На мгновение, пока человек и чудовище смотрели в души друг друга, Данте пожалел его. Рядом с голодом разума улья Красная Жажда казалась ничтожной. В горле монстра задрожало негромкое рычание. Волокна мышц, видимые через щели в хитиновой броне, сократились; иного предупреждения Данте не требовалось. Без демонстрации угрозы, без запугивающего рева тварь просто бросилась в атаку. Разум улья превыше всего ценил эффективность.
Несмотря на размеры, Владыка Роя двигался с потрясающей скоростью. Его чуждая анатомия не позволяла как следует предугадать атаки, и Данте мог лишь отражать удары лезвий из зазубренной кости. Кристальные жилы пронизывали клинки, генерируя мерцающее энергетическое поле, подобного которому Данте еще не встречал.
Оружие Владыки Роя столкнулось с топором Морталис с оглушительным громом. Данте отлетел назад от удара, выровнявшись с коротким выхлопом реактивного ранца, и тут же метнулся вправо, едва успев уклониться от обратного взмаха мечей в левых руках Владыки Роя. Он включил прыжковый ранец на полную мощность, отскочив назад, и клинки справа вонзились в место, где он только что стоял. Песок взрывом разлетелся вокруг энергетического поля, окутывающего клинки. Пока чудовище поднимало оружие, Данте успел вскинуть пистолет и быстро выстрелить в него. Его меткость отточили столетия практики. Мелта-луч рассек воздух кипящей линией, угодив в нижний левый локоть Владыки Роя. Взрыв пара донес до Данте запах горелого мяса, и рука твари бессильно повисла.
Чудовище не закричало от боли, вообще не издало ни звука. Оно двинулось вперед, волоча бесполезную руку по земле. Без всяких эмоций Владыка Роя отсек покалеченную конечность коротким ударом меча и бросился в атаку. Дайте прыгнул снова, активируя реактивные двигатели. Он резко пикировал, нанося удары и отлетая прочь. Индикатор топлива стремительно падал, но Данте оставался в воздухе, уходя от взмахов костяных клинков на идеально просчитанных вспышках двигателей. Его удары оставили на панцире врага дюжину дымящихся шрамов. Тот ответил сокрушительной волной психического ужаса, но командор даже не заметил ее, столь глубоко он погрузился в жажду. Она нарастала, пока Данте не осознал, что стоит на краю Черной Ярости — и из этой бездны уже не сможет выбраться. Он сопротивлялся желанию наконец броситься туда. Да, эта последняя капитуляция дарует ему огромную силу, но его разум исчезнет, а потому сгинет и он сам. Нет: до тех пор, пока монстр не будет убит, он не отринет последние обрывки контроля. Он должен знать, что чудовище мертво. Данте сосредоточился на ненависти, на желании убивать, на острой нужде оторвать голову чужацкой дряни и втоптать ее в песок.
Броня Владыки Роя была прочнее всего на плечах, голове и спине. Минуты их поединка тянулись бесконечно; Данте нанес столько ударов, что лезвие знаменитого топора затупилось, и из генератора сочился черный дым. Но все, чего он смог добиться со всем своим умением, — это лишь немного крови. Чудовище по-прежнему бросалось на него, и его сила не уменьшалась.
Данте понимал, что нужно нанести решающий удар. По выносливости Владыка Роя превосходил его, а один удачный выпад клинков твари мог завершить бой задолго до того, как в дело вступит усталость. Потому Данте вновь спикировал, держа топор низко, точно кавалерист, наклоняющийся в седле с саблей наготове. Проскользнув мимо смертельных костяных мечей прямо в споровое облако, извергающееся из труб на спине монстра, он взмахнул клинком, целя в лицо врага, и рассек глаз. Ослепленный на мгновение вихрем красных микроорганизмов, он тут же приземлился.
Противники развернулись друг к другу. Хитин вокруг правого глаза Владыки Роя был разрублен до кости. Из уничтоженного органа вытекали жидкости.
Данте холодно улыбнулся:
— Я выбью второй, а потом прикончу тебя.
В ответ тиранидская тварь взревела — психическая атака, собирающая полифонический голос разума улья в концентрированный ментальный удар. Данте пошатнулся под объединенным звуко-псионическим ударом. Что-то поддалось внутри. Он ощутил вкус крови во рту. Его разум пострадал больше, чем тело, и, оглушенный, он отступил, волоча топор по песку.
Владыка Роя воспользовался возможностью и снова бросился на командора. Данте взлетел в воздух, но на бегу чудовище ударило новой психической атакой, сбив его в полете. Он рухнул на землю с сокрушительной силой. Его лицо врезалось в шлем изнутри, и нос хрустнул, ломаясь. Нимб-поле ужаса вокруг золотой маски Сангвиния содрогнулось и испустило прерывистый импульс психической энергии. Силовое поле железного венца отключилось.
Тварь закричала снова. Все существо Данте, вся его душа словно омертвела. Перед глазами плыло. Энергия, которую даровала жажда, ускользала. Владыка Роя зловеще надвигался, опустив голову, отведя назад три меча и готовясь к удару. Данте едва успел собраться с мыслями и включить прыжковый ранец, все еще лежа на спине. Реактивный двигатель проволок его по песку и древнему скалобетону посадочных полей — от брони полетели искры. Все системы доспеха надрывались тревожными сигналами.
Второй оглушающий удар сотряс его — он столкнулся с остовом подбитого «Лэндрейдера». Диагностика прыжкового ранца взвыла сиреной высшей тревоги, и красные руны опасности замигали по всему дисплею шлема. Одной мыслью он сбросил ранец и перекатился, уходя прочь от готового взорваться двигателя. В тот же миг Владыка Роя врезался в обломки танка с такой силой, что те взлетели в воздух. Монстр быстро развернулся, и прыжковый ранец превратился в столб пламени и разорванный металл под широкими копытами. «Лэндрейдер» с грохотом рухнул на землю.
Новые сигналы тревоги звенели в шлеме Данте. На стандартной силовой броне прыжковый ранец занимал место реактора, замещая большую часть его функций вместе с обеспечением способности к полету. Без него у Данте оставался лишь доспех с последними крохами энергии.
В лучшем случае время его боевой эффективности измерялось секундами. Значки резервных батарей истошно мигали, быстро сползая в ничто.
Владыка Роя взревел. Психически индуцированный кошмар ударил в разум Данте, наполняя его ужасом. Командор вскричал в ответ, не устрашась.
— Я — Владыка Крови, — сказал он, переходя на бег; сигналы умирающей брони звенели в ушах. — Все, что я делаю, ради создавшего меня. Я не ставлю личных целей. Я не ищу славы. Равно не взыскую спасения души или утешения тела. Я не чувствую страха. — Владыка Роя обрушил на Данте тяжелый удар. Данте парировал его, разбив костяной меч. Из раздробленного клинка потекла густая жидкость. Глаз в его рукояти бешено завращался, и симбиот издал пронзительный вопль. — Ибо Кровью его я спасен от эгоизма плоти.
Владыка Роя словно не заметил гибели клинка. Обрушился удар, и обломок меча вонзился в тело Данте ниже нагрудника, пробив броню. Инерция движения командора и чудовищная сила твари глубоко вогнали острую кость — она пронзила второе сердце, царапнула по позвоночнику и прошла насквозь.
Чудовище зарычало — для любого другого вида это было бы проявлением торжества. Ему удалось остановить Данте. Громко зашипев, Владыка Роя поднял Данте над землей.
Теплая кровь текла по телу Данте. Токсины сочились из оружия Владыки Роя, заставляя нервы вспыхивать искрами боли.
