Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
на буксир.
Рассвет застал эскадру Витгефта на полпути к Константинополю. Спустя пару минут после восхода солнца прямо по курсу открылся трёхтрубный корабль, поначалу принятый за турецкий крейсер «Абдул-Гамид». Незнакомец вышел в эфир, передав позывной «Очакова», а сигнальщики доложили, что его сопровождают три эсминца.
Авангард Черноморского флота проскочил мимо, и спустя три четверти часа с «Очакова» передали, что наблюдают как минимум пять британских боевых кораблей. Враг шёл к Константинополю полным ходом.
Уйти от «лайми», имея в составе эскадры повреждённые вымпелы, не представлялось возможным, поэтому контр-адмирал Витгефт отдал приказ готовиться к новому бою. Тем временем радисты поймали радиограмму, в которой говорилось, что флагман Черноморского флота на пару с «Потёмкиным» прошли Босфор и входят в Мраморное море; броненосцы охраняли четыре эсминца.
* * *
Боевую тревогу, внезапно объявленную на всех кораблях Черноморского флота, поначалу сочли очередной прихотью великого князя Алексея Александровича, вот уже неделю околачивавшегося в Крыму. Появилась, знаете ли, с некоторых пор у генерал-адмирала весьма нехорошая привычка проверять боеготовность, вместо того чтобы пьянствовать под настроение. Вот он и самодурствовал из вредности в своё собственное удовольствие.
К вечеру полученные из столицы телеграммы реабилитировали канцлера перед его многочисленными подчинёнными. На пороге стояла война с Англией и Турцией – война, к которой Россия готовилась последние десятилетия, и которая должна была стать реваншем за обидное поражение полувековой давности.
Первыми ранним утром Севастополь покинули «Буг», «Дунай» и все шесть подлодок. Пару часов спустя в море ушли четыре канонерские лодки и «Очаков». Отойдя за пределы видимости с берега, в назначенной точке минзаги и канонерки взяли субмарины на буксир. Броненосный крейсер сопровождал караван, взявший курс к турецкому побережью.
После полудня в море один за другим потянулись три старых барбетных броненосца, принявшие на борт три батальона морской пехоты и десантные катера вместо штатных шлюпок, суда Доброфлота, загруженные различным воинским имуществом, «соколы» и минные крейсера. Ближе к вечеру в поход отправились «Ростислав» и «Князь Потёмкин-Таврический» с эскортом из семи эсминцев типа «Буйный».
В тот же день в Одессе, Николаеве и Новороссийске началась спешная погрузка войск на зафрахтованные гражданские пароходы. Как и предполагал великий князь Константин Константинович, пехотные батальоны местами перемешались с артиллерийскими батареями и наоборот. Канонерские лодки «Терец» и «Донец» конвоировали транспорты с морской пехотой, вышедшие из Одессы.
Лелеявшаяся долгие годы операция по захвату Босфора прошла буднично, словно это были очередные учения. «Чесма», «Синоп» и «Екатерина II» в пух и прах разнесли ближайшие к устью пролива турецкие укрепления и батареи; огонь 305-миллиметровых пушек корректировали по радио с канонерских лодок. Под бодрящий оглушающий грохот двенадцатидюймовок личный состав штурмовых подразделений перебрался в шлюпки и десантные катера, которые по сигналу с флагмана двинулись к берегу.
Высадка происходила под плотным прикрытием 152-миллиметровых орудий броненосцев и канонерских лодок, познакомивших турок со снарядами, начинёнными отравляющими газами. Подданные великого султана оценили новинку массовым забегом на полумарафонскую дистанцию. Подавив разрозненное сопротивление, штурмовые группы заняли обозначенные в плане плацдармы.
Подавлением батарей Румели-Кавак, Сары-Тыш, Беюк-Лиман, Маджар-Кале занимались «Потёмкин» и «Ростислав». Стрельба велась с дальней дистанции, фугасные снаряды разрушали укрепления, словно песчаные замки на пляже. К обстрелу присоединился «Очаков», ведя огонь исключительно химическими снарядами, и через полчаса в пролив двинулись миноносцы и четыре канлодки.
Турки отвечали выстрелами прямой наводкой, но их успехи ограничились прямым попаданием 240-миллиметрового снаряда в палубу «Запорожца». Поражённая канонерка через час затонула.
Из бухты Золотой Рог один за другим вышли несколько вражеских боевых кораблей, вынудив «соколы» отступить. «Уралец», «Черноморец» и «Кубанец» вступили с турками в перестрелку, затем повернули обратно, заманивая противника под 305-миллиметровые орудия «Екатерины II» и «Синопа». «Чесма» шла в двух милях позади своих систершипов.
Встречный бой с русскими броненосцами стал бы для турок самоубийством чистой воды, а самоубийцами они не были. Возвращаться на столичный рейд также не имело смысла: командиры османских кораблей прекрасно видели, что неверные безнаказанно громят укрепления по берегам Босфора – над позициями береговых батарей висели облака дыма и пыли. Оставалось одно – уходить в Мраморное море и далее, в Средиземное. Что турки и сделали.
Узнав со встреченного в Мраморном море парохода, что русские и греки (?) обстреливают Дарданеллы, капитаны «Мессудие», «Абдул-Меджида» и «Абдул-Гамида» направились к острову Имралы. До прояснения ситуации.
А ситуация вокруг Константинополя складывалась не в пользу турок. Ступившие на берег восточнее Босфора штурмовые батальоны морской пехоты шаг за шагом продвигались на юг, а высадившиеся западнее пролива захватывали разгромленные корабельной артиллерией позиции береговых батарей. Десантники подрывали уцелевшие орудия и склады боеприпасов.
Прорвавшись через Босфор, три русских броненосца принялись обстреливать город химическими снарядами; в качестве целей выступали правительственные кварталы и военные казармы. Снявшийся с якоря антикварный броненосец «Хивзюр-Рахман» попал под огонь «Синопа» и грудой мелаллолома лёг на дно бухты Золотой Рог.
В Мраморное море вошли «Гридень», оборудованный мощной радиостанцией для координации действий подводных лодок, «Очаков» и три эсминца; одна за другой проскользнули, словно хищные барракуды, все шесть субмарин Черноморского флота. Наконец, во главе каравана войсковых транспортов к турецкой столице прибыли «Князь Потёмкин» и «Ростислав». Для обеспечения флангов захваченных плацдармов в Чёрном море были оставлены канонерки «Терец» и «Донец», а также минные крейсера «Казарский» и «Сакен».
«Очакову» первым из кораблей Черноморского флота выпала сомнительная честь вступить в боевое соприкосновение с британцами. Обогнав сравнительно медлительные броненосцы контр-адмирала Эдмунда Поэ, «Ланкастер» и «Бедфорд» открыли огонь по «Очакову» и эсминцам. «Очаков» ответил.
Перестрелка трёх броненосных крейсеров была недолгой – всего четверть часа. Увидев то, что требовалось рассмотреть, русские корабли легли на обратный курс. «Ланкастер» с «Бедфордом» начали преследование и буквально через полчаса повторно вступили в огневой контакт, на этот раз с численно сократившейся эскадрой контр-адмирала Витгефта.
* * *
В ограниченной акватории Мраморного моря особо не развернёшься, поэтому Витгефт решил начать бой на контркурсе, стреляя левым бортом. Выстроившись кильватерной колонной, «Николай I», «Сенявин», «Апраксин» и «Наварин» на десяти узлах двинулись навстречу британцам. Первым громыхнул главным калибром «Апраксин», после чего заговорила артиллерия «Сенявина». «Наварин» и флагман пока молчали.
Англичане не рискнули всерьёз бодаться с тихоходными, повреждёнными, но всё ещё способными постоять за себя броненосцами Витгефта: как только поблизости легли первые 254-миллиметровые снаряды, оба броненосных крейсера не мешкая отвернули на юг, выходя из зоны обстрела.
От Дарданелл приближались «Илластриес», «Цезарь» и «Ганнибал», поэтому Витгефт развернул свою эскадру «все вдруг», взяв курс на Босфор; головным встал «Наварин», замыкающим – «Николай I».
На мостике флагмана офицеры с беспокойством вглядывались в силуэты на горизонте, считая вымпелы. По всему выходило, что в Мраморное
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
