руки и притянул к груди. Он был высоким, выше Зига, и очень сильным. Девушка испуганно заплакала.
— Ну-ка отпусти её! — рявкнула я. Схватила беднягу за плечо и потянула на себя.
От неожиданности северянин выпустил её. Девушка вырвалась и побежала в дом, подобрав юбки. Я вскинула голову, встретившись с голубыми, прозрачными глазами князя Орма. Чувствовала себя сильной, чуть не львицей, ибо смогла защитить девушку. Орм справился с изумлением довольно быстро и шагнул ко мне устрашающей тенью.
Ох, боги, а кто защитит меня⁈ — только теперь подумала я. Была настолько ослеплена чувством собственной неприкосновенности, что даже не думала, будто кто-то посмеет меня обидеть.
— Не подходи, — зарычала я, не двинувшись с места. Коленки дрожали от страха, но я старалась держаться уверенно и смело.
Я княгиня. Я равна ему. И я чужая жена, он прекрасно знает, что обидеть меня равносильно предательству. Орм только усмехнулся.
— Почему это? — князь северян повёл бровью. — Ты лишила меня удовольствия испортить невинность, но, знаешь, мне всё равно. Ты тоже сойдёшь, княгиня, — он насмешливо выплюнул последнее слово.
— Князь убьёт тебя.
— Пусть попробует, — оскалил жёлтые зубы Орм, и я поняла, что ему правда плевать, кого насиловать.
Вот теперь я рванулась прочь. Успела добежать до белокаменных ступеней крыльца. Потом Орм схватил меня за волосы. Я завизжала. Он зажал мне рот и прижал к груди. От его огромной руки пахло морской солью и вином, он был с похмелья. Лапа северянина сдавила грудь. Пять раз пожалела, что под платьем нет белья. Прикосновение ощущалось слишком остро, тошнота собралась в горле. Я покрылась холодным потом и настолько оторопела от происходящего, что потерялась во времени.
Нет… нет… нет. Не может быть. Только не со мной…
— Какая же ты костлявая! Сисек-то вообще нет. Ну ладно, зато мордашкой удалась, княгиня.
Я замычала. Как назло, рядом никого не было. Сердце колотилось, как бешеное, я ощутила чувство безысходности. Ноги подкашивались. Пальцами вцепилась в его жилистые, волосатые предплечья, царапая ногтями, но его кожа напоминала скорее кору дерева, нежели человеческую плоть. Боли он не чувствовал. Я же умирала изнутри. Орм толкнул меня к колонне, в тень. Я чуть не ударилась головой, но он удержал грубой, болезненной хваткой. Мы были прямо у дверей дома, и я уже представила, что тут всё и случится. Меня едва не вывернуло.
— Где твоя гордость, а? Я думал, ты норовистая сучка, — хрипло сказал Орм. Его грязные руки сминали мою грудь с животной жадностью. Мурашки побежали по коже от его голоса около уха: — Я отдам тебя моим парням. Прикажу им отодрать тебя, чтоб не могла сидеть, потом отрежу тебе волосы и уши и пришлю подарок Льву.
Нет!.. Боги, не надо!
— Но сначала сам тебя попробую. Поимею грёбаного Льва, ха-ха!
Орм погладил моё тело, опуская руку к бёдрам. Стал закатывать юбку. Я отмерла и забилась. Это казалось бессмысленным.
Но я не прекратила. Пыхтела, вся вспотела и возилась в его руках. Орм дышал часто и тяжело. Хотел меня, хотя и назвал костлявой. Его желание отомстить моему мужу было сильнее, чем собственные предпочтения в женщинах. Я ощутила, что он потёрся об меня, и взвыла в его ладонь. Слёзы и сопли потекли по лицу. Такой беспомощной я никогда себя не чувствовала.
Боги, Зиг, где же ты, когда так нужен⁈
Зиг был слишком далеко, понимала я, и если я сейчас ничегошеньки не сделаю, то меня изнасилует этот урод. А потом его дружина, и боги ведают, сколько их будет.
Я вцепилась зубами в его ладонь. Настолько сильно хватила, что ощутила кровь на языке.
— А-а-ар-рх! — зарычал Орм и бросил меня. — Сука-а-а-а!
Я рухнула на колени и поползла, путаясь в подоле. Всхлипывала и тряслась в ужасе.
— Помогите! — успела вскрикнуть я и стукнула ладонью по стене дома. Загрохотали, падая, мотыжки для сада и всякие колышки. Я схватила мотыгу и наотмашь ударила Орма.
— С-сучка-а! — взревел он. — Проклятье!!!
Я раскроила ему лицо железным краем мотыги. Вскочила на ноги и побежала к двери, чтобы укрыться в доме. Плевать на хозяйку, просто скрыться… скрыться… спрятаться под одеяло! Северянин закрыл лицо руками и ревел от боли. Кровь текла сквозь его мозолистые ладони и капала на белые камни крыльца.
Тут двери дома распахнулись и вышла Роксана с дочерьми и слугой-мужчиной. Она была в накидке, как и её дочери.
— Да, надо купить новые плитки для пола, — Роксана подошла ко мне, обняла за плечи и повела к воротам. — Поеду на рынок, хочу выбрать сама. Мне надоели те, что лежат. Хочется разнообразия.
Не прекращала говорить со слугой:
— Я буду поздно, закроешь усадьбу и ворота, Филипп, — отдавала указания хозяйка. Одной рукой она обнимала меня, а другой напуганных дочерей. Мы быстрым шагом прошли мимо Орма. — Распусти слуг и сам иди домой. Пару дней не появляйтесь здесь. Ты меня понял?
— Да, госпожа, — отозвался Филипп, напряжённо поглядывая на разъярённого северянина с окровавленным лицом. Тот провожал нас горящим ненавистью взглядом.
— Прекрасно, — отозвалась Роксана. Она вцепилась в меня мёртвой хваткой.
— Дрянь! — рявкнул северянин и швырнул в нас комом земли.
Мы едва успели выскочить за ворота. Роксана вывела нас на оживлённую улицу. Филипп, как и было приказано, запер ворота. Женщина быстро повела нас прочь. Свернула, обошла несколько домов, ныряя в проходы тесных улиц и море людских тел. Вскоре мы оказались на рынке, где ходили толпы народа. Я начала плакать.
— Тихо-тихо, девочка, — говорила Роксана, поглаживая меня по плечам. — Ты умница, ты справилась. Успокойся, ты сильная женщина, ты постояла за себя. Спасибо, что спасла мою дочь. Я в вечном долгу перед тобой.
Я только кивала и всхлипывала. Меня колотило. Поцелуй с Гуди казался мне сущим пустяком, после сегодняшнего происшествия. Меня почти изнасиловали! Не ударь я его, не приди Роксана!.. Я совсем разрыдалась. Женщина плотно прижала меня к груди и поцеловала в голову, словно мать, которой у меня никогда не было, но не сбавляла шага. Мы шли на стену, поняла я.
День клонился к закату, когда мы достигли пристройки, в которой, как нам сказали, находился король Аларих и мой муж. Это был край города. Рядом стояли дружинные дома для легионеров, теперь там были воины князя и короля. Я уже перестала выть, но всхлипывала. Слёзы ещё текли по лицу. Мы вошли в дом, двухэтажный и совсем без украшений, словно коробка. Поднялись по лестнице и зашли в зал, где проходил очередной военный совет.
Не будь Роксаны, я никогда не решилась бы врываться. Там всё же не
