и вынудить отступить в сторону Праги.
Замысел приходилось менять, и менять быстро. Поскольку ранее Фридрих предполагал, что Шверин и Беверн будут двигаться к Лейтмерицу-на-Эльбе и захлопнут сравнительно неглубокую западню, победа Беверна 21 апреля и его соединение со Шверином означали, что это крыло прусской армии могло составить восточную часть клещей, двигаясь от Юнг-Бунцлау на юг, а затем на запад. Войска Фридриха образуют западную часть клещей, которые должны замкнуться у столицы Богемии. Эти маневры, умно скорректированные, были призваны вытеснить австрийцев из Северной Богемии. Фридрих, как и предвидел, теперь преследовал противника, бегущего к Праге. В конце апреля он узнал, что австрийцы расположились лагерем на Вейссерберге, Белой горе, месте, где произошло сражение, положившее начало Тридцатилетней войне.
Браун, болевший туберкулезом, 30 апреля передал командование своей армией эрцгерцогу Карлу, оставаясь по-прежнему с войсками. 2 мая Фридрих вновь стоял под Прагой.
Под Прагой Фридрих оказался перед дилеммой. Для систематической осады ему потребовались бы значительные силы, развернутые, как осаждающая армия. Гарнизон города был велик, его периметр огромен. Пока основные силы австрийской армии находились поблизости, собранные или способные собраться для сражения, и господствовали над окрестными территориями, организовать осаду было фактически невозможно. В любом случае это требовало личного состава, оборудования и времени. Ничего этого у Фридриха не было. Он имел примерно 64 000 штыков, эрцгерцог Карл столько же, да еще гарнизон города. Фридрих надеялся разбить австрийцев в открытом поле: если он этого не сделает, то будет вынужден отступить. Такая дилемма часто встает перед полководцем, успешные маневры которого дают возможность окружить укрепленный пункт, однако силы не позволяют им овладеть.
Ища сражения с главными силами австрийской армии, Фридрих понимал, что противник занимает сильные позиции и непокоренный гарнизон Праги на фланге пруссаков или даже в их тылу еще больше усиливает их. Карл переправился через реку Молдау и развернул австрийцев к востоку от города лицом на север в сторону Кайзерштрассе, при этом их центр отстоял на несколько миль от центра Праги. Их линия проходила по плато, поднимавшемуся к горе Табор, невысокому холму непосредственно к югу qt этой большой дороги.
Фридрих был полон оптимизма и приказал Шверину и Беверну идти к нему как можно быстрее. 4 мая он сказал Митчелу, что вот-вот произойдет решающее сражение между Габсбургами и Гогенцоллернами. Король надеялся принять бой к западу от Молдау, однако маневры Карла означали, что столкновение может произойти только к востоку от Праги, а генеральное сражение — это именно то, что Фридриху нужно. Тем не менее он оставил Кейта с 30-тысячным войском западнее Молдау. Это давало ему резерв на случай, если ситуация изменится. Кейт мог перехватить австрийцев, когда те, будучи разбитыми, попытаются уйти на запад от Праги, а если дела пойдут не так, как задумано, то эти войска стали бы для Фридриха «твердой опорой». Такое решение означало, что для основной операции у него будет меньше сил, хотя после подхода Шверина его армия все же немного превосходила по численности войска Карла. Фридриха критиковали за это. Принятое решение ослабило его армию в решающий момент и оставило часть войск вне сражения. Веллингтона после Ватерлоо также критиковали за похожее решение о развертывании корпуса Хилла к западу от того места, которое и стало, собственно, полем битвы. Однако критику легче, чем его оппоненту, тем более когда дело успешно завершено.
Фридрих начал маневрировать, предприняв широкое и глубокое движение вокруг правого фланга австрийцев. Ему были нужны солдаты Шверина и Беверна, чтобы сравняться с противником силами, и когда ранним утром 6 мая они подошли, совершив ночной марш, то образовали левый фланг прусской армии. Фридрих с основными силами переправился через Молдау по понтонному мосту, и к 6 часам утра 6 мая армия вновь объединилась.
Фридрих немедленно приказал Шверину с Винтерфельдом разведать местность к востоку в направлении, где, но его мнению, находился правый фланг австрийцев, деревень Гоставиц и Унтер-Почернец, расположенных чуть севернее Кайзер-штрассе. Он хотел начать движение как можно скорее, и вскоре главные силы прусской армии восточнее Молдау тронулись на восток вдоль хребта Просек, практически на высоте Кайзер-штрассе, но отделенные от нее узкой долиной, по которой протекал ручей Рокетницер-Бах. Совершая длинный обходной марш, они в определенном месте повернут на юг.
Движение не удалось скрыть, и австрийцам вскоре стало ясно, что происходит. Очень скоро — как скоро, зависит от быстроты продвижения пруссаков — на глубоком фланге австрийской армии возникнет угроза. В качестве контрмеры пехота с 12 кавалерийскими полками была перемещена к деревне Стер-бохоль и заняла местность южнее ее. Обходное движение пруссаков возглавлял лично семидесятитрехлетний Шверин. Он был преисполнен решимости добраться до удобных позиций на плато, повернутом на запад, к югу от Кайзерштрассе. Фельдмаршал заставил кавалерию идти максимально быстро. Она почти не имела артиллерийской поддержки, поскольку орудия застряли в чрезвычайно слабом грунте, в котором вязли и колеса, и люди, и лошади, а также на узких улочках деревни Унтер-Почерпец. Шверин торопил передовые 14 батальонов, чтобы любым способом добраться до места и расположиться фронтом на запад. Он стремился опередить прибытие австрийских войск.
Фридрих галопом прискакал в Стербохоль. Его беспокоила возможность раздробления армии, а также тревожили трудности и задержки наступления, однако он нашел Шверина столь же решительно настроенным, как и он сам. Если им удастся заполучить позиции для развертывания фронтом на запад южнее Кайзерштрассе, то «движущиеся стены» должны будут вновь решить исход всего дела.
Однако на этих позициях пришлось поставить крест. Огонь австрийской артиллерии с возвышенностей за Стербохолем был губительным для с трудом продвигавшихся вперед полков. Некоторые из них даже дрогнули, а около 11 часов ехавшего с авангардом Винтерфельда тяжело ранило мушкетной пулей. Шверин, вырвавшийся на коне вперед для восстановления порядка в полку, пал прямо перед строем, картечью ему снесло большую часть головы; и в это самое время австрийская пехота перешла в контратаку против пруссаков, выдвигавшихся с северной окраины Стербохоля.
Именно на этом этапе сражения пруссаки использовали свой шанс. Между правым флангом основных австрийских сил, обращенных на север, и левым флангом частей, перенацеленных для отражения обходного маневра Шверина, образовался разрыв. В этот разрыв, к востоку от горы Табор, начали втягиваться наступавшие в западном направлении из района южнее и западнее деревни Гоставиц 22 пехотных батальона прусских войск. Инициативу взяли на себя командиры полков, подбадривая друг друга в суматохе боя, общее руководство, которое невозможно было осуществлять во всех деталях, — Беверн. Пруссаки прорвались в порядки австрийских войск и приступили к свертыванию обращенной к северу линии австрийцев
