Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
в третий – броненосные крейсера. За русскими по-прежнему зорко наблюдали «Латона» и «Найяд».
За пару часов до заката все три отряда двинулись в путь в разных направлениях, а после захода солнца корабли рассыпали строй и разошлись каждый своим курсом – другого варианта отрыва от более быстроходных «лайми» Лебедев с Витгефтом не придумали.
Британские крейсера сразу же заметались, не зная, за кем следить и кого преследовать в лабиринте островов Эгейского моря. В эфире то и дело трещала морзянка, а под утро к поискам присоединилась эскадра контр-адмирала Хедворта Лэмбтона – броненосные крейсера «Ланкастер», «Саффолк», «Монмут» и «Бедфорд».
В 15:00 следующего дня в десяти милях восточнее Лемноса собрались «Николай I», «Александр II», «Наварин», «Нахимов», «Мономах», «Апраксин» и «Сенявин». В точку встречи не пришли «Ушаков» и «Донской», сообщившие по радио, что их сопровождают англичане. Точнее, сопровождали «Донского», который к компании с «Найядом» и «Сциллой» кружил в районе архипелага Северные Спорады.
«Ушаков» же силился не отстать от тройки вражеских броненосцев, спешивших к Дарданеллам; соединение уже находилось на траверзе Хиоса. Радиостанция «Ушакова» периодически передавала курс и скорость «лайми», а во время последнего выхода в эфир сообщила, что с юга накатываются два быстроходных британских крейсера. В связи с этим капитан 1-го ранга Миклуха информировал, что поворачивает на запад, к побережью греческого острова Евбея.
Не мешкая ни минуты, Витгефт разослал командирам кораблей пакеты с откорректированным согласно обстоятельствам планом прорыва через Дарданеллы. Набирая ход, эскадра двинулась на восток.
Как только подошли на отмеченную в плане дистанцию, «Апраксин» сбросил ход и отвернул в сторону, чтобы ввести в дело обе башни. Загрохотали десятидюймовки, накрывая укрепления Кум-Кале. Показавшийся со стороны азиатского берега турецкий миноносец спешно обратился в бегство.
Несколько минут спустя аналогичный манёвр совершили «Наварин» с «Нахимовым». Получив во время модернизации новые 203-миллиметровые орудия Канэ с длиной ствола в сорок пять калибров, крейсер посылал туркам по шесть снарядов в минуту. Броненосец стрелял намного медленнее, выпуская по одному снаряду примерно раз в минуту.
Вскоре открыл огонь и «Сенявин», давая полные залпы каждые три минуты. Пять-шесть направлявшихся в пролив и идущих из него торговых судов разных стран в панике шарахнулись в стороны, разбегаясь кто куда. Турецкие форты и укрепления Кум-Кале, Седд-уль-Бахр, Хеллес и Оркание заволокло облаками дыма и пыли.
Районы маневрирования и дистанции стрельб по всем целям в зоне Проливов были расписаны заранее – контр-адмирал Цывинский не за просто так получил погоны с двуглавыми орлами. Целых восемнадцать месяцев сформированная Генрихом Фаддеевичем разведгруппа изучала будущий ТВД; маскируясь под гражданских лиц, офицеры десятки раз прошли Дарданеллы с Босфором туда и обратно. Ходили в качестве пассажиров на судах разных стран, стараясь не привлекать к себе особого внимания, вели скрытую рекогносцировку, по возможности фотографировали.
Сопровождаемые «Мономахом» «Александр II» и «Николай I» приблизились к проливу на пятнадцать кабельтовых и открыли огонь из шести 120-миллиметровых гаубиц каждый. На этот раз использовались химические боеприпасы.
Несмотря на неожиданность нападения, турки отвечали, стреляя по ближайшим к ним кораблям; выпустили чёртову дюжину крупнокалиберных снарядов, из которых пять легли в двух-трёх кабельтовых от головных броненосцев. Сопротивление продолжалось минут сорок, пока комбинированный обстрел не сделал своё дело – форты умолкли. Для верности русские гаубицы ещё с четверть часа засыпали врага снарядами с удушающими газами.
Наконец, по сигналу с флагмана «Мономах» осторожно двинулся вперёд, ведя огонь с обоих бортов по Седд-уль-Бахру и Кум-Кале. Окутанные дымом и пылью турецкие укрепления молчали, и крейсер вошёл в пролив. Следом потянулись «Александр II», «Николай I», «Наварин», «Нахимов» и «Сенявин» с «Апраксиным».
Следующая задача была куда серьёзнее – подавление фортов в районе Чанак-Кале: Ильдиса, Румели, Меджидие, Анатоли, обоих Гамидие, Намазие и Чеменлика. Вышеуказанные укрепления находились на европейском и азиатском берегах пролива, и чтобы нейтрализовать их до наступления темноты, следовало поторопиться.
Эскадра перестроилась в две кильватерные колонны. Слева шли «Александр II», «Мономах», «Сенявин», правую составили флагман Витгефта, «Нахимов», «Наварин» и «Апраксин». Каждая колонна вела огонь по целям, расположенным на противоположном берегу. На этот раз стесняться не стали, сразу же засыпав противника химическими снарядами; ими стреляли все корабли, кроме «Наварина» – в его погребах не имелось соответствующего боекомплекта.
Турки ответили, как только эскадра вошла в зону поражения их орудий, и вели огонь до тех пор, пока не нюхнули как следует удушающих газов. После этого интенсивность стрельбы с фортов снизилась: большая часть артиллеристов в панике покинула позиции. Но наиболее храбрые и отчаянные спрятались в подземных укрытиях, чтобы с именем Аллаха на устах хотя бы раз выстрелить по неверным. Таковых набралось немало, и стреляли они, по сути, прямой наводкой.
Головные броненосцы получили три-пять попаданий крупнокалиберными снарядами, «Нахимов» был поражён дважды, а в корпус «Мономаха» угодил один-единственный калибром 356 миллиметров. Его детонации сполна хватило, чтобы старенький крейсер стал терять ход, постепенно погружаясь в воду. К повреждённому кораблю подошёл «Наварин» и, не обращая внимания на обстрел, взял его на буксир.
Русская корабельная артиллерия гвоздила по туркам с максимальной скорострельностью, на которую только была способна; боекомплект к 120-миллиметровым гаубицам таял на глазах. Но именно град 120-миллиметровых химических снарядов в конечном итоге заставил на время замолчать вражеские орудия. Выигранного времени хватило, чтобы эскадра миновала узость в районе Чанак-Кале.
В районе Нагары действовали по уже отработанному сценарию. Противник также повёл себя вполне предсказуемо – кто-то сбегал с позиций сразу же после первых разрывов снарядов с удушающими газами, а кто-то проявлял настоящую храбрость и героизм. В результате русские броненосцы и крейсера получили ещё большее число пробоин и повреждений.
На закате, когда, наконец, турецкие укрепления остались позади, «Сенявин» и «Апраксин» подошли к борту «Мономаха», и экипаж крейсера покинул тонущий корабль.
Во время этой вынужденной остановки выяснилось, что больше всех досталось «Николаю I», «Наварину» и «Адмиралу Нахимову»; в последний угодило ещё три крупнокалиберных снаряда. Количество прямых попаданий во флагман Витгефта перевалило за десяток, «Наварин» же потерял одну дымовую трубу и сел носом. Меньше всего повреждений получили броненосцы береговой обороны: на «Апраксине» вывело из строя кормовую башню ГК, а «Сенявин» лишился фок-мачты.
Ночью в Мраморном море русские корабли были неожиданно атакованы двумя турецкими миноносцами. Противника заметили слишком поздно, так как до этого в темноте то и дело обнаруживались различные суда и пароходы, сновавшие туда-сюда.
Три выпущенные врагом торпеды прошли мимо, четвёртая же угодила в корму «Адмирала Нахимова», заклинив руль и сорвав правый винт. Броненосный крейсер больше не мог удерживать заданный курс, и «Александру II» пришлось взять его
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
