беру ее руку в свою.
- И зачем мне умирающие рабыни? Если ты станешь моей рабыней – то очень здоровой и имеющей планы на далекое будущее. – отвечаю я: - хотя мне нравятся твои постоянные отсылки к смерти… но ты должна понимать, что после того, как я принял у тебя заказ на перерождение – ты не сможешь избавиться от меня даже после смерти.
- Какой ужас – улыбается она, на этот раз уже по настоящему: - это значит что и в следующей жизни мне не отделаться от всех вас – ведь ты наверняка за собой весь свой гарем потащишь!
- У меня нет гарема. Есть коллектив свободно мыслящих индивидумов.
- Которые все с тебя глаз не сводят. Это, кстати, и называется гарем. Нет, это даже гарем в квадрате… в который я обязуюсь вступить, как только Шизука будет отомщена.
- Это будет сделано независимо от твоего обещания. Колхоз – дело добровольное. – отвечаю я: - потому что я это не для тебя сделаю. Как бы я не любил тебя, я не стал бы никого убивать только по твоей просьбе. Категорический императив.
- Так я и скажу, когда ты свои лапы к моей заднице потянешь – насмешливо фыркает Натсуми: - манипулятор.
- Ээ… ипохондрик. – тут же нахожусь я.
- У меня есть право быть ипохондриком. У меня смертельная болезнь!
- У всех смертельная болезнь! Жизнь вообще плохо заканчивается – все умирают. Кстати, так и говорят, что жизнь – это смертельная болезнь, передаваемая половым путем.
- Какая прелесть – произносит голос, и я оборачиваюсь. У дверей стоит Рыжуля и зевает во весь рот, прикрываясь ладошкой: - я так рада что хоть вы вдвоем не трахаетесь. Есть в этом обществе столпы морали и нравственности, и я сейчас не о тебе говорю, кобель.
- Я тебя тоже очень люблю, Рыжик – откликаюсь я: - что случилось?
- Бьянка зовет. Все собрались. Она речь скажет.
- Хорошо. – я встаю и смотрю на Натсуми. Та тоже встает и бросает на меня вопросительный взгляд.
- Бьянка просто так ничего не делает – объясняю я: - и об этом меня не предупредила. Так что… интересный вечер у нас будет…
КОНЕЦ ШЕСТОЙ КНИГИ
