противник. Охлаждаясь низкой температурой и перенимая свойства запечатанной в свитке магии, белесый иней ещё плотнее укутал ужасное сердце, обращая в застывшую ледяную скульптуру.
Но сдаваться так просто враг не собирался. По помещению прокатился звук за гранью слышимости. Уши сдавило дикой болью. Неподалеку осела Мархи, роняя на покрытые пылью камни свой меч.
Сердце Тьмы, сквозь ледяную преграду, послало несколько щупалец в разные стороны, надеясь случайно кого-то зацепить и таки ранило в живот полуэльфийку. Превозмогая оковы холода, враг оттолкнулся от потолка и приземлился в паре метров от нас.
Крик Рани двоился. Не как у пустотников, а как речь, произносимая одновременно несколькими ртами. Полярный луч Мероу исчез, и баффер вернулась к собственным ледяным иглам, двумя руками выпуская магию в упор.
На миг я почти поверил, что нам удастся. Чтобы не сбивать эффекты заморозки, я начал безо всякой магии вскрывать склянки с кислотой и швырять в тварь.
Рядом возник Лесат вонзая лезвие своего меча поглубже в плоть.
Тварь заверещала и остатки ледяной магии разлетелись в стороны, обдав лицо холодным потоком ветра.
Паровая плеть! Крах реальности!
Сердце опять взвыло. Нырнув в сторону от клинка искателя, монстр неудачно дернулся, насаживая себя на любимое оружие погибшей копейщицы, восставшей кадавром. Ловя момент, Рани тут же угостила врага новой серией ледяных игл. Заклинание сорвалось с искаженной руки девушки, впиваясь в злобную мышцу.
С другой стороны оказалась Мархи, она умело сдержала щитом сразу несколько жгутов твари. Под его прикрытием тёмная окутала клинок мраком и вогнала в плоть чудовища.
Послышался леденящий визг. Сердце Тьмы метнулось вперед, отталкиваясь от воздуха. За ним следом ушёл Лесат, чуть обгоняя Мархи и снова всаживая меч в тушу летающего сердца.
Монстр пролетел сквозь живот искателя, практически выжирая своим телом плоть. Так же, как минутой ранее с Альфи.
Снова крики. Последние крики товарища, чей голос ты больше никогда не услышишь.
Вот только тело искателя, вопреки логике, не упало мертвым грузом на землю, а принялось сгорать в сполохах чародейского пламени. Так, что на землю не упало даже пепла от человека. Волшебным образом огонь вместе с телом Лесата свернулся в сферу амулета у него на груди, и вдруг исчез, словно его и не было.
Скрипя зубами, я начал терять остатки связи с реальностью. Черт, я больше никого не хочу терять! Никого из своих союзников!!
Глупо было надеяться, что я смогу одолеть эту тварь без магии пустоты.
Крах реальности. Сон разума. Длань пустоты…
Заклятия проклятой стихии слетали с меня одно за одним, обнажая перед товарищами мою истинную суть. Рванувшись к твари с могуществом, текшим фиолетовым пламенем в моих жилах, я принялся применять поочередно все свои заклятия стихий.
Перед глазами вспыхнули полупрозрачные окошки, но я проигнорировал их, не желая отвлекаться от нахлынувшего волшебного транса.
Результатом стала ещё больше разозлившаяся тварь. Естественным побуждением монстра было нападение на самого неприятного противника. Меня, наносящего сейчас из-за магии пустоты наибольший урон.
И тут кровавое сердце применило свой собственный козырь: взметнувшиеся было жгуты расслоились на тусклые зеленые копии, что с двойной скоростью принялись атаковать, вторгаясь в мой разум.
Чудовище могло читать мысли! Худший, самый худший противник для идущего путем пустоты!
Четыре жгута, похожие на лапы членистоногих. Ещё четыре боевых щупальца. Жуткое жало. Вблизи монстр был еще более мерзким чем издали.
- Ассоцианизм, несмотря на некоторую вероятность коллапса, дегидрирован.
Что? Жгут твари касался моего лба, пронизывая душу насквозь. Я перестал понимать, что происходит. Сам воздух наполнился голосом невообразимого монстра. Сердце тьмы не желало смолкать. Теперь уже моими устами оно продолжило:
— Возмущение плотности, как бы это ни казалось парадоксальным, отражает пахотный динамический эллипсис.
Едва существо закончило говорить моими устами, я впечатал себе в грудь паровую плеть. Не хватало еще, чтобы враг навредил моим товарищам через меня! Не хочу даже знать, что за заклинание оно читает.
Жгучая боль поразила тело. Не сдержавшись, я повалился на спину.
Сознание жуткой твари тут же покинуло меня. Сердце поспешило добить, но как раз в этот момент в бой вернулся Сегинус. Регенерация позволила темному эльфу прийти в себя.
Но молниеносно обойдя его с боку, Сердце Тьмы зашло убийце за спину и пробило жгутами колени. Дроу повалился на пол, лишенный способности к передвижению.
Соберись!
В левой и правой, сжимавшей посох, руке, поднялось заклятие водной регенерации.
Не растерялась и Мархи, врезаясь в бок монстра и полосуя того клинками. С другой стороны, появилась кадавр-Альфия. Вода, как составная часть тела, постоянно стекала даже из навеки остекленевших глаз копейщицы, напоминая слезы. Но острое копье крепко вошло в завибрировавший от боли бок монстра.
Я едва успевал менять цели для лечения. Мана подходила к концу.
Отбросив от девушки покрытое щупальцами летучее сердце, мы
