тебя ничего не нужно. Особенно твои деньги».
С этими словами она попыталась высвободиться. Это был рефлекс, заставивший меня усилить хватку.
«Уери. От. Меня. Свои. Руки. Нокс, — тихо сказала Наоми.
Теперь в ее глазах не было огня. Это был лед.
«Наоми, так не должно быть».
«До свидания, Нокс».
Она выскользнула из моей хватки, оставив меня пялиться ей вслед, как идиота.
39
Разрушаясь вверх, вниз и насквозь
Наоми
Слишком сложно. Слишком много. Слишком нуждающаяся. Оно того не стоит.
Мысли крутились в моей голове порочной каруселью, пока я шагала по тротуару, Нокемоут расплывался вокруг меня сквозь непролитые слезы.
Я устроила здесь свою жизнь. Я создала в своем воображении фантазию. Выпитый послеобеденный кофе и произнесенные шепотом непристойные слова означали нечто совершенно иное. Он не хотел меня. Он никогда этого не хотел.
Хуже того, он не хотел видеть Уэйли. Я взяла свою юную, впечатлительную племянницу и втянула ее в свои отношения с мужчиной, который никогда не собирался быть рядом с ней в долгосрочной перспективе.
Я видела это в его глазах. Жалость. Ему стало жаль меня. Бедная, глупая Наоми влюбилась в плохого парня, который ничего не обещал.
И деньги. Наглость мужчины, думающего, что он может разбить мне сердце, а потом раскошелиться на наличные, как будто я проститутка и как будто это каким-то образом все исправит. Это добавило новый слой к унижению.
Я собиралась пойти к Лизе, симулировать мигрень и провести остаток дня в постели. Потом я собиралась провести запоздалый разговор самой с собой о том, что выбрала не того гребаного парня. Снова.
И когда я закончу читать себе нотации, я собираюсь убедиться, что Уэйли никогда не позволит себе застрять в подобном положении.
О боже. Я жила в маленьком городке из чертовых маленьких городков. Я бы видела его поблизости. Везде. В кофейне. На работе. Это был его город. Не мой.
Было ли мне вообще здесь место?
«Привет, Наоми!» — позвал Бад Никелби, выскакивая из хозяйственного магазина. «Просто хотел сообщить тебе, что я выскочил сегодня утром и починил твою входную дверь».
Я остановилась как вкопанная. «Ты это сделал?».
Он наклонил голову. «Услышал о неприятностях и не хотел, чтобы тебе приходилось беспокоиться о ремонте».
Я крепко обняла его. «Ты даже не представляешь, как много это значит для меня. Спасибо тебе, приятель».
Он пожал плечами, затем неловко похлопал меня по спине. «Просто подумал, что у тебя и так достаточно дерьма, с которым нужно разобраться, и подумал, что тебе не помешал бы перерыв».
«Ты хороший человек, приятель».
«Хорошо»- сказал он. «Ты в порядке? Тебе нужно, чтобы я кому-нибудь позвонил? Я могу попросить Нокса приехать за тобой».
Я быстро замотала головой из стороны в сторону, пока хозяйственный магазин и его владелец не расплылись у меня перед глазами. «Нет!» — рявкнула я. «Я имею в виду, спасибо, но нет».
Дверь "У Дино" открылась, и мой желудок ушел в пятки, когда Нокс вышел на тротуар.
Я отвернулась, молясь о невидимости.
«Наоми», позвал он.
Я пошла в противоположном направлении.
«Наоми, перестань. Прекрати», — сказал Нокс.
Но всего несколькими словами он навсегда лишил меня привилегии слушать его, когда он говорил мне, что делать.
«Не сейчас, Нокс. Я не думаю, что леди хочет говорить с тобой прямо сейчас», — услышал я совет Бада.
«Отойди в сторону, приятель», — услышала я рычание Нокса.
Я была идиоткой. Но, по крайней мере, я была сообразительной идиоткой.
Я быстро зашагала по кварталу, полная решимости оставить Нокса в зеркале заднего вида таким же, как мой бывший жених.
Мужчина не идет ва-банк с женщиной, на это есть причина.
Может быть, он ищет что-то получше.
Моя грудь физически заныла, когда слова Нокса об Уорнере эхом отозвались в моей голове.
Был ли там кто-то, кто счел бы меня достаточной? Не слишком много и не слишком мало, но человек, которого они ждали всю свою жизнь.
Слезы жгли мне глаза, когда я трусцой завернула за угол.
Я обвинила их в том, что я не заметила женщину, которая вышла из витрины магазина.
«Мне так жаль», — сказала я, через долю секунды после того, как налетела на нее.
«Мисс Уитт».
О Боже милостивый, нет.
Иоланда Суарес, суровая соц. работница, которая ни разу не видела меня в лучшем виде, выглядела озадаченной этим контактом всего тела.
Я открыла рот, но не издала ни звука.
«С тобой все в порядке?» спросила она.
Ложь вертелась у меня на кончике языка. Настолько знакомое, что казалось почти правдой. Но это было не так. Иногда правда была важнее любых намерений.
«Нет, не в порядке».
Десять минут спустя я уставилась на сердечко, нарисованное в пене латте передо мной.
«Итак, это все. Я притворилась, что у меня отношения с мужчиной, который сказал мне не влюбляться в него, и тогда я влюбилась. Мой бывший жених заявился ко мне на работу и устроил сцену. Кто-то вломился в наш дом, и никто не уверен, был ли это он, Тина, или случайный преступник. О, и Уэйли пыталась отомстить злому учителю с помощью полевых мышей».
Напротив меня Иоланда взяла свой зеленый чай и сделала глоток. Она поставила кружку на стол. «Что ж, тогда».
«Принес тебе немного печенья», — сказал Джастис с печальным видом. Он поставил тарелку на стол рядом с моим локтем.
«Это было сердце?» — спросила я, показывая то, что явно было половинкой розового замороженного сердечка.
Он поморщился. «Я разломил их пополам. Я надеялся, что ты не заметишь».
«Спасибо тебе, Джастис. Это так мило с твоей стороны», — сказала я. Перед уходом он сжал мое плечо, и мне пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки, чтобы не расплакаться.
«По сути, я хочу сказать, что я достаточно сильно запуталась, чтобы не скрывать этого, и ты заслуживаешь знать правду. Но я обещаю вам — даже несмотря на то, что моя жизнь выглядит совсем не так, — я чрезвычайно организована, находчива и сделаю все возможное, чтобы обеспечить безопасность Уэйли».
«Наоми», — сказала она, «Уэйли повезло, что у неё есть ты в качестве опекуна, и любой суд штата придет к такому же выводу. Ее посещаемость в школе улучшилась. Ее оценки повысились. У нее есть настоящие друзья. Ты оказываешь положительное влияние на жизнь этой маленькой девочки».
Впервые в жизни я не хотела получать золотую звезду. Я хотела, чтобы кто-нибудь увидел меня. По-настоящему увидеть меня такой, какой я была. «А как насчет всего того, что я делаю неправильно?».
