Книга Последствия - М. Картер

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137

Пока учитель готовил школу к учебному дню: раскладывал восковые таблички и стилосы, которыми пользовалась и Элисса, а также линейки и книги, Василика исполняла его просьбу, и через полчаса новая ученица предстала перед одноклассниками.

– Опять в школу. А я только начала её забывать. – вздыхала Элисса.

– Может быть ты будешь говорить по-гречески, когда рядом есть ещё кто-то. – не утерпела сделать замечание Василика, на что девушка не дала себе отреагировать.

К изучению греческого языка добавились география, математика, история, астрономия, письмо, литература, философия и искусство. Пройденные ещё в школе основы этих предметов, считающихся у греков новыми, изученными не полностью, которые только открывают для них множественный потенциал окружающего мира, не представляли для Элиссы ничего сложного, но сначала девушка «ничего не понимала» и вела себя, как обычный ребёнок, далёкий от наук.

На первых уроках дети уделяли достаточно внимания персоне новой знакомой, но к концу дня, привыкнув к её присутствию, прекратили её триумф. А в голову Элиссы пришёл очередной план о том, как узнать год, в котором она находится. Она не могла прямо спросить о том, в каком веке они живут, ведь был ряд недопониманий, с которыми бы ей в таком случае пришлось столкнуться. И самое значительное из них это различие летоисчисления. Эта мысль настойчиво занимала её внимание последние несколько часов до окончания учебного дня.

– Пойдём смотреть дом? – спросил Антипатрос, когда все учащиеся покинули школу.

– Да. – оторвавшись от внутреннего диалога, согласилась Элисса.

– Василика, мы прогуляемся, так что сегодня занимаешься самостоятельно. – обратился учитель к девушке, выбиравшей книги.

– Мне вас дождаться? – взволнованно обратилась прямо к глазам Антипатроса Василика.

– Уходи, когда захочешь. – пропустив Элиссу к двери, бросил молодой человек, и они вышли из школы.

– Он уже говорит «мы». – завистливо замелила Василика.

«Ах, первая взрослая любовь в детские годы. Никогда её не понимал. Как из нежных, искренних чувств это может превратиться в зависть и убийственный гнев. „Мой грех- моя любовь к тебе!“. И снова я тороплю события. Как давно не был я в этом замечательном доме! А Василика осталась той же маленькой и наивной девчонкой. Ей тогда лет восемь было… О брате рассказал, давайте поговорим и о ней. К счастью, такой же заучкой она не было (ладно, всё-таки врать вам смысла мне нет, а то увидите далее Софокльза и будете в меня пальцам тыкать, да ещё так критично говорить „он врал“; если уже представили мальчишку занудным, всегда поправляющем других в неточностях педантом- удалите это, закиньте в самый бездонный угол и никогда не вспоминайте! Книги он любил, но пристрастен к ним не был, если имел возможность выбора между учёбой и игрой, он всегда останавливался на развлечении; в обучении помогала ему прекрасная память и высокая скорость чтения, в остальном Софокльз был главным зачинщиком неприятностей для взрослых, но хулиганством не промышлял, только пошучивал) и в обучении таких же умений добиться не смогла. Я знаю, что собрались мы для обсуждения её чувств, так что об этом. Зародились они, как я понимаю не сразу. Первые недели Василику интересовал Антипатрос, как предмет интересного времени препровождения: он недалеко отошёл от детского возраста, играл с ней, рассказывал истории и легенды- делал в общем всё, что могло завоевать доверие и внимание ребёнка. И в одиннадцать лет, когда школа ею была окончена, и начал докучать вопрос о том, что же делать дальше, в голове Василики стала задерживаться мысль, что она не хочет ни видеть Антипатроса каждый день, и не знаю, объясняла ли она это любовью и знала ли тогда это слово, но свою привязанность к учителю понимала хорошо. Но прийти к Антипатросу и выпроситься на второй год обучения она стеснялась и боялась того, что он мог без объяснений отказать. В эти же дни её метаний поступило предложение от Софокльза о продолжении обучения, чему Василика была невыразимо рада, так как им двои учитель бы не отказал, но в первый раз скрыла свои эмоции от брата и нейтрально согласилась. В последующие года её обучаемость снизилась до нескольких процентов в соотношении с успеваемостью Софокльза, зато лекции она просиживала, любуясь на предмет своего воздыхания. Экзаменационная работа за весь учебный, по совместительству календарный, год, устраивалась одна, о которой ученики предупреждались за неделю, которую Василика посвящала учёбе, где в помощь приходила их общая с братом черта- выносливость в обучении и быстрая запоминаемость материала. Рассеянность знаний привела её в смятение, когда она узнала, что остаётся преподавать, пока Антипатрос сопровождает Софокльза в Платеи. Тут Василика с новой силой взялась за книги, заимствовала время не только своего, но и сна Антипатроса, когда ночи просиживала в школе (дома ей читать не разрешали). После возвращения учителя, а девочке показалось, что не виделись они долго, чувства взревели в ней сильнее. О том, что терзало её мысли, она ни с кем не говорила, хотя мать и Мелисса пытались, для воспитания, начать об этом, но Василика говорила, что знает и их наставления ей не нужны. Из книг она теперь знала о любви и, имея представление о том, что переживает, продолжала романтизировать. Делить ей с кем-то Антипатроса не пришлось, так как сама знала обо всех детских интригах деревни и рассчитывала на то, что по достижению ею брачного возраста, за неимением более выгодных вариантов, Антипатрос сделает ей предложение. Но за полгода до прибытия Элиссы пришло ей на ум, что Антипатрос „сам по себе“ в неё не влюбится, и, выросши, как она считала, к достаточному для начала отношений возрасту, прибегла к неловким заигрываниям: часто пересекала свой взгляд с глазами учителя, задерживала их у себя и отводила первая; многозначительно улыбалась, когда это было не к теме разговора; прося показать что-то, что сама выдумала в книге, прижималась к телу Антипатроса, для того чтобы лучше разглядеть что он ей показывает, и всегда обращалась к нему на „Вы“, считая, что так показывает своё уважение… не знаю, как вы ещё удерживаетесь от смеха, но это настолько нелепо… ещё и в том, что и тугоумный Антипатрос этого не понимал! Если он завлекался её глазами, то видел в них ум и считал, что Василика всем разумом отдана предмету и смотрит на него, так как он рассказывает; улыбалась, потому что была весёлой; прижималась именно для того, чтобы чётче разглядеть указанное им предложение. Прошёл месяц заигрываний, а ответных действий от учителя девушка не замечала. Надо было что-то менять.

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137